Невеста для генерального
Шрифт:
— Я буду тебе звонить каждый день. С мамой мы выходим только днем, поликлиника рядом. Место тут людное. Ну что со мной может произойти днем? Я обещаю, что по вечерам буду с мамой дома. Ну пожа-а-алуйста! Я очень за нее переживаю! Хочешь, буду отправлять эсэмэски каждый час? Это ведь всего на три дня.
И коронный маневр: налитые слезами глаза.
— Ладно, — вздохнул я.
Разумеется, охрана все равно дежурит рядом с домом с вечера и до утра. Днем их сменяют другие ребята, которых Кира не видела, просто следят на расстоянии.
Все спокойно. Я вообще
Завойский ведет себя тише воды ниже травы, и это наводит на подозрения. Вон, сейчас и вовсе уехал из города, как сообщили мои люди. Но надолго ли? Что, если затаился только для того, чтобы нанести удар в тот момент, когда я не буду ждать?
Ладно я, но если этот урод решит каким-то образом навредить Кире, ему не жить.
Руки сами собой сжимаются в кулаки.
От мрачных мыслей меня отвлекает звонок. Руслан.
— Привет, чем заняты? Я тут решил наведаться в гости. Ты ведь не забыл, какой сегодня день?
— Я один, Киры нет. Что за день?
— Ну ты даешь, — усмехается Руслан, — тогда тем более жди, скоро буду.
Через полчаса он приезжает, и мы идем в мой кабинет, усаживаемся в кресла друг напротив друга.
— Ты правда забыл, какой сегодня день? — уточняет Руслан.
— Ну да, — пожимаю плечами я.
— День основания нашей первой компании, с которой все началось. Не просто день — юбилей. Даже я помню. Отмечать будем? — Руслан кивает на пузатый графин и стаканы.
Качаю головой. Лучше оставаться в трезвом уме, пока все не прояснится с Завойским.
— Ладно. Куда сплавил невесту? — разваливается в кресле друг.
— У мамы на несколько дней. — Я невольно бросаю взгляд на телефон, и Руслан это подмечает.
— Что, звонка ждешь? — пытается он скрыть улыбку. — Как у вас дела?
— Я… — начинаю и замолкаю. Как тут все рассказать в трех словах?
— Понятно. Тимур был прав, ты на нее с самого начала запал, хоть и отрицал. Лично мне Кира сразу показалась хорошей девушкой. Поздравляю, друг!
— С чем? Не с чем. Бегает от меня, как черт от ладана. Я к ней уже и так, и этак. Но только к ней прикоснусь, она отстраняется, уходит. Ну что за женщина?
— А что она за женщина? — с готовностью отзывается Руслан, даже подается чуть вперед.
Слова будто сами собой вылетают из меня. Почему-то описывать Киру оказывается очень просто.
— Добрая. Скромная, но при этом целеустремленная. Активная, живая, энергичная, отзывчивая. Верная. Зажатая немного, но это исправимо. Ответственная. Ради нашей сделки серьезно изучала досье, чуть ли не зазубривала, представляешь? — развожу руками я. — А деньги от контракта знаешь ей зачем? Она большую часть суммы вообще не для себя просила, оказывается. Я по своим каналам пробил: отдала квартиру погибшего брата его девушке, у которой от него ребенок. И квартиру, и деньги.
— А сама куда после сделки?
— Говорила, что хочет снимать квартиру. Заработает, мол, на свою. Сама. Вот вторую часть и пустила на учебу. Не на шмотки, украшения, брюлики или пластику, а на учебу. Сидит, каждый
— Значит, запала тебе в душу. Ну, так поговори с ней. Чего тянешь, уведут такое сокровище.
— Я не уверен, что стоит.
— Почему? Не готов попробовать? Или не готов к серьезным отношениям? Я говорил неоднократно и снова скажу: не все такие, как Богдана.
Я свожу брови к переносице.
— Не в этом дело. У Киры весьма четкий взгляд на измены: она их не приемлет.
— Тогда в чем? Мало друг друга знаете? Сам понимаешь, это не показатель. Можно год-другой быть с человеком и не сблизиться, а можно и за месяц понять, что это твой человек. Как было у меня с Олей.
— Знаю. Время ни при чем.
— Тогда я тебя не понимаю, — хмыкает друг.
Я медлю с ответом. Есть один пункт, который меня и останавливает.
Руслан воспринимает мое молчание по-своему, интересуется:
— Считаешь, что Кира тебе все-таки не подходит?
— Скорее уж я ей. Я ведь на перспективу думаю. И о Кире, о том, что ей нужно. Она хочет полноценную семью, детей. А я… Ну, ты знаешь.
У всех есть больное место, и я не исключение. Это — мое. Всегда предпочитал говорить, что я не хочу детей, чем сознаваться, что не могу их иметь.
— Ни хрена себе, — выпадает в осадок Руслан. — Ты уже и о детях с ней думал? Тогда точно нечего мешкать. И вообще, мы с тобой обсуждали эту тему. Как по мне, ты рано сдался. Тебе ведь что врачи сказали? Все возможно, но понадобится время. Ты хоть один курс лечения прошел до конца? Можешь не отвечать, я знаю, что нет. Так попробуй.
Не прошел. Потому что если пройду, и не получится…
— Руслан, вопрос в том, надо ли это Кире. Мало, что ли, нормальных мужчин, у которых нет с этим проблем? Ты ведь знаешь, я и с Богданой сходился при условии, что брак будет, скорее всего, без детей. Ее это вообще не парило, даже наоборот. А что ответит Кира, я не знаю. Для нее это принципиальный вопрос, я несколько раз интересовался. Вдруг она не захочет ждать?
— Макс, я понимаю твои опасения. Была б на ее месте другая, решительности тебе было бы не занимать. А тут… я тебя не узнаю.
Я усмехаюсь. Что есть то есть. С Кирой все по-другому. И ставки слишком высоки.
— Я тебе так скажу, — продолжает друг. — Все настоящее — всегда страшно. По себе знаю. Чтобы жениться, много смелости не надо. А вот чтобы любить и открываться — надо. Тут уж тебе решать. Я вот Ольге открылся и ни разу не пожалел. Жаль только, что...
Руслан умолкает, мрачнеет. Он может не договаривать, я и так понимаю о чем он. Вспоминаю тот день, когда погибла его жена. Такая молодая, яркая. Жить бы им да жить. Друг до сих пор так ни с кем и не сошелся.