Невеста джентльмена
Шрифт:
– Не думаю, что я обращался к вам.
– Я тоже так не думаю. Это я обращалась к вам, – с удивлением ответила Мэри, глядя в тусклые глаза аристократа, который уронил лорнет. – Я вам сказала, что поведение вашего извозчика было недопустимо грубо. Он начал…
В эту секунду собака, явно разочарованная тем, что крики смолкли, рванулась вперед и в несколько прыжков, словно была на пружинах, достигла своей цели – бледно-зеленых панталон мистера Фэншоу. Когти ее передних лап оставили на панталонах две длинные грязные полосы, а рухнувший на землю достопочтенный покраснел, как перезрелый помидор, и испустил
– Проклятая шавка! Ты испортила мне одежду!
Животное легко увернулось в сторону, в то время как разъяренный Фэншоу попытался рвануться за ней следом.
– Стойте! – взвизгнула Лили. – Не смейте делать ей больно! Прекратите бить собаку!
В действительности достопочтенный имел крайне малые шансы на успех. Собака была более гибкой и танцевала вокруг Фэншоу, продолжая при этом радостно тявкать. Поняв всю безуспешность своих попыток, джентльмен опрометчиво повернулся к ней спиной и в гневе затопал ногами, продолжая размахивать тростью. И тут собачий взгляд упал на две длинные фалды великолепного фрака, качающиеся перед самым носом, и через мгновение одна из фалд уже находилась в пасти собаки. Животное явно беспокоилось за сохранность своей добычи: оно уперлось лапами в землю и принялось мотать головой. Это вызвало у Фэншоу новую судорогу ярости. Беспрестанно чертыхаясь, он закружился вокруг своей оси в надежде достать собаку тростью, но хитрюга крутилась вместе с ним и все время оставалась вне пределов досягаемости.
– Черт тебя побери, Уэнсли! Отгони же от меня эту дворнягу! – завизжал Фэншоу, краска ярости на его лице превратилась из красной в пурпурную, и Мэри всерьез забеспокоилась, что достопочтенного хватит апоплексический удар.
Кучер подобострастно бросился вперед, пнул собаку и, схватив ее наконец за задние лапы, швырнул с такой силой, что бедняга полетела вдоль стены, визжа и кувыркаясь в воздухе. Камелия, бросившись следом, подхватила песика на руки и, вызывающе глядя на возницу, приняла защитную позу.
– Только попробуй тронуть этого пса снова! – прошипела Камелия, и ее глаза метнули огонь, заставлявший останавливаться и более крутых парней.
– Ах ты маленькая сучка! – Кучер схватил Камелию за руку, притягивая к себе.
Он приподнял другую руку, словно хотел ударить, однако в тот же миг Роуз, сорвавшись с места, накрепко обхватила толстяка, словно обняла, лишая подвижности, Мэри, сжав руку в кулак, принялась колотить его по голове, а Лили – царапать руку, держащую Камелию, которая одним резким рывком попыталась добиться свободы.
Между тем зрителей становилось все больше. В основном они были увлечены тем, что обсуждали повреждения щегольского наряда достопочтенного, хотя всего лишь в нескольких футах от них здоровенный детина кружился в невероятном танце, одной рукой отражая удары трех молодых девушек, а другой удерживая вырывающуюся четвертую. Собачонка, которую Камелия успела опустить на тротуар, оживленно лаяла, словно подбадривая, и подпрыгивала в пароксизмах радости.
Наконец один из джентльменов, стоящий посреди собравшейся в кружок толпы и явно борющийся с самим собой, тяжело вздохнул и, выступив вперед, опустил свою трость на голову кучера. Толстяк зашатался и, недоуменно моргнув, выпустил руку Камелии. От неожиданности девушка споткнулась, но мужчина успел удержать ее от падения.
– Будьте осторожней, – сказал джентльмен, столь неожиданно вмешавшийся в потасовку.
Мэри показалось, что ее ударило током.
– Сэр Ройс! Благодарение небесам!
Она повернулась к Ройсу, и светлая улыбка осветила ее лицо. Ройс, верный себе, улыбаясь, отвесил галантный поклон, и Мэри немедленно вспомнила, что испытывает к этому человеку глубокую неприязнь.
Множество самых разнообразных эмоций в тот же миг пронзило ее, но самым сильным было чувство глубокой благодарности. Однако в следующее мгновение Мэри с ужасом поняла, что Ройс стал свидетелем их участия в публичной уличной драке и, что хуже всего, очевидцами ее стал не один десяток людей. Всего лишь позапрошлым вечером она пришла в ярость от эпитета «крикливая бабенка»… Но… Выходит, что после случившегося уличного скандала Ройс был прав?
– Итак, девушки, констатирую, что вы сами себя загнали в очень интересную ситуацию, – произнес Ройс, переводя взгляд с одной на другую.
Мэри непроизвольно поджала губы, не находя возражений, однако бойкая Лили оказалась не такой молчаливой.
– Это не наша вина, – громко заявила она Ройсу. – Клянусь, мы здесь ни при чем. Мы просто стояли около лошадей, и…
– Так, значица, а что вы дальше-то будете делать, а? – Перед Ройсом с самым воинственным видом возник тяжело дышащий кучер.
– Я должен кое о чем вас спросить, – холодно ответил Ройс. – Что вы проделывали здесь с этими молодыми девушками?
– Ха, выходит, по-вашему, это я проделывал! Да ничего, ровным счетом! – с негодованием запыхтел толстяк. – Эти девчонки напали на меня. И на мистера Фэншоу.
– Мы абсолютно ничего не делали вашему достопочтенному Фэншоу! – Мэри не могла смолчать, слыша этот гнусный наговор.
– Пусть не они, так вот, значица, ихняя собачонка. – Он обвиняюще указал пальцем, и все невольно перевели взгляд на животное, ставшее камнем преткновения в этом споре.
Дворняга, сидевшая на тротуаре, обозревала происходящее с величайшим интересом, виляя обрубком хвоста. Роуз несколько секунд изучала собачонку, после чего насмешливо повернулась к Мэри.
– Первый раз слышу, что у тебя есть собака.
– Это вовсе не наш пес, – громко продолжила Мэри, – он просто пробегал мимо, когда этот мужчина громко кричал и ругался без видимых причин. Причем он вовсе не нападал на мистера Фэншоу. По крайней мере не для того, чтобы укусить. – Она неуверенно посмотрела туда, где стоял Фэншоу, с самым мрачным видом изучающий следы собачьих зубов на фрачных фалдах.
При последних словах Мэри он отвлекся от этого занятия и спросил:
– Что вы имели в виду? Ведь собака действительно на меня набросилась. Только посмотрите на мои панталоны!
– Ваши панталоны ничего не стоит отстирать, и пес вовсе не собирался вцепляться в них зубами, а поставил на них лапы, – раздраженно заметила Мэри. – Это же просто обыкновенная незлая собака с живым темпераментом.
– А порванный фрак? – Мистер Фэншоу повернулся к сэру Ройсу, многозначительно потрясая концами длиннющих фалд. – Вы и здесь будете утверждать, что не видите следов собачьих зубов? Они же порваны! Да эту псину утопить мало!