Невеста Короля-Феникса
Шрифт:
Кто-то маленький и беспомощный барахтался в мелком водоеме, грозящим стать его могилой. Плач становился все тише, а над поверхностью едва заметно мелькала чья-то оранжевая мордочка с маленьким черным носом и большие рыжие уши, распластавшиеся, как два бесполезных плавника. В канале тонул маленький зверек, живое существо, которому никто не мог прийти на помощь.
Сердце Али болезненно сжалось, она вышла из оцепенения и кинулась вперед, не задумываясь о сохранность дорогого шелкового платья.
Слабо слышала она испуганный оклик служанки, Зиньям не успела схватить ее за плечо. Ноги легко перенесли через бортик в прыжке гимнастки, а потом
– Нет, госпожа! Стража, помогите! Помогите! Госпожа Аля тонет!
«Да не тону я! Сейчас, сейчас, маленький, кем бы ты ни был», – отмахивалась Аля от попыток Зиньям протянуть руки и вытащить из канала, подплывая к вымокшему комочку пуха и шерсти. Неведомый зверек почти перестал бороться, готовый пойти ко дну. Аля подхватила его одной рукой, но сама едва держалась на поверхности. Канал на середине оказался темным и холодным, какое-то неприятное течение лизнуло щиколотку, отчего ногу едва не свело.
«Утону, так хоть спасая чью-то жизнь», – мелькнула жуткая мысль, но Аля не переставала бороться, проклиная слишком тяжелое платье. Она барахталась и отфыркивалась, подгребая одной рукой. Второй она крепко схватила за загривок лишенное сил создание, упрямо подтаскивая его к берегу. Расстояние сокращалось слишком медленно. Аля неплохо плавала, но ей еще не доводилось купаться на глубине в тяжелом платье.
– Госпожа! Хватайтесь за веревку! – кричала, сложив ладони рупором, Зиньям, перегибаясь через парапет. Аля схватилась за канат, и вскоре совместными усилиями стражников и служанки ее вытянули обратно на берег.
– Какой милый. Кто это? – растирая и согревая дыханием маленькое существо, подивилась она, немного отдышавшись. С волос и платья сочилась пахнувшая тиной вода, сама она продрогла, но ощущала себя более живой, чем в центре внимания посреди тронного зала.
– О, это детеныш эрукила. Наверное, забрался на дерево за фруктами и свалился с тонких веток, – улыбнулась Зиньям. – Госпожа! Вы же могли утонуть!
– С ним все будет хорошо? Я могу его оставить себе? – забеспокоилась Аля. Детеныш эрукила приоткрыл крупные синие глаза и испуганно уставился на спасительницу, суча маленькими лапками с мягкими подушечками. Он совсем замерз, и Аля всеми силами стремилась согреть беспомощное милое создание. К счастью, зверек не успел наглотаться воды. Он очень живо завертелся в руках и встряхнул длинными, точно у зайца, откинутыми назад острыми ушами.
– Если пожелаете, правила гарема не запрещают. Сперва его посмотрит лекарь, – сказала Зиньям.
Неожиданно Аля заметила фигуру на длинной каменной галерее и обмерла: на нее, вымокшую, покрытую илом и водорослями, смотрел сам Король. Величественно стоял он, изящно держась за перила сильной рукой, усыпанной перстнями. Кровавым пятном светилось алое шеврани, а лицо скрывала неизменная маска.
– Ты хороша, – проговорил Король, царственно глядя с галереи.
– В чем же, Ваше Величество? – опустив плечи и склонив голову, сдавленно спросила Аля. Под неуловимо пристальным взглядом Короля она съеживалась, ощущая, будто продолжается испытание.
– Ты смелая и готова защищать тех, кто слабее. Эрукила оставь себе. Ты спасла его, теперь он привяжется к тебе, – неожиданно мягко ответил Король. И Аля могла поклясться: под маской он тепло улыбается.
«Может, он и правда не тиран? И почему мне кажется, что я его знаю? – внезапно подумала она. – Конечно знаю, видела на испытаниях. Может ли он оказаться на самом деле добрым и великодушным? Хотя это ничего не меняет».
– Госпожа, вам срочно надо принять душ и переодеться! – деловито засуетилась Зиньям, как только Король удалился, и, накрывая плащом, спешно повела в покои.
Аля задумчиво шла, прижимая к себе потихоньку согревавшегося малыша-эрукила. Зверек оказался ласковым и почти ручным. Размером с котенка-подростка, он испуганно прильнул к груди, закрываясь длинными рыжими ушами.
«Ну вот, у меня появился маленький друг. Все будет не так скучно. Звери лучше людей, они не предают. Правда, эрукил? Надо будет придумать тебе имя», – утешала себя Аля ближе к вечеру, когда лекарь осмотрел пушистого детеныша.
Зверек успел высохнуть и на кошачий манер вылизывал гладкую мягкую шерстку. Он с интересом обследовал покои, обнюхал влажным черным носиком все углы, попробовал предложенные ягоды с подноса. Потом счастливо забрался ловким пружинистым прыжком на кровать, цепляясь за покрывало маленькими коготками, и сонно привалился к бедру Али, довольно щурясь. Она сочла, что тоже устала от потрясений, навалившихся за один день, и вскоре легла спать. Казалось, все беды и тревоги отступили на какое-то время, оставили наконец-то в покое.
Только посреди ночи Аля проснулась от нарастающего гула. Она привыкла к шуму ветра и мелодии волн у подножья скалы, но звук доносился из-за двери, скрежещущий, едва уловимый. Неправильный звук!
– Эрукил, это ты? – еще не вполне проснувшись, спросила Аля. Зверек, едва успев привыкнуть к новому жилищу, уютно спал в ногах. Но он тоже что-то почуял, подскочил и кинулся в двери, жалобно скуля.
«Портал! Это снова портал гарпий! Кто-то открыл портал!» – в ужасе осознала Аля, явственно улавливая пугающий запах дыма.
Но она не успела ни выбежать в коридор, ни позвать на помощь. Чья-то мозолистая ладонь накрыла рот, а к шее оказался приставлен острый нож. Низкий женский голос прошипел:
– Крикнешь – убью.
– Бенну, спаси! – хотела позвать Аля, но из перехваченного грубой рукой горла вылетел лишь хрип.
Глава 14. И все поглотит пепел…
Их несли над морем. Алю привел в себя запах соленого ветра, который колкими брызгами омыл холодные щеки. Это прикосновение совсем не напоминало те нежные объятия ветра, которые ласкали во время памятного полета с Бенну: они обжигали ледяной неизвестностью, заставляя покрываться мурашками.
Из груди вырвался сдавленный кашель. На губах вкусом разложения хлопья пепла. Пепел… Откуда? Аля с трудом открыла глаза. Ресницы слиплись от слез, которые она не успела выплакать.
Почему не успела? Какое-то время сознание не желало собирать разрозненные эпизоды страшной пленки. И лишь гул крыльев над головой заставил все вспомнить: ее похитили. Ее и, похоже, еще кого-то из невест.
Чья-то грубая рука закрыла ей рот в покоях, а на шее ссадил след от приставленного к артерии кинжала. Старинный подлый метод нападений сработал, от ужаса Аля онемела, а потом ей, похоже, что-то вкололи или применили магическое средство. Она потеряла сознание и лишь смутно помнила, как с ней вылетели наружу из окна, ныряя в темный портал, расколовший непроницаемой нефтяной чернотой кобальтовое ночное небо.