Невеста президента
Шрифт:
Я шагала широкими шагами, радуясь солнцу, красивому парку и скорой встрече с Климом. Но она оказалась слишком скорой. До трех было не меньше получаса, я не торопилась, поэтому шла длинной дорогой, через красивый парк, мимо беседок. Но не дошла до одной из них. Остановившись у векового вяза, я открыла рот, собираясь закричать. Но звука не было. Потрясение оказалось таким сильным, что я просто окаменела.
Мне бы бежать прочь, но ноги словно вросли в землю, стали корнями, как у дерева за моей спиной. Там, в беседке, был Клим. Я бы с удовольствием спутала его с другим игроком, так как он не снял форму. Но это было невозможно. Узнать Клима Стерна я могла бы за сотню ярдов, хоть в форме для поло, хоть в лохмотьях. Это был именно он. И он с дьявольским азартом трахал какую-то девицу. На гнув ее, Клим входил сзади. Его партнерша издавала странные звуки. Видимо, пыталась сдерживать стоны.
Я хотела бежать, но не могла. Я пыталась зажмуриться хотя бы, но глаза беспощадно смотрели, как Клим развлекался перед встречей со мной.
— Увлекательно, мисс Торнтон? — прозвучал мужской голос позади меня.
— Увлекательно, мисс Торнтон? — прозвучал мужской голос позади меня.
Я вздрогнула и попыталась обернуться. Но он был слишком близко, и я просто вжалась спиной в грудь Громова. Он говорил по-английски так чисто и красиво, что мог пристыдить многих аристократов. Особенно из молодежи. Себа, например. Голос и лицо Громова я теперь тоже узнаю из миллиона. Но лучше бы это был любой другой человек, а не он.
— Я… мне… — начала я говорить, сама не знаю что.
— Вы гуляли, я полагаю, — подсказал он. — И нечаянно застали друга в объятиях другой.
Мои мышцы наконец стали повиноваться, и я попыталась уйти. Но Громов перехватил меня, обняв за талию, и не позволяя сдвинуться с места.
— Не уходи, — перешел он на русский.
Я не могла не заметить, что он к тому же перешел на «ты». Это было почти так же странно, как смотреть сейчас на Клима.
— Посмотри и никогда так не делай, Лиза, — продолжал петь медовым голосом Громов. — Чертовски неудачное место для анала.
— Что? — выдохнула я.
Поддерживать этот разговор было также дико, как и уточнять слова Андрея, но я не могла молчать.
— Он трахает ее в зад, — пояснил Громов.
— Боже, я не хочу это слышать, — попыталась я вернуть себе разум и свободу.
Дернулась, но он снова не отпустил. Наоборот, прижал к себе крепче.
— Андрей Михайлович, что вы делаете? — призвала я его здравый смысл.
— Хочу преподать тебе урок, девочка.
От этих странных слов у меня озноб пробежал по спине. Он же не будет делать со мной то же самое? Это невозможно. Он президент, а не какой-нибудь маньяк из ночного парка.
Но пока его руки просто удерживали меня, я решила не кричать.
— Ты так искренне обожаешь юного Стерна. Но я также искренне не желаю тебе участи его подруги. Она, кажется, тоже готова на все ради его внимания. Даже позволила зайти с черного хода. Я думал — это ты и очень рад, что ошибся.
— Какое вам дело до нас?
— Никакого, но ты слишком хороша, чтобы стать резиновой куклой для пацана.
— Вы понятия не имеете…
— Какие между вами отношения? — быстро договорил за меня Громов. — Возможно, я угадаю. Ты влюблена в него, как кошка. Он позволяет тебе быть влюбленной, а сам ни в чем себе не отказывает. Это немного печально и жалко, Лиз. Советую тебе вспомнить кое-что…
— Что же?
— Что ты леди. Что у тебя есть достоинство. Иди к родителям, девочка. Возвращайся с ними в замок.
Последние слова он прошептал, почти касаясь губами моего уха. Я снова попыталась избавиться от его объятий и нечаянно задела попкой пах Громова. Замерла снова, позабыв о бегстве.
У него эрекция?
Его руки тотчас перестали держать меня. Я отпрыгнула, развернулась и уставилась на него. Не на Громова, а на его член, который натягивал белые тонкие брюки для игры в поло. Сам господин президент изображал невозмутимость. Он протянул мне руку, предложив:
— Пойдем со мной.
Я не могла не усмехнуться и уточнила:
— Куда? Трахаться в соседнюю беседку?
— Элизабет, — выдохнул он.
— Не надо только пыхтеть, как мой папочка, Андрей Михайлович. Идите, куда шли. Я отлично знаю этот парк.
Опустив руку, он покачал головой.
— Ты ни черта не знаешь, Лиза.
— Возможно, — я задрала нос в лучших традициях маминого упрямства. — Но у вас учиться я не собираюсь.
— Лиз, Андрей Михайлович? — назвал нас по именам Клим, выходя к вязу.
Я обернулась и взглянула в сторону беседки. Его партнерши там больше не было. Видимо, они закончили. Взглянув на Клима, а потом на Громова я наконец ощутила боль. Наверно, шоковый адреналин отступил. Глаза защипало.
Больше всего мне сейчас хотелось телепортироваться отсюда. Или хотя бы провалиться сквозь землю, чтобы не видеть этих двоих.
Я сжала кулаки и взмолилась, чтобы хоть кто-то из них сейчас ушел.
— Мы гуляли, Клим. Думаю, мне пора возвращаться в Аллертон, — проговорил Громов.
Я не видела, как он уходил, но была этому очень рада. А вот Клим смотрел мне за плечо, провожая президента взглядом. Когда он достаточно удалился, Стерн заговорил.
— Все видела, да?
Я кивнула, пытаясь развидеть его развлечения.
— Лиз, бейб, — Клим взял меня за руку, но я тут же выдернула ее. — Ладно тебе. Ты же знала.
— Что ты трахаешь все, что движется, — уточнила я мстительно. — Да, знала. Об этом все знают, Клим. Включая теперь и президента России.
— Возможно даже королева в курсе, — хмыкнул он.
Я изо всех сил хлопнула его по груди ладонью. Клим даже сделал два шага назад и потер место удара.
— Тяжелая рука. Почти как у мамы, — пробормотал он.
— Полагаешь, это смешно? — вскрикнула я, теряя контроль.
— То, что ты лупишь, почти как моя маман? Не, Лизок, это пиздец, если честно.
Его издевательства стали последней каплей. Из глаз брызнули слезы, я рванула в сторону, куда ушел Громов. Но Клим догнал меня и обнял сзади, как только что держал президент. Но если объятия Громова я восприняла на удивление спокойно, то от прикосновений Клима меня тошнило. А ведь в Рождество я почти решилась пойти до конца, когда он обнимал меня и поцеловал под омелой в КаслТорне.