Невеста на одну ночь
Шрифт:
Габриэл устало вздохнул:
– Нет, просто ты единственный знаешь, как выбраться из подвала.
– Ах вот оно что. – Смущённо пожав плечами, Гарри зашагал по каменным плитам пола, огибая ряды полок с запылившимися бутылками вина. – Сюда.
Габриэл вдавил дуло пистолета в спину Жака и обернулся к другу.
– Хьюго, будешь сопровождать мадемуазель Ренар.
Кивнув, Хьюго схватил Софию за руку.
– С удовольствием.
– Non, – прорычал Жак. – Мадемуазель Ренар останется здесь.
Габриэл покачал головой.
– Как только доберёмся до яхты, сразу отпущу.
– Что случилось со знаменитыми законами джентльменства?
– Обычно я веду себя как подобает джентльмену, но только не с человеком, похитившим мою жену.
Габриэл наблюдал, как Талия поднимается по узкой лестнице вслед за Хьюго и Софией. Затем подтолкнул француза вперёд, и все шестеро вошли в помещение кухни.
Убедившись, что никто из слуг не скрывается за обшарпанными столами и кучками дров, Габриэл вернулся к своим спутникам, столпившимся возле чёрного хода.
– Отойдите, – велел он и, распахнув дверь, вытолкнул Жака на узкую веранду.
Раздались шаги, в подрагивающем факельном свете возникли фигуры нескольких солдат в формах. Любопытство на их лицах сменилось гневом, когда Габриэл вскинул пистолет и с угрожающим видом приставил к виску Жака.
– Прикажите, чтобы бросили оружие и отошли от кареты, – распорядился Габриэл, всем своим видом давая понять, что в случае необходимость не колеблясь спустит курок.
Жак застыл, будто думая, не проявить ли героизм. Затем, сообразив, что в его ситуации это весьма глупо, затараторил по-французски, повторяя инструкции Габриэла.
Солдаты нехотя опустили пистолеты на землю. Впрочем, Габриэл был далеко не наивен и понимал, что под форменными мундирами наверняка припрятано запасное оружие. Выпрямившись, солдаты застыли в нерешительности, Жак слабо кивнул. Только тогда стража отступила к садовой ограде.
– Гарри, будь любезен, собери оружие, – произнёс Габриэл, ведя Жака перед собой.
Прошмыгнув мимо них, Гарри начал подбирать с земли пистолеты. Один взял себе, другой протянул Хьюго, остальные бросил в ближайшую бочку для сбора дождевой воды.
Продолжая крепко сжимать руку Софии, Хьюго присоединился к Габриэлу.
– В карету её сажать или как? – уточнил друг.
Габриэл взглянул на лакированный экипаж, в который до сих пор были запряжены беспокойные, роющие копытами землю, гнедые кони.
– Да, а вы с Гарри будете сидеть на козлах и следить, нет ли погони.
Хьюго распахнул дверцу кареты, и София безропотно позволила усадить себя на кожаное сиденье, затем к ней присоединилась Талия. За женщинами последовал Жак, высказывая горячее пожелание, чтобы Британские острова ко всем чертям провалились.
Габриэл подошёл к Хьюго, а Гарри тем временем уже вскарабкался на козлы.
– Я буду править, – объявил брат.
– Нет, – проворчал Хьюго, отвязав поводья от коновязи, и с лёгкостью запрыгнул наверх, своим мощным корпусом чуть не столкнув худосочного Гарри на землю. – Помню твой триумфальный заезд по Сент-Джеймс – стрит – десяток пешеходов задел, сам перевернулся и карету сэра Баркли опрокинул.
Гарри бросил на Хьюго обиженный взгляд:
– Я тогда пьяный был.
– Даже не сомневаюсь, но это ещё не главная беда. Проблема в том, что ты молокосос криворукий и себя погубишь, и других, – сухо отозвался Хьюго.
Гарри обернулся на брата:
– Габриэл…
– Лучше бы вы друг дружку в подвале поубивали, – сердито пробормотал Габриэл. – Хьюго, берись за вожжи.
– Есть, сэр.
Едва Габриэл влез в карету и захлопнул дверцу, как Хьюго погнал лошадей вперёд. Выехав на главную улицу, свернул на юг. Карета быстро катилась по мостовой, подскакивая на камнях, ночную тишину нарушал цокот копыт.
Внутри экипажа царило угрюмое молчание. Женщины напряжённо замерли, подавленные нервозной обстановкой – казалось, гроза разразится в любую минуту. Габриэл держал на прицеле опасного пленника, не забывая поглядывать в окошко. На движущуюся карету напасть сложно, однако кто-нибудь может предпринять такую попытку. Следует держать ухо востро.
Не сбавляя скорости, беглецы миновали городские ворота и покатили по сельской местности, однако бдительности Габриэл не утратил. Несмотря на предрассветные сумерки, вдалеке смутно виднелись силуэты всадников. Скоро утро – возможно, это слуги и торговцы, рано начавшие трудовой день. А может, подвыпившие аристократы, возвращающиеся из игорного притона или борделя.
Однако Габриэл готов был побиться об заклад – это люди Жака пустились в погоню за каретой.
Через несколько миль пришлось сбавить ход – экипаж свернул на узкую дорожку, ведущую к берегу. Карету мотало из стороны в сторону. Чтобы не попадать друг на друга, пассажиры вцепились в сиденья. Дорогу преграждали камни и поваленные деревья, затруднявшие отступление. Плотно сжав зубы, Габриэл бросил обеспокоенный взгляд на жену – та вцепилась в кожаный ремешок, свисавший с крыши кареты. Крошечную Талию болтало, как тряпичную куклу.
Все вздохнули с облегчением, когда Хьюго наконец остановил лошадей. Габриэл распахнул дверцу.
– Прошу, Жак, высаживайтесь первым, – преувеличенно любезным тоном попросил он. – Иначе ваши доблестные солдаты могут повести себя опрометчиво.
– Трус, – бросил Жак.
– Просто соблюдаю осторожность, – поправил Габриэл, оглянувшись на устало молчавших женщин. – Не забывайте, Жак, в случае чего, вы рискуете не только своей жизнью.
Вылезая из кареты, француз оглянулся, глазами меча молнии в Габриэла:
– Не смейте угрожать Софии, иначе…
– Что?
Лицо Жака застыло от ледяной ярости.
– Лучше меня не провоцируйте.
– Уже поздно… вернее, рано. Не могу дождаться, когда наконец приму горячую ванну и улягусь в тёплую постель. – Габриэл приставил дуло ко лбу француза. – Пошевеливайтесь, иначе решу, что ни к чему с вами возиться…
– Vermine [18] .
Дождавшись, когда Жак выйдет из кареты, Габриэл окинул взглядом маленькую полянку. С одной стороны густо росли деревья, с другой к морю вёл крутой склон.
18
Мерзавец (фр.).