Невеста-гувернантка
Шрифт:
Глава 27
Глава 27
Как я ни старалась удержать своих воспитанниц в неведении о намерениях леди Глау, им всё равно стало известно об этом из пересудов слуг, которые не слишком-то заботились о том, чтобы их не услышали девочки. Аланна и Кэйти вбежали в ученическую, рассерженные и взволнованные. Увидев их такими, я сразу поняла – то, чего я боялась, случилось.
- Это правда? – топнула ногой, обутой в бархатную туфельку, старшая барышня Милтон.
- О чём ты? – отозвалась я, стараясь казаться спокойной.
- Вы знаете, миз Лоренц! Тётя Мередит действительно хочет отправить нас в школу? Я уже не ребёнок и имею право знать! – выпалила она.
- Да, - со вздохом ответила я. – Но это случится лишь в том случае, если леди Глау получит опекунство над вами. А пока она не вправе решать вашу судьбу.
- Тётя Мередит не любит нас, - сказала Кэйти, и её красивые, как были у матери, глаза наполнились слезами. – Почему она нас так не любит, миз Лоренц? Что мы ей плохого сделали?
От её недетского и в то же время полного искренности отчаяния у меня разрывалось сердце. Я притянула к себе девочку и неловко обняла её. Она в ответ, всхлипывая, обвила мою шею руками.
Аланна не плакала. Сдерживалась, считая себя взрослой. Но и её губы подрагивали, когда она спросила:
- Значит, мы скоро отсюда уедем?
- Если опекуном станет ваш дядя Доминик, он не отошлёт вас из дома.
- Но дядя Доминик не сможет жить здесь с нами, он ведь работает в столице. Значит, мы переедем в его городской особняк? И вы вместе с нами, миз?
- Давайте дождёмся его приезда, тогда и посмотрим, что он скажет, - проговорила я, поглаживая шелковистые волосы малышки Кэйти. – Пока ещё ничего не ясно. Мы должны надеяться на лучшее.
- Но тётя Мередит уволила экономку. Она может и вас тоже уволить. А мы к вам уже привязались...
- Я тоже! – откликнулась я, ничуть не покривив душой. Никогда прежде не подозревала в себе такой любви к детям. Но эти девочки, такие светлые, открытые в своём простодушии что-то затронули во мне.
Только человек с ледяным сердцем мог не полюбить их. Должно быть, в груди Мередит Глау именно такое. Ледышка, а не живое бьющееся сердце!
В тот же вечер, растревоженная этой беседой, я снова попыталась разговорить кухарку. Спустившись в кухню, застала её за перебиранием крупы для завтрашнего завтрака и предложила свою помощь. Она округлила глаза.
- Да неужто вы умеете это делать, миз? С вашими-то беленькими ручками! Небось и не готовили никогда в жизни!
- Вот вы меня и научите, - произнесла я, обратившись к ней уважительно, как к старшей.
- А вы ещё та лиса! – хмыкнула женщина. – Недаром рыжая! Опять выспрашивать будете?
- Я тут нашла одно старое письмо, не знаете, чьё оно? – поинтересовалась я, показывая ей то самое любовное послание, которое Доминик Винтергарден ошибочно принял за моё.
- И чего вы мне эту бумажку суёте, миз? Я и читать-то не умею! Как вы готовить! – припечатала собеседница.
- Но Джеральдина Ричмонд наверняка умела и читать, и писать! А значит, она могла написать это письмо! Вот что!
- И почему вам так не даёт покоя эта история? – нахмурилась тётушка Берта.
Я пожала плечами. Со всей определённостью ответить на этот вопрос у меня бы не вышло. Просто что-то мешало забыть и о письме, и о могилах на кладбище. Наверное, ощущение неразгаданной тайны. Или то, что всё это напоминало сюжеты романов, которые мне в родительском доме запрещалось читать.
Сорви-голова Джерри, всего лишь дочь управляющего, и старший сын в семье лордов, будущий наследник. Могли ли они полюбить друг друга? И почему эта история закончилась так трагически? Хотя разве могло быть иначе... Ведь, останься Эдриан Милтон в живых, его наверняка бы женили на куда более подходящей ему девушке-аристократке, а Джеральдина...
- Вы видели миз Ричмонд мёртвой? – спросила я.
- Нет. Она навещала одну женщину в деревне, дальнюю родственницу, хотела остаться у неё на пару дней. В ту ночь вспыхнул пожар, и домишко выгорел дотла.
Я ахнула.
- Но могила...
- Там кости их обеих, разве смогли бы разобраться, где чьи? Ещё обрывки одежды, которые нашли на пожарище. Оплавленный медальон Джеральдины, она его очень любила и никогда не снимала...
- Так вы думаете, нет никакой надежды, что миз Ричмонд жива?
- Была б она жива, разве оставила бы одинокого отца? Сбежала бы? Разве что...
- Да говорите же! – сгорала от нетерпения я. – Хватит уже недомолвок! Если эта история действительно осталась в прошлом, кому она может навредить сейчас?
- Дети лордов Милтонов и Джерри выросли вместе. Средний-то всё больше книжки читал, он и взрослым таким же остался, мир его праху. А остальные двое с ней близко сдружились.
- Леди Глау дружила с дочерью того, кто работал на её родителей? – усомнилась я.
- Так больше особо не с кем было! Это сейчас здесь люди кругом, а в те времена ближайшие соседи и те далече жили. Вот и оставалось играть с детьми здешних работников. Но это продолжалось только до отъезда детей в школы, - ударилась в воспоминания собеседница. – Когда они возвернулись, всё изменилось.
- И Джеральдина Ричмонд тоже...
Прежняя девчонка-сорванец выросла и превратилась в красивую девушку. Друзья детства встретились и взглянули друг на друга иными глазами. Но к чему это могло привести?..