Невеста на Рождество
Шрифт:
Вряд ли, конечно, это изменит его навсегда, подумала Молли с некоторой грустью. Однако его немного смягчившийся на время нрав дал ей определенную надежду, что рождественский день пройдет для нее не без приятности.
– Как ты полагаешь, куда все запропастились? – нахмурилась Молли, обеспокоенная тем, что они остались одни не только в ее спальне, но и во всем доме. Да, когда они приехали из города, то обнаружили, что дом странным образом пуст.
Гидеон пожал плечами.
– Возможно, все
– Эй, привет! – вдруг донесся сквозь приоткрытую дверь голос Дэвида, который проходил по коридору. – Знаете ли вы, что у нас тут бродит ветрянка?
– Что-что? – недоуменно спросила Молли, справившись со смущением. Проклятье, Гидеона опять застали у нее в спальне.
Дэвид шагнул за порог.
– Мы выяснили причину, почему Питер выглядел и спал последнее время неважно. Сегодня на его лице и теле появились красные пятнышки. У него сейчас врач.
– О нет, – простонала Молли, оценив ситуацию.
– Ветряная оспа? – Гидеон нахмурился еще больше. – А разве он не слишком маленький, чтобы подхватить эту болезнь?
– Ну, так сказал врач, – пожал плечами Дэвид.
– Пойду проведаю Крис… – Молли сделала движение в сторону двери, но Дэвид жестом остановил женщину.
– Этого не следует делать, если ты еще не болела ветрянкой.
– Нет, я болела в детстве. Если, конечно, верить рассказам моей матери о том, что я перенесла все детские болезни еще до года, – хмыкнула Крис.
– Ни капельки бы не удивился, – пробормотал Гидеон насмешливо.
Ее карие глаза гневно сверкнули.
– А ты болел ветрянкой?
– Кажется, нет, – признал он с недовольной гримасой.
– Сочувствую, – пробормотал Дэвид. – Если это окажется и правда ветрянка, то значит, Питер подхватил болезнь как раз где-то в период крестин, – объяснил он тоном знатока.
Молли пришлось спрятать улыбку. Конечно, печально, что Питер заболел, но мысль о том, что чванливый Гидеон весь покроется красными пятнами, доставила ей немалое удовольствие.
– Может, тебе лучше прямо сразу уехать отсюда? – предложила она. Как ей хотелось, чтобы этот человек уехал!
– Боюсь, ему просто этого не разрешат, – проговорил Дэвид. – Врач уже объяснил нам, что если это и правда ветрянка и мы контактировали с больным в течение последних двух суток, то должны оставаться тут не менее пяти дней, чтобы не передать болезнь другим.
Пять дней? А ведь Молли так надеялась избавиться от Гидеона через пару деньков!
Заметив привычную усмешку Гидеона, которая не покинула его губ и в этой ситуации, Молли тут же припрятала свое негодование.
– Пойду-ка узнаю, нет ли новостей.
Спустя минуту Молли уже была в детской.
Бедный Питер выглядел не лучшим образом. Его лицо
– Обычно это называется молочной сыпью, – объясняла симптомы болезни молодая докторша. – Конечно, для Питера это не очень приятные и комфортные ощущения, но, к счастью, у него нет температуры и других более тревожных симптомов, – уверила она взволнованных родителей. – Бедный малыш просто немного утомился за время крестин. Правда, Питер? – и она мягко погладила малыша.
– Ну что же, утешительная новость, – улыбнулась Молли докторше.
Та улыбнулась в ответ.
– Уверена, сыпь скоро пройдет, однако если вдруг за эти праздники вы заметите что-нибудь странное, то непременно дайте мне знать. Я буду дежурить на «скорой» весь этот период, звоните, – мягко сказала она.
– Сочувствую вам, – покачала головой Молли, провожая докторшу к выходу.
Они прошли мимо елки, украшенной прошлым вечером. Огоньки на ней медленно загорались и потухали.
Девушка пожала плечами.
– Это вполне справедливо: у всех моих коллег есть семьи, а ведь Рождество – семейный праздник.
– Все в порядке? – спросил Дэвид, догнав их в гостиной.
Молли проследовала на кухню, поскольку между молодым врачом и Дэвидом завязался немного фривольный разговор. Дэвид взял на себя обязанность проводить девушку до машины.
Ввиду неожиданных событий никому бы в голову не пришло ожидать готового обеда. Однако Молли обнаружила кастрюлю свежеприготовленного куриного супа, а на столе лежали в блюде куриные ножки, жаренные по-французски.
– О! – услышала она за спиной и, отвернувшись от холодильника, увидела Гидеона. Он взял у нее из рук кастрюлю с супом и поставил в микроволновку.
Молли взглянула на него. Гидеон стоял слишком, пожалуй, близко от нее, и это было жутко неудобно.
Господи, да что особенного в этом человеке? Почему он так на нее действует? Она ощущала его близость на физическом уровне, от него веяло мужской красотой и силой, пусть эта сила и была эгоистичной и разрушительной для нее. Его чувственные губы манили… Ее так тянуло к нему, что она едва дышала. Это было сущее мучение.
– Кажется, у нас плохое настроение? – Темно-синие глаза поймали ее взгляд и не отпускали.
– Почему ты меня мучаешь? – вдруг вырвалось у нее.
– Каким образом я тебя мучаю? – Гидеон задал свой вопрос тихим тоном, который можно было бы назвать интимным.
Тепло мужского дыхания коснулось ее щеки и висков, пошевелило волоски на затылке.
Что еще за вопрос такой: как он ее мучит? Мучит, и все. Каждым своим движением, каждым своим действием. Словами, конечно, больше всего и вернее всего. Заставлял ее испытывать неуверенность в себе.