Невеста на одно место
Шрифт:
– У тебя что, настолько суровые предки?
– пока я с каким-то садистским удовольствием предавалась упаднеческому настроению, умничка Бернардо споро развязал треклятый плед и... Снова замотал меня им, что в кокон, умело отвлекая разговорами от своих наглых действий.
– Не ори, - строго прикрикнул, заметив как я уже воздух в лёгкие набрала, и рот открыла, - плед прикрывает твои ноги, поэтому журналисты больше ничего компрометирующего заснять не смогут!
Справедливо рассудив, что молодой человек поступил в высшей степени благоразумно, дальновидно и по-джентельменски, довольно улыбнулась, кивком головы поблагодарив клиента за оказанную доброту, заботу и расторопность. Всё также прячась за широкой спиной младшего
– Майя, что ты задумала?
– Парень небезосновательно напрягся, просто на "отлично" почувствовав моё скверное настроение.
– Пшеничкина, не глупи - опозоришься ведь пуще прежнего!
– Отвали!
– рыкнула взбешённая я, чувствуя, как перед глазами встала красная пелена бешенства, а в голове настойчиво звучит всего одна фразы, неосторожно брошенная наглым журналистом: "Ножки-то кривоваты немного будут!".
– Вот отвечу на пару вопросов наших "замечательных и тактичных" борзописцев, так сразу и приступлю к выполнению своих непосредственных обязанностей помощника свахи.
– Это каких же?
– полюбопытствовал Эрик, помогая подняться растерянной Давкиной, и уж больно нагло прижимаясь к девушке.
– Уинклесс, не беси меня, - довольно дружелюбно рыкнула в ответ, недвусмысленно хмыкнув, и окинув новоявленную парочку, ну, очень проникновенным взглядом.
– Помоги лучше Анастасии прийти в себя, и пусть "бабушка" вызывает следующую кандидатку - нечего зря время терять.
– А ты куда?
– хором со свахой вопросил растерявшийся Бернардо, предусмотрительно вцепившись мне в талию мёртвой хваткой - клиент явно опасался, что сейчас на его глазах свершится зверское смертоубийство.
– С одним "знакомым" поговорю и сразу же вернусь, - невинно хлопнув ресничками, состроила самую обаятельную мордашку, на какую только была способна.
– Пшеничкина, не глупи, - строго одёрнул помощницу Эрик, подталкивая ничего не понимающую будущую нянечку в детском садике по направлению к выходу.
– У нас ещё по плану две кандидатки намечены, а заканчивать глубоко за полночь ни мне, ни многоуважаемой Фоннарии Грымзовне, ни несчастному Бернардо совершенно не улыбается! Поэтому, хватит дурью маяться, и давай продолжать конкурсный отбор дальше!
– К концу своей проникновенной речи Уинклесс уже буквально орал на меня, чем чуть не довёл несчастную и морально неподготовленную Давкину до нервного срыва. Истерично всхлипнув, Анастасия, даже забыв попрощаться, пулей вылетела в коридор, откуда практически моментально послышался громкий стук закрываемой входной двери.
– Настенька, куда же ты?
– дурниной провыл Эрик, а затем злобно уставился на меня.
– Что?
– недоумённо вылупившись на начальство, еле сдержалась, чтобы не начать хрюкать и гыкать из-за неконтролируемого ехидства и язвительности, так и рвущихся на волю.
– Сам девушку напугал, теперь нечего злобно на всех остальных коситься!
– Ах, я напугал!..
– нехорошо прищурив глаза, блондин двинулся в мою сторону.
– Ах, значит, я сам виноват!.. - злобный блеск зелёных глаз заставил меня небезосновательно напрячься и шустро шмыгнуть за спину Бернардо.
– Эрик, не психуй понапрасну...
– задумавшись, ровно на секунду, привела самый, на мой взгляд, убедительный довод.
– Иначе тональник потрескается, пудра комьями осыплется, а глаза "съедут" на щёки.
– Плевать!
– истерично провыл начальник, уже начав тянуться загребущими руками к моей хрупкой и ничем не защищённой шейке.
– А если я Настеньку больше никогда в жизни не увижу?!
– Она вам так понравилась?
– раздался довольно заинтересованный и вмеру участливый
– Да, - гавкнул мужчина и сразу же осёкся, сообразив, что нарушил самое главное правило нашего брачного агентства: ни при каких обстоятельствах не влюбляться в клиентов.
– Ведь я для наших дорогих и многоуважаемых кандидаток, словно отец родной!
– попытался выкрутиться Уинклесс из поистине щекотливой ситуации, но услышав наш сплочённый ехидный возглас: "Угу, ври больше...", моментально взорвался.
– Вы, что, изверги, мне не верите?!
– Почему же, верю, - довольно мелодично пропела вошедшая в комнату девушка, испуганно трясясь, что осиновый листок на промозглом ветру.
– Только не кричите, пожалуйста... Я и так волнуюсь!
– Ой, пардон...
– растерянно моргнул сваха, быстро пунцовея и маленькими шажками отступая по направлению к шифоньеру.
– Вас как звать, милочка?
– Ирина Забейворота, - довольно любезно, но в тоже время и испуганно последовало в ответ.
– Очень приятно, - разулыбался Эрик, всё ближе и ближе приближаясь к месту нашего укрытия.
– А это Фоннария Грымзовна, которая и продолжит этот увлекательный разговор, - высказавшись, шеф с молниеносной скоростью запрыгнул в шкаф, и быстро захлопнул тяжёлые дверцы изнутри. Правда, стоит справедливо заметить, что меня и Бернардо начальник всё уже успел прихватить "по пути".
– И-извините, пожалуйста, - пришлось напрячь слух, чтобы разобрать невнятное блеяние Ирины, да и плотные стенки шкафа не добавляли громкости голосам "извне".
– А что, сваха, его помощник и жених всё время будут сидеть в шифоньере?
– Да, а вас что-то не устраивает?
– моментально набычилась "бабушка", воинственно выпячивая грудь немаленького размера вперёд.
– Тогда я вынуждена отказаться от участия в конкурсе!
– последовало шокирующее признание, отчего мы втроём выпали в глубокий и продолжительный осадок.
– Извините, а могу я поинтересоваться, чем вызвана подобная реакция? - сто против одного Грымзовна надменно-недоумённо выгнула аккуратно выщипанную и подкрашенную бровь.
– Можете, но не факт, что я отвечу, - справившись, наконец, с волнением, промурлыкала красавица Ирина, видимо, почувствовав себя в родной стихии.
Уж что-что, а неприкрытую, а главное настоящую красоту конкурсантки было видно даже мне - девушке! Белокурые волосы, собранные в высокий конский хвост, выгодно оттеняли смолянисто-чёрные брови и тёмно-карие глаза-плошки, настолько они были большими и выразительными. Вздёрнутый носик смотрелся довольно мило и гармонично с тонкими губками, профессионально поведёнными нежно-розовым блеском, да и многочисленные веснушки, рассыпанные по умильной мордочке милашки, вызывали какой-то трепет, что ли, и желание приголубить и уберечь Забейворота. Строгие чёрные брючки в сочетании с белой блузой и элегантными туфлями-лодочками довершали образ этакой пай-девочки... Или же "роковой секретарши", как метко подметил шеф, вытирая обильную слюну, стекающую по подбородку и практически моментально забывая про свою новоявленную любовь - Анастасию Давкину, чтобы ей бутылочки с детскими смесями и использованные подгузники в кошмаре приснились!
– Вы что себе позволяете, милочка?
– мигом ощетинилась "бабушка", почувствовав, что ей начинают необоснованно грубить, а не закономерно бояться.
– Не забывайте, что я не только старше вас, но и ещё ближайшая родственница моего милого мальчика Бернардо!
– О боги, как же патетично и надменно-наигранно сие прозвучало.
– Да Гера упаси!
– моментально открестился от предлагаемой бабушки молодой человек, быстро делая замысловатый знак рукой, который, если верить людской молве, отлично отводил как порчу, так и сглазы.