Невеста на одно место
Шрифт:
– Короче, детской неожиданности!
– сумничала Фоннария Грымзовна, медленно, но верно пунцовея.
– Именно!
– Радостно согласилась очередная кандидатка в невесты и по совместительству суицидница, подворачивая свободные полы пледа до уровня моего пояса, оголяя ноги и давая полный доступ "нянечке" к пуговичкам на брюках великовозрастной дитяти.
Матерно хрюкнув, стоило только сообразить, что именно намерена делать противная Анастасия, как моментально запунцовела, вспомнив какие именно труселя сегодня надела. Вот так всегда: если дело касалось внепланового переодевания в моём скромном исполнении, то непременно дома обнаруживались старенькие... Ладно, откровенно допотопные ситцевые трусы в цветной горошек, сшитые в стиле "чтобы нигде не продувало".
– Вот теперь ты, Майечка, точно не простудишься, и никакие противные женские болячки тебе будут не страшны!
На мой скромный вопрос, мол, что за таинственный зверь эти страшные женские болячки, последовал довольно пространный ответ, который сводился к банальной до неприличия фразе: дай боги, ты, внученька, никогда этого не узнаешь!
Ну, да ладно, эти все воспоминания довольно милые и весёлые, но сейчас как-то не совсем подходящее время, чтобы можно было смело унестись на трехмачтовом белом паруснике памяти в далёкое прошлое. Вон, быстрорукая Давкина уже "собачку" молнии вниз опустила, и теперь намерена стянуть чёрные элегантные брючки к моим ногам. Знаете, я всегда свято верила в то, что в экстремальных условиях человек способен творить чудеса, вот и сейчас так: стоило только оголиться моему животу, как "лялечка" изловчившись, метко выплюнула полуторалитровую "бутылочку" аккурат в лоб противной Насти! Тихонечко ойкнув, девушка осоловело свела глазки в кучку и практично осела на дорогой ковёр, но при этом "забыв" отцепить свои цепкие пальчики от широкого пояса брюк. Издав довольно неприличное завывание, почувствовав резкий и, что самое обидное, непредвиденный рывок вниз, и через секунду послушно припечатала Давкину сверху ещё и своей туго спеленатой тушкой.
– Настенька, ты как, живая?
– неожиданно распахнувшаяся дверь платяного шифоньера, гулко стукнулась о стык деревянных стенок и, естественно, пружинисто отскочила в обратную сторону, проходя ту же траекторию движения, что и секунду назад до этого.
– Ой-ё... Больно, Аид побери!
– Смачный "бум" и последовавшие за ним вопли Уинклесса возвестили всех присутствующих о том, что цель-таки была благополучно найдена.
Нервно хрюкнув, попыталась сдержать рвущийся наружу истеричный смех, но всё же немного подленькое и паскудное: "Хи-хи... Так тебе и надо, изверг!" не смогло надолго задержаться за стиснутыми зубами. Проигнорировав ехидные комментарии подчинённой, Эрик в очередной раз приоткрыл дверцу многострадального шифоньера, но делал это настолько медленно, что у довольно энергичного и нетерпеливого Бернардо банально сдали нервы. Посопев немного для порядка над ухом свахи, младший де Лаберо попытался аккуратно протиснуться в щель между Уинклессом и деревянным косяком. Но, видимо не совсем правильно сопоставив свои габариты и промежуток свободного пространства, зацепил-таки несчастного Уинклесса, который, издав надутое бульканье в очередной раз впечатался многострадальным лбом в дверцу.
Никогда бы не подумала, что могу до такой степени неприлично ржать, даже похрюкивать из-за испытанного морального удовольствия. Если бы была такая возможность, то и рукой по полу бы постучала, показывая наивысшую степень своей возбуждённости, но, увы и ах, подобного рода действие было сейчас для меня недоступно из-за матерчатого плена треклятого тёмно-синего пледа. Уткнувшись лбом в плечо Давкиной, и мелко подрагивая из-за неудержимого хохота, пропустила момент, когда к нашей живописно валяющейся на ковре группе подлетел встревоженный Бернардо.
– Артемида, - раздавшийся над головой голос клиента чуть не довёл меня до заикания, но последовавшие за этим слова однозначно не прибавили моей искренней любви к этому нагло-болтливому юноше, - как же с тобой, Пшеничкина, тяжело! Вот всегда ты, дурья башка, найдёшь на жо... Пардон, на неадекватную голову приключения: то драку на кастинге невест устроишь, то пьяный
– А вы что, живёте вместе?
– осоловело захлопала нагуталинеными ресницами Анастасия, так не вовремя возвращаясь из жарких объятий астрала на грешную землю.
– Нет!
– Естественно, это был мой истеричный выкрик и неудачная попытка лягнуть разошедшегося не на шутку языкастого де Лаберо в голень, пока он не сболтнул ещё чего-нибудь лишнего.
– Да, причём уже пять дней!
– Как и ожидалось, Бернардо оправдал мои опасения и недвусмысленно подтвердил крылатое выражение: "У мужиков однозначно язык без костей".
– А что, девушка, вас это не устраивает?
– Ну, как бы нет, - довольно честно ответила Давкина, совершенно не предпринимая попыток стряхнуть с себя "лялечку" и продолжить конкурс дальше.
– И, позвольте узнать, какие же отношения вас связывают?
– Чисто деловые, - прошипела, искренне расстраиваясь из-за того, что не могу стукнуть по голове замершего каменным истуканом болтливого молодого человека.
– Бернардо, отомри - помоги мне подняться!
Почувствовав, как довольно сильные мужские руки обхватили меня за талию и осторожно придали вертикальное положение, довольно улыбнулась, благосклонно кивая на заискивающий взгляд парня, мол, всё ли я правильно сделал. Расслабившись, сделала очередной выдох, благополучно забыв о том, что брючки больше не фиксируются на моей талии пуговичками и молнией, и, как итог, основательно оконфузилась, когда уже частично приспущенные штаны полностью упали к моим ногам.
– Вот это кадр! Ух, ты... Ножки-то кривоваты немного будут! Девушка, ответьте на пару вопросов!
– Стоило только Грымзовне нервно ахнуть, как в окошко буквально полезли разнокалиберные папарацци, словно тараканы изо всех щелей тёмной ночью.
– Это же помощница свахи...
"О, Афродита!" - мысленно застонав, попыталась одним метким прыжком запрыгнуть обратно в столь гостеприимно распахнутые дверцы шифоньера, но, запутавшись в собственных штанах, чуть не вспахала носом ковёр.
– "Теперь мои портреты в столь "выгодном" ракурсе с труселями а-ля колени в тепле многотысячным тиражом разойдутся по всему Сердечкину!" - Паника истерично заскрежетала зубами в бессильной ярости, зато здравый смысл был, как всегда, начеку и бил, что называется, не в бровь, а в глаз.
– "Если не по всей Илеардии! Блин, как потом в глаза родителям смотреть, и какую лапшу им на уши вешать, чтобы однозначно поверили?"
Заметивший мой опасный крен Бернардо соорентировался на удивление быстро: он не только успел поддержать нерадивого помощника свахи, но даже сподобился закрыть меня от объективов многочисленных портретографов, коими опасно ощетинились журналисты, жуть как охочие до очередной практически голой сенсации.
Тесно прижавшись к своему нежданному защитнику, уткнулась лбом ему в шею и шумно выдохнула сквозь плотно сжатые зубы - ещё не дай боги начну ругаться похуже портового грузчика, а это может сильно ранить неженку Эрика. Совершенно не предпринимая никаких попыток по возвращению строптивых штанов на их законное место, просто безучастно слушала истеричные вопли пронырливых журналюг и грозные рыки Фоннарии Грымзовны, безуспешно пытающейся вытолкать всю "честную" братию обратно за окно. Правда, пока действия старой мегеры не увенчались особым успехом.
– Пшеничка, чтоб тебя, приди, наконец, в себя!
– Разозлившийся не на шутку графский отпрыск хорошенько меня встряхнул, что бармен в запале коктейль в шейкере.
– Немедленно возьми себя в руки и придумай выход из этой неприятной ситуации!
– Например?
– Почувствовав, как у меня неистово зачесался кончик носа, потёрлась им о ключицу парня, отчего глазастые папарацци чуть чужие портретографы не проглотили, стараясь первыми запечатлеть сей романтичный момент.
– Снимки уже сегодня попадут на первые полосы "жёлтых" газет, да ещё под такой "шапкой", что впору будет самой удавиться, не дожидаясь гневной отповеди от родителей.