Невеста доктора Фу Манчи

Ромер Сакс

— На углу стоит полицейский автомобиль, — сказал Найланд Смит. — Он-то нам и нужен.

Из его объяснений следовало, что в гараже виллы не оказалось ни одной машины. Меня это удивило. Куда же в таком случае подевались автомобиль Петри и тот, другой, который я бросил на Корниш-роуд во время схватки с дакойтом и который, несомненно, подобрал затем Фу Манчи?

Сержант, сидевший в автомобиле у поворота на шоссе, доложил, что мотоциклетный патруль дежурил всю ночь и только что сдал вахту. Он останавливал все машины, проезжавшие по шоссе в обоих

направлениях — таково было распоряжение мистера Смита, — но не заметил ничего подозрительного.

У меня упало сердце. Я понял, что мы упустили Фу Манчи. Найланд Смит нервно пощипывал мочку уха.

— Голову даю на отсечение, он плывет сейчас в Италию, — проговорил наконец Смит. — Как я мог забыть эту возможность?! О слепец! — Он с досадой стукнул по ладони сжатым кулаком.

— Что вы имеете в виду, мистер Смит?

— По-видимому, его ждала готовая к отплытию яхта. Однажды он улизнул таким способом из Англии.

— А что, если…

— Знаю, — раздраженно прервал Смит. — Мои рассуждения были ошибочны с самого начала. Фу Манчи все-таки воспользовался подводной лодкой.

— Скорее всего так.

— Задержку в подземелье можно объяснить его склонностью к театральным эффектам — это одна из немногих его слабостей. В машину, Стерлинг!

Мы трое сели в автомобиль.

— В префектуру, — коротко приказал Смит шоферу.

Мы мчались по залитому солнцем шоссе. Ясный теплый день был в самом разгаре, но на душе у меня было пасмурно. Против моей воли перед глазами вставал ряд «живых мертвецов» — когда-то великих ученых, теперь же — послушных исполнителей жестокой воли Фу Манчи. Я никак не мог примириться с мыслью, что старина Петри пополнил этот скорбный ряд — быть может, навечно!

Перед моим внутренним взором появилось прекрасное лицо Флоретты, с застывшим на нем выражением преданности и страха, с которым она смотрела на своего повелителя. Я едва сдержал стон боли.

Найланд Смит хмуро молчал, глядя перед собой.

— Мистер Смит, — начал я осторожно. — Я отдаю себе отчет, что сейчас не слишком подходящее время для обсуждения моих личных дел. Но я кое-что вспомнил, что, быть может, покажется вам интересным.

— Что именно?

— Я вспомнил встречу с Петри Флоретта стояла у дверей и следила, чтобы нас никто не застал врасплох. Затем произошло нечто странное. Перед самым моим уходом Петри бросил взгляд в сторону Флоретты…

— Ну-ка, ну-ка! — В глазах мистера Смита вспыхнул огонек любопытства. — Что же случилось потом?

— Он приподнялся на постели с таким видом, будто увидел привидение, и, придя в необычайное волнение, спросил, что за девушка заглянула сейчас в комнату. Мне надо было немедленно уходить, и я коротко ответил, что ее зовут Флореттой. Ручаюсь, он видел ее не в первый раз, хотя Флоретта уверяла меня, что до того дня они никогда не встречались.

Я умолк. Найланд Смит продолжал пристально смотреть на меня.

— Вы как-то обронили, — продолжал я, — что догадываетесь, кто такая Флоретта. Вы редко

ошибаетесь, мистер Смит. Скорее всего, мне уже не суждено увидеть ее снова, но, прошу вас, скажите мне, кто она?

Найланд Смит тяжко вздохнул.

— Так и быть, я скажу вам. Кажется, вы говорили, Стерлинг, что никогда не встречали Карамани — жену доктора Петри.

— Да, это так.

— В свое время она помогала Фу Манчи.

— Не может быть!

— Увы, это правда. Я уже не раз говорил, что она — самая красивая женщина, которую я встречал в своей жизни.

— Да, я помню.

— От отца ей досталась арабская кровь. Кем была ее мать, я не знаю.

— Карамани — арабка? — обескураженно переспросил я.

— Доктор Фу Манчи взял ее в свою свиту из-за ее незаурядных качеств, среди которых красота сыграла не последнюю роль. Петри удалось разрушить чары Фу Манчи и вырвать прекрасную арабку из паутины китайского дьявола. Сам Петри — крепкой породы, и все его предки отличались здоровьем, силой и красотой.

— Это мне известно. Мой отец дружил с Петри.

Найланд Смит кивнул и продолжал:

— Не секрет, что Фу Манчи всегда высоко ценил доктора Петри. Однако немногим известно то, что я вам сейчас скажу, Стерлинг. Думаю, об этом не знал даже ваш отец. Дело в том, что спустя год после женитьбы у Карамани и Петри родился ребенок.

— Впервые об этом слышу!

— Они никогда не упоминали об этом. Для них это было слишком глубоким горем.

— Горем?

— Девочка появилась на свет в Каире и спустя три недели умерла.

— Боже милосердный! Бедняга Петри! Он ни разу не обмолвился даже словом.

— Неудивительно. Он и Карамани уговорились никогда не упоминать о ребенке. Они пытались таким способом изгладить из памяти саднящую рану. Но в происшедшем были некоторые странности, которых не заметили ослепленные горем родители. Когда почти год спустя мне стали известны все обстоятельства дела, в мою душу закралось подозрение…

— Какое же, мистер Смит?

— Я ни слова не сказал о нем Петри — это было бы слишком жестоко для несчастного отца. Однако я на свой страх и риск провел тщательное расследование, и, хотя мне не удалось обнаружить никаких прямых улик, позволяющих дать делу официальный ход, я еще больше укрепился в своих догадках. Да, Фу Манчи умеет заметать следы.

Он многозначительно посмотрел на меня. Я молча ждал продолжения.

— Когда на вилле «Сент-Клер» я прокрался в комнату, которой я дал название «Чертог Спящей Красавицы», я испытал одно из самых сильных потрясений в жизни. Догадайтесь, о чем я подумал, взглянув на дремлющую Флоретту?

— Кажется, я уже знаю, что вы сейчас скажете…

— Я решил, что передо мной Карамани!

— Иными словами…

— Иными словами, она поразительно походила на жену Петри. Случайное совпадение слишком невероятно. Когда затем вы описали мне ее глаза (а к слову сказать, чудесные глаза Карамани незабываемы), у меня не осталось ни тени сомнения.