Невеста Горного Князя
Шрифт:
— Так удобнее ведь, — я пожала плечами.
А Матей принялся вытирать слезы.
— Прости, так его мальчишкой напомнила… Рубашка эта, волосы убрала… говоришь, как положено. Да и фартук тоже его… Я смотрю, и будто не было ничего… Никакого проклятья. Никакой свадьбы…
Он ведь, Алеш, привел Амалию свою, и пошли они к Мартичу. Волю Алешу просить, мол что угодно из камня сделает, только отпусти. А князь смотрит на девушку, и понимаем все мы, что угробить Алеша хочет. А потом достает ландыш, который ученик мой делал, и говорит:
— Проси или не проси,
Откуда он цветок тот взял, где нашел? Не знаю… Но говорил я не идти князю вместе, говорил не спешить. А он мне, Алеш: я же смелый!
Ну вот князь ему про каторгу говорит, да еще и угрожает: будешь спорить, девку тоже накажем. Тут Амалия не выдержала, вышла вперед, уронила камень об пол и говорит:
— Матери моей на вас нет, люди. Пусть она судит. Пусть свое Благословение дасть моя Мать, Мать Гор!
И задрожал потолок, и пол задрожал.
Амалия-то думала, что Мать гневаться будет… Тоже решила смелостью взять. Видно не ждала, что голос великой скажет:
— Благословляю.Сегодня продолжение не такое большое) Я закопалась в легенды гор и реальный мирЗавтра будет большое окончание истории Амалии от лица князя.Спасибо большое вам за лайки и комментарии!
10. Когда смелости мало (2)
Алеш
Едва я прибыл в столицу, как Войт сообщил, что среди прочих, аудиенции просит Лейса. Но кроме дел, мне надо было осмыслить прошедшие три дня, и то, что раньше успокаивало и давало тепло, сейчас только отвлекало.
— Не сегодня, Войт.
Кравчий пожал плечами.
— Хорошо. Но леди весьма настойчива. Если вы ее оставили, то след объясниться, сами знаете.
Надо было разобраться с бумагами, послушать казначеев, обдумать планы. Я смотрел на стопку писем на столе. Кравчий тем временем не отходил, давая понять, что дождется ответа.
— Она что, заплатила тебе?
Мужчина поморщился и поджал губы.
— Я не корыстный, сами знаете. Ведьма она. Ответьте, пожалуйста.
А, точно. Суеверия и страх перед магией из слуги за годы так и не вышли. Он вроде и к женщине неплохо относился, но осторожность никуда не пропала. Лейса еще и пошутила наверняка, что-то в духе: «не принесешь весть от князя, упадешь с лестницы». Я говорил кравчему много раз, что она не умеет проклинать, она может просто видеть будущее, что ты упадешь с лестницы, к примеру. И этим знанием манипулировать.
— Скажи ей, что я приму ее через три дня.
— Я передам леди Мартич, — степенно кивнул слуга, скрывая облегчение.
Письма я разобрал, Войт ушел, а я остался смотреть через окно на город, который мы с Матеем возвели практически на пустом месте.
Мартич, Мартич… Никогда не задумывался о том, что Лейса носит эту фамилию. За две с половиной сотни лет многие воспоминания были похоронены мною собственноручно. В последние годы я катался в Орген без задней мысли, что там когда-то стояла совсем другая усадьба, тем более что от того дома и следа не осталось.
Наверное, дело было в том, что крики, ругань с князем для меня мало значили по сравнению с тем, что случилось после.
Мы встречались с Амалией много раз. Я делал ей браслет из ягод смородины, собирал очелье из бирюзовых васильков. Берег любые отходы, чтоб собрать маленькое чудо.
Зимой она заводила меня в ход за останцем, и мы сидели в тепле и разговаривали. Помню, Амалия предложила мне попробовать поколдовать. Сказала, что на самом деле у многих людей есть способности, просто мы даже не пытаемся ими пользоваться. Принесла мне из лесу красную, высохшую на морозе ягоду шиповника.
Я повертел ее в пальцах, и вдруг легко представилось, что она вырезана из сердолика, представились прожилки впадинки… Вдруг я ощутил в пальцах холод и тяжесть — там лежала уже каменная поделка, брошь, которую Амалия тут же взяла и с улыбкой прикрепила к платью.
— Спасибо! — Слова благодарности вырвались сами, даже в мыслях не было, что так могу колдовать.
— Не за что, Алеш. Это же твой дар. У меня вот нет ничего особенного, — грустно произнесла девушка.
— Ты прекрасна, Амалия, — я тогда не понимал ничего, захваченный чувствами.
— Моя Мать, Мать Гор, давно устала нести груз силы… Давным-давно она встретила человека вроде тебя, полюбила… и появилась я. Мать думала, что я унаследую силу Гор, сниму тяжесть с ее плеч. Но у меня нет ничего. Нет силы защитить горы от людей. Нет силы влиять на мир.
Мне вспомнилось, как она выводила меня из завала при первой встрече, но Амалия лишь пожала плечами.
— Это горы меня защищают, а не я их. Вот ты ягоду в камень превратил, и твой дар будет расти и шириться. А я как была просто красивой сказкой, так и останусь.
— Но … я хочу быть с тобой!
Она сжала мою руку.
— Мы расстанемся. Однажды.
— Но не сегодня, Амалия.
— Не сегодня.
Едва растаял снег, как я принес ей каменную мяту. И еще ландыш. И браслет из незабудок. Чем дальше, тем меньше мне надо было камня. Не надо было украдкой сохранять отходы, не надо было беспокоиться о времени, которое тратилось на обработку изделий. Мне хватало и оброка, хотя временами я забывал обо всем. И только мастер Матей ворчал поутру, мол, Алеш, что ж ты творишь… Не всегда я тебя прикрою…Ты думай, думай заранее… смелости мало.
А мне тогда казалось, что смелостью можно горы свернуть. Едва зацвел дикий миндаль, как я сорвал ветку и до остервенения и усталости пытался колдовать. Выходило все не то. Я полночи просидел, наконец из последнего цветка с ветки вышло кольцо. Белое золото с цветком из розового турмалина. Не важно, что говорила мне Дочь Гор, я хотел быть вместе с ней.
Она стояла ко мне спиной среди розовых и белых облаков цветущего багульника. Даже яркой весной зелень ее платья казалась более настоящей, чем дикие травы.