Невеста плейбоя
Шрифт:
– Да. Мне нравится, – кивнул мальчик.
– Нравится не нравится – в школе все равно заставляют учить историю своего штата, – сказала Лили с некоторым раздражением.
– А как же! – со всей серьезностью заявил Джек. – Помню, когда я был помощником губернатора, мы проводили регулярные заседания и обсуждали на них, как бы еще покруче достать детишек нашего штата. И всегда самыми лучшими способами их помучить оказывались математика и история.
Несколько секунд дети молча смотрели на Толливера, открыв рты. Потом сообразили, что он шутит. Грег расхохотался, а Лили закатила глаза, изображая изнеможение.
– Думаю,
– Да ладно! – Грег воззрился на него почти с ужасом.
– Это уже полное негодяйство, – заявила Лили. Потом глаза ее сузились, и она спросила: – Или вы опять пытаетесь шутить?
– Да ладно тебе, он ведь и вправду смешной! – Грег хлопнул сестру по спине.
Лили скрестила руки на груди и уставилась на Джека прокурорским взглядом. Саманта хотела было вмешаться, но потом заметила, что Джека разговор с детьми совершенно не напрягает. Наоборот, лицо его разгладилось, и он смотрел на подростков с веселым удивлением. Сэм решила не вмешиваться. Бог даст, они еще поладят.
– Ладно, – изрекла наконец девочка. – Признаю, что сначала было смешно. И вообще вы ничего… Но если хотите дожить до спокойной старости, не вздумайте трогать тот закон, пока я не получу свои водительские права!
Глава 8
Джек наконец оказался в своей стихии. Именно при подобных обстоятельствах он всегда чувствовал себя прекрасно и точно знал, что нужно говорить и делать. Итак, Джек Толливер один на один с красивой женщиной в ее темной спальне. Мерцает камин, и они договорились, что сегодня он проведет ночь под этой крышей.
Еще ни разу его отработанная до автоматизма программа не давала сбоев. Джек всегда все делал и говорил правильно – и любая женщина падала в его объятия именно в тот момент, когда он этого хотел.
Толливер снял наконец чертову бабочку, которая душила его весь вечер, устроил поудобнее больное колено и взглянул на себя со стороны. А вдруг не выйдет, казанова? Ведь это не просто очередная модель с заданными параметрами – это Сэм. Кроме того, место тоже много значит, а они устроились в комнате, где всегда останавливались самые вредные и злоязычные подруги его матери. Камин горел не как часть плана по соблазнению дамы, а просто потому, что в доме не было электричества. И в конце концов Саманта сказала, что он должен остаться на ночь, потому что заботится о его здоровье. Езда по покрытому льдом шоссе в бурю опасна для жизни. Или не только по этой причине она попросила его остаться?
Умом Джек понимал, что не контролирует ситуацию, а потому совершенно не может предсказать исход. Но его сердце… сердце и кое-какая еще часть тела не желали слушать доводов разума. Временами ему становилось трудно дышать, настолько живо он представлял себе, как обнимает сидящую рядом женщину, как касается руками ее гладкой кожи и упругой груди. Он с ума сходил от желания услышать еще раз те стоны, которые так возбудили его в тот вечер в салоне «лексуса». Он будет покрывать поцелуями каждый дюйм ее кожи, пока наслаждение не исторгнет из ее горла этот волшебный волнующий звук.
– Может, ты хочешь пойти вниз и выпить бокал вина? – спросила Саманта.
– Красное или белое? – Джек уже был на ногах.
– Ну…
– Так что вы предпочитаете, мадам? – спросил Толливер уже от двери. Он собирался завлечь эту женщину в спальню, а не в кухню, так что за вином лучше сходить самому.
Саманта неуверенно улыбнулась, и сердце Джека дрогнуло. Она выглядела удивительно беззащитной и до невозможности сексуальной. Это обтягивающее красное платье сводило его с ума. Джек обратился к провидению: «Можешь забрать у меня пост сенатора, черт с ним, но эта женщина должна стать моей. Я сорву с нее платье и…»
– Думаю, лучше красное.
«Красное, красное», – бормотал Джек, уверенно продвигаясь по темному дому к кладовой и пытаясь припомнить, какие именно вина там могут быть. Хорошо бы нашлось что-нибудь приличное. Он не собирался терять уйму времени на спуск в винный погреб, где сейчас без фонаря вообще делать нечего. Красный – вот девиз сегодняшнего дня. Красное платье, красное вино, ногти на ее ногах накрашены красным лаком. Такие милые маленькие пальчики и зеркально-красные ноготки.
Джек провел фонариком по полкам и схватил первую же бутылку каберне, которая попалась ему на глаза. Нашел два бокала и штопор. Потом вдруг подумал, что не хочет лишний раз возвращаться и надо бы собрать все самое необходимое. Сумки под рукой не оказалось, и он скинул смокинг, расстелил на мраморном столе и начал складывать на него все, что, по его предположению, могло понадобиться. Зажигалка, шесть свечей, шесть керамических подсвечников и два дополнительных фонаря. Завернув смокинг наподобие узла, он сунул открывалку в карман, бутылку вина – под мышку, а в другую руку взял бокалы.
Когда Толливер появился в дверях, Сэм удивленно заморгала.
– Ух ты! – сказала она с восхищением. – Сколько всего. И как быстро ты вернулся.
Джек ухмыльнулся. Ему стоило немалых трудов научиться передвигаться с нормальной скоростью. Само собой, его нога не выдержит удара трехсотфунтового нападающего… И он вряд ли одолеет больше двух миль по пересеченной местности, но пробежать пару лестничных пролетов – запросто. Если не с утра.
– Мой девиз – служить обществу, или, в данном случае, тебе, – заявил Толливер, водружая на стол бутылку и наслаждаясь видом женщины в красном платье. Похоже, он успел соскучиться, хоть поход и был недолгим.
– Это столовое серебро твоей матери и ты его украл? – Сэм кивком головы указала на импровизированный узел из смокинга, который Джек бросил на диван.
Тот лишь молча улыбнулся, откупоривая бутылку. «Не стоит слишком много думать, – сказал себе Джек Толливер, – потому что тогда я пойму, что пытаюсь сделать не совсем приглядную вещь. Я пытаюсь соблазнить эту женщину. Хорошо ли это? Не уверен. Но если этого не случится, то я не знаю, что со мной станет. Я сойду с ума. – В голову Джека полезли те самые мысли, которых он пытался избежать. – Если я получу желаемое – а когда было иначе? – что будет? Честно сказать, могут возникнуть самые разные осложнения. «Кара и Стюарт будут вне себя. Ясно как день, они обвинят меня во всех смертных грехах. А все дело в том, что Саманта Монро мне чертовски нравится. Она умна и красива. И не стервозна. И впереди у нас пять месяцев и две недели существования бок о бок. Так почему бы не провести это время приятно?..»