Невеста лорда Кэрью

Бэлоу Мэри

Глаза у Саманты были закрыты, и он поцеловал сначала один, потом другой, покрыл поцелуями ее виски, подбородок, шею. Ее пальцы скользили по его мягким, шелковистым волосам. Он хочет, чтобы они стали любовниками, с некоторым удивлением подумала она, не только друзьями, но и мужем и женой, соединенными супружескими отношениями.

Его губы снова прильнули к ее губам. Он гладил ее спину, и она все больше расслаблялась в его руках. Левой рукой он нежно обводил ее грудь. Не отдавая себе отчета в том, что она делает, Саманта повернулась, грудь ее оказалась у него в руке, и он начал большим пальцем слегка теребить сосок.

Ах, он был ей приятен! Она знала, что ей

будет приятно с ним. Бедная тетушка Агги – как, должно быть, ужасен был ее брак! А она испытывает удовольствие. Хотя, конечно же, это еще не самое главное.

– Нам будет удобнее, если вы ляжете, Саманта, – словно прочтя ее мысли, шепнул он ей, не отрывая своих губ от ее рта.

Значит, пришло время, решила Саманта, – да так оно и должно быть, – когда начнется что-то рутинное. Об этом она и думать не станет. Однако когда она уже лежала на кровати и ждала его, глядя, как он задувает свечи, она вдруг ощутила радость, что сейчас это случится с ней – случится в первый раз. Два самых важных события в ее жизни – свадьба и первая физическая близость с мужчиной – происходят сегодня, и она хочет запомнить их до конца жизни как самые приятные и счастливые переживания.

Он подложил правую руку ей под голову и притянул ее к себе, прежде чем снова начать осыпать ее поцелуями. Она чувствовала – теперь на нем только одна ночная рубашка. Тело у него было очень теплое. Она прильнула к этой теплоте. Тело у него было крепкое, он был такой надежный! Саманта радовалась, что это он стал ее мужем. Радовалась, что это не бурная страсть и любовь – тогда ей было бы страшно. Но то, что происходит сейчас, – это наслаждение. Она наслаждается.

– Да, да, – прошептала Саманта, когда он снова положил руку на ее грудь. – Мне приятно, Хартли! – Его рука потянулась к другой груди.

Саманта впала в какой-то упоительный полусон. Она даже не обратила внимания, когда немного погодя он расстегнул пуговки на ее ночной рубашке, рука его скользнула внутрь и он стал ласкать ее обнаженные груди. Она не испытывала никакой растерянности.

– Восхитительно! – прошептал он, касаясь губами ее губ. – Они как шелк.

Она обратила больше внимания, когда он завернул до бедер подол ее ночной рубашки. Но как ни странно, ее это нисколько не испугало. Так, значит, час настал? Она была готова к тому, что должно свершиться. Но он повел себя совсем не так, как она ожидала. Кончики его пальцев заскользили по внутренней стороне одной ее ноги, а тыльной их стороной он поглаживал ее другую ногу. Это было изумительно приятно. Она чуть раздвинула ноги.

И тогда рука его двинулась вверх, и его пальцы стали касаться самых потаенных мест, разводя складки, легонько их поглаживая. Она лишь на какое-то мгновение напряглась, затем снова расслабилась. Он – ее муж, он имеет право. И к тому же это так приятно. Она никак этого не ожидала.

И вдруг снова напряглась, почувствовав излившуюся влагу.

– Все хорошо, – шепнул он ей на ухо. – Вы не должны пугаться. Это совершенно естественно – ваше тело готовится принять меня.

Об этом тетя Агги не предупреждала. Саманта успокоилась. Хотя, быть может, это не совсем то слово. Она что-то почувствовала. Желание? Она не намеревалась чувствовать желание или еще что-то, подразумевающее страсть. Ее тело приготовилось к принятию его тела, оно ждало его. Он хорошо все объяснил. Тело ее было готово.

И потому, когда он лег на нее и коленями еще больше раздвинул ей ноги, она с готовностью подчинилась. Дыхание ее участилось. Она уперлась обеими ладонями в матрас.

Он был над ней и медленно и твердо входил в нее.

Это

было… да, это было самое удивительное ощущение из всех, которые она испытала за этот день. А быть может, за всю жизнь. Сколько глупостей наговорила ей тетя Агги! И не было никакой боли, если не считать того момента, когда ей показалось, что он не сможет войти в нее, и тут же почувствовала, что он пробился сквозь какую-то преграду, и поняла, что это и была потеря невинности. И больше никакой боли, она только почувствовала, как что-то движется, заполняя ее. «Он» оказался куда больше, чем она могла себе представить, и, когда вошел в нее весь, она подумала, что вот теперь она действительно вышла замуж, хотя и знала, что это еще далеко не конец.

– Я причинил вам боль? – Его теплое дыхание щекотало ей ухо.

– Нет, Хартли, нет. – Она обвила руками его талию. – Мне хорошо.

– Подтяните ноги, согните их в коленях – так вам будет удобнее, – сказал Хартли. – А потом, если захотите, закиньте их на мои ноги.

Потом. Надо потерпеть всего каких-то несколько секунд, пока он будет двигаться – это для женщины самое неприятное, предупреждала тетушка, и лучше всего задержать дыхание и медленно считать до десяти – ну и дальше, если понадобится. Правда, Дженни решительно опровергала ее.

Саманта, согнув в коленях ноги, положила их на его ноги.

Он начал двигаться. Очень медленно, вперед и назад, пока не установился какой-то ритм. Саманта чувствовала влагу, но уже поняла, что ему она облегчает движение, а движение вместо боли и неудобства приносит ей восхитительное удовольствие.

Это длилось долго. Когда он начал двигаться быстрее, она вспомнила о его совете и сплела над ним ноги. Правое бедро у него нисколько не слабее левого, непроизвольно отметила она, когда, сплетя ноги, задвигалась в том же ритме, что и он, и вся отдалась наслаждению. Саманта огорчилась, почувствовав, что сейчас это кончится. Ей хотелось, чтобы это длилось всю ночь. Но он на какое-то мгновение замедлился, потом его толчки проникли еще глубже в нее, он напрягся, а она крепко сцепила ноги над ним и сама толкала его все глубже и глубже и почувствовала, как напряглась сама.

А потом почувствовала, как внутрь ее хлынул горячий поток, и поняла, что это его семя изверглось в ее чрево. Он глубоко вздохнул где-то у ее щеки, и она удовлетворенно вздохнула в тот же момент. Теперь она действительно его жена. А какие чудесные ощущения она испытала! Она и представить себе не могла, что это такое наслаждение. Значит, это возможно, подумала она, быть любовниками, не испытывая друг к другу бурных, разрушительных страстей?

Только вот это теплое… слияние. В тот момент она почувствовала, что они – единое существо. Как точны слова свадебной службы: «…и единой плотью». Жаль только, что это кончилось и не повторится до следующего вечера! Ей не хотелось, чтобы он уходил от нее. Не хотелось остаться одной, хотя ее охватила усталость. Он лежал на ней теплый, расслабившийся, тяжелый. Пусть он так и спит, и она еще продлит эти удивительные ощущения свадебного дня.

Но сон его длился всего каких-то две-три минуты. Он встрепенулся, приподнялся на локтях и лег с ней рядом.

– Прошу прощения. Представляю, как вам было тяжело!

Но он не ушел, он лежал на боку, повернувшись к ней. Саманта повернула к нему лицо и улыбнулась. В спальне было темно, но она совершенно отчетливо видела его лицо. Он подвел руку ей под голову и улыбнулся в ответ.

– Это было…

– Я и не знала…

Они заговорили одновременно и остановились. Она хотела, чтобы все началось снова, и прижалась к нему.