Невеста Горного Князя
Шрифт:
— Амалия… — произнес он мягко, и я чуть не взбрыкнула, что меня зовут не так! Однако ж тот помощник князя сказал, что это традиция, и я решила не рушить прекрасный сон и попыталась вложить столько же нежности в имя князя.
— Алеш…
Красные искры потекли от наших рук вниз, по плитке к арке, поднялись по каменнму своду и над малахитом и мрамором распустился каменный цветок. С него упало наземь два маленьких, маленьких розовых лепестка. Девочки, которые несли шлейф, подбежали, подобрали их и вручили нам с князем. То были две капельки розового турмалина. Стоило взять их в руки, как они сначала пропали, а потом мягким светом возникли у нас на левых запястьях, будто всегда там были – прямо на коже, без браслетов и чего-то еще.
Это было волшебно.
После мы шли по улицам, подходили к лавочкам, а девочки несли следом корзины, куда мастеровые люди могли складывать дары. Там было все — от печеных яблок до парных поясов из тисненой кожи. Вечером вокруг зажглись огни, и мы вернулись к светящемуся каменному цветку…. Я обернулась и взглянула еще раз перед тем, как сесть в карету.
Князь грустно улыбался, а я задремала прямо у него на плече. О, как я не хотела проваливаться в сон — знала ведь, что я проснусь, что все это пропадет, и я окажусь в съемной квартире недалеко от универа… И до последнего сопротивлялась дреме. Князь вынес меня из кареты на руках, легко, будто я ничего не весила, пронес через знакомый мне зал, прошел по коридору и бережно опустил меня на огромную кровать рядом с горящим камином. Я сидела полусонная, и медленно моргала.
Он бережно снял с меня ожерелье, серьги, тиару… даже сапожки. Распустил шнуровку корсета и сказал властно:
— Спи, Амалия.
— Я не….
Но я не могла противостоять тому голосу. И уснула с мыслью, что если бы я придумывала себе свадьбу, то лучше, чем этот сон, не придумала бы. Только первой ночи не хватает… Хотя…будет утро. Да и празднуют они три дня, еще все впереди.
2. Деревянный пол
Я проснусь невероятно отдохнувшая, и первая мысль была: «Черт, где будильник? На пары опоздаю!» Затем меня смутило потрескивание, а после, несмотря на легкость в голове, ощущение того, что тело затекло.
Стоило открыть глаза, чтобы понять: сон не закончился.
Над головой высокий потолок, в отделанным мрамором камине трещат дрова, на мне тяжелое белое платье, где только шнуровка сзади распущена. Вот платья и осталось ощущение скованности.
Я немного неловко села на мягкой кровати. Покрывало из светлой бархатистой ткани, стеганой серебряными и золотыми нитками. Изголовье и столбики из светлого, почти молочного цвета дерева. Такая же мебель в комнате — легкая, изящная, светлая. Небольшой столик у камина, рядом пара кресел с обивкой из такой же стеганной ткани, как и покрывало. Комод с огромным зеркалом в полный рост, ширма… Да это какое-то средневековье! А можно мне в следующий раз приснится что-то в духе стимпанка?
Я аккуратно спустила ноги с кровати — а она была высокой, почти по середину бедра. Сапожек на полу не нашлось, и сквозь ткань чулок я почувствовала холод пола. Так, ладно. У меня вопрос. Вчера не задумалась об этом, но все же: кто надевал на меня чулки и нижние юбки под платье? Князь, как я помню, только распустил шнуровку ночью. А очнулась утром у дедули уже облаченная в это великолепие!
Против воли у меня зарделись щеки. Не обращая внимания на холодный пол, я метнулась к окну. За ним раскинулась огромная оранжерея, с цветами и деревьями. Сквозь зелень и дальнее стекло угадывался горный пейзаж, присыпанный снегом. Высокие сосны и кедры, каменистые уступы и вершины.
Сзади скрипнула дверь, и вошла одна из вчерашних девочек. Она была в темно-зеленом платье с белым фартуком, волосы убраны под чепец.
— Доброе утро, княжна Амалия.
— Доброе… Слушай, — я вместо нормального «кто я, где и что происходит», спросила то самое, дурное, пришедшее мне в голову только что, — а кто меня вчера одевал до церемонии? Стефан или Дед Матей?
— Что вы, княжна! — вспыхнула девочка. Ей на вид было лет тринадцать, и она пришла в ужас от моих слов, — нет, что вы! Дед Матей — мастер, Стефан шьет наряды, но одевает княжну всегда Мать Гор, Теодора Тейтана! Просто она всегда уходит, ей надо быть раньше вас на площади. Таков ритуал.
Это меня успокоило. Немного. Ровно настолько, чтобы озаботиться другим насущным вопросом. Вроде того как раздеться, умыться и все такое. Должна же быть тут дамская комната?
— Конечно, княжна. Только давайте сначала я помогу вам разоблачиться? — предложила горничная в ответ на мои вопросы, и я согласилась. Платье было невероятно тяжелым – я в полной мере осознала это, только когда осталась в нижней шелковой сорочке и чулках и почувствовала невероятное облегчение.
Девчушка окликнула:
— Даянка!
В комнату тут же заскочила вторая девочка. Она была чуть помладше, но очень похожа на первую внешне. Да и в таком же платье и фартуке. Даянка протянула мне халат молочного цвета, невероятно мягкий и теплый.
— Симона, ты что же, не оставила госпоже тапочки? — Цыкнула она языком на старшую, и бросилась к двери, но не к той, из-за которой вышла, а к незамеченной мной ранее двери слева от камина, скользнула туда, и мигом принесла мне мягкие войлочные тапочки.
— Я не забыла, просто не успела! И не надо было лезть, Даяна!
Младшая поджала губу.
— Девочки, не ссорьтесь. Так где мне умыться?
Сестры переглянулись. Симона вручила младшей платье, та обиженно понесла его в гардеробную, а старшая взяла меня под руку, и повела к камину. Справа тоже оказалась такая же незаметная дверь, а за ней ступени уходили вниз. Здесь не было камня, все отделано светлым деревом. И лестница, и перила… Поднимался пар. Здесь тоже было огромное зеркало, а рядом фонтанчики с водой.
— Тут умывальня, госпожа Амалия, ниже купаленки. Здесь горячие источники бьют, всегда тепло и воды разные, есть лечебные… Если вам надо… ну, по нужде, то там вот дверка сбоку.
Из залы послышался голос младшей:
— Симона! Там Штеф еще платье для церемонии не принес! Я не хочу к нему идти! Сбегай, а? Я занимаюсь завтраком!
Девочка виновато посмотрела на меня:
— Простите, госпожа, я скоро вернусь и помогу вам с купаленкой. Вы подождите, мне положено вам помогать!
— Хорошо-хорошо, — успокоила я помощницу. Девочка убежала, а я спокойно умылась и принялась оглядываться. Может, у них должны слуги все за господ делать, но уж умыться сама могу. Симона не возвращалась, а мне стало любопытно. Я скинула халат — было тепло, осталась только в шелковом нижнем платье, и оставила тут же тапочки и чулки. Все дорожки между купален были отделаны гладким деревом, и идти по нему босиком было одно удовольствие. Чем ниже, тем теплее и даже жарче было, над купальнями висел пар. Вода в каких-то была светлой, в каких-то — красноватой, где-то почти черной. Мы как-то ездили с родителями, когда они еще были живы, на радоновые источники, и там говорили, что не во всяких водах можно долго сидеть без вреда для здоровья. Наверное, все-таки стоит сначала спросить Симону, где какая вода…