Невеста с огоньком, или Герцог с дымком
Шрифт:
Той ночью. Да… Мысли о «третьей, Великой» заползли в разнеженное тело. Мышцы еще кололо от резкой смены холода на жару, кости ломило, но магическая пустота внутри уже не ощущалась так болезненно.
– Твой огонь в тебе. Просто он испугался, спрятался, – прошептал Нэд, поправляя мокрые волосы на моем затылке. – Но он где-то внутри, я ощущаю его до сих пор. Только очень, очень слабо… Это наша тропа, Эль. Наша тропа.
Я сонно зажмурилась. Какая тропа? И почему владыка Предела не в ужасе от того, что я утратила родовое пламя? Поерзав щекой на
В себя пришла уже в постели под голубым балдахином. Меня окружали знакомые подушки, знакомые кресла, знакомые шторы… Супружеские покои младшего герцога. Последние минуты в которых были настолько кошмарны, что вытолкнули меня зимой за южные ворота!
Здесь в чашах горел огонь, но я не чувствовала с ним родства. Будто наша связь ослабла или вовсе оборвалась.
В покоях было людно. Пожилая Фенора суетилась над подносом, от которого шел дурманящий запах горячего бульона. Леди Кетрисс сидела в кресле, отрешенно глядя перед собой и тыкая иглой в незавершенную вышивку. У окна топтались сир Эверхар и храмовник, тот самый, что рисовал серебристую вязь на моей руке.
Эйдан стоял за плечом леди Кет и выглядел безучастным. Грудь распирало желанием спросить, что случилось с братьями в том изнаночном мраке за стеной. Чего они насмотрелись, чего натерпелись, что успели друг другу сказать? А может, тут и не нужно было ничего говорить.
Но сейчас Эйдан не бросался на Нетфорда с упреками, кулаками или тренировочным (а то и настоящим) мечом. Не винил в том, что старший герцог не выпускает меня из рук, перемещая с коня в парную, а затем – в постель.
И это внушало надежду.
Но зачем пригласили жреца?
Варх! В мою одурманенную слабостью голову наконец пришла умная мысль. Только теперь я поняла, что за «тропу» имел в виду Нетфорд. Но пойдет ли на это Эйдан? А Ташер? А боги?
– Сир Эверхар… – позвала целителя, ерзая под одеялом.
Нэд и не подумал нарядить меня поприличнее для такого благородного собрания. Уложил «в чем матушка родила», едва прикрыв покрывалом.
– Да, леди Эквенор? – лекарь приблизился к кровати, сдвинул шторку балдахина. – Вы очнулись? Как ваше с-самочувствие?
Я отвернулась, тушуясь под его проницательным взглядом. Поймала свое отражение в оконном стекле: белые губы, серые тени под глазами, даже рыжие завитки у висков поблекли… Та самая моль, которую привезли в Ташер и вручили Красивому Эквенору.
– Боюсь, я утратила свой огонь, – промолвила тихо.
– У меня были такие д-догадки, – покивал целитель. – Но я должен провести осмотр, чтобы подтвердить.
– Делайте все, что нужно, – смиренно кивнула.
Прикусила губу, когда под одеяло заползли диагностические «змейки» – тонкие, холодные сгустки магии сира Эверхара. Процедура продолжалась пару минут, но показалось, что целый час.
– Ну что? Как она? – леди Кетрисс вскочила с кресла, едва лекарь ополоснул руки и вытер их полотенцем.
Целитель сухо качнул головой, опустил глаза.
– Я не чувствую в ней искры. Огонь погас.
– Боги севера… – хозяйка крепости накрыла ладонями побледневшие щеки.
– Дар леди Эквенор еще питает защиту крепости, но, боюсь, в самой деве его не осталось, – Эверхар распустил закатанные рукава и пожал плечами. – Вернется ли огонь? Это только южанам известно… Я не знаю особенностей их одаренности.
– А наследник? – леди Кет обеспокоенно схватила его за запястье, заглянула прямо в глаза.
– М-маленькой жизни нет, – лекарь кивнул на мои руки. – Брак не скреплен. Вы и сами это видите.
– Ох, Эллайна, – женщина порывисто присела на край кровати и схватила меня за кончики пальцев. – Девочка наша… Как же так? Зачем же вы с маленькой Талли пошли навстречу мраку?
Я приоткрыла рот, собираясь как-то объясниться, но по жалостливым глазам прочла, что ответ не нужен. Да и что ответить? Каждый из нас бежал за чем-то своим. Я желала свободы… но получила ее весьма странным путем.
– Раз мой огонь утрачен, – я поднялась повыше на подушках, – и от меня больше Ташеру нет никакой пользы… А супружество наше не было скреплено сиром Эйданом ни на алтаре, ни в этих покоях… То, думаю, служитель храма сочтет возможным расторгнуть этот союз?
– Вы готовы отречься от мужа? Подарить ему шанс обрести счастье с другой девой, способной наделить Предел своим огнем? – задумчиво уточнил жрец.
– Готова, – покивала так, что голова пошла кругом. – И отречься, и подарить. Так вы расторгнете? Точнее, боги… Боги расторгнут?
– Если сир Эйдан изволит отпустить, – храмовник поклонился младшему герцогу.
– Я настоятельно рекомендую ему изволить, – мрачно потребовал Нетфорд, обнаружившийся за шторой. Он обернулся и попытался придать лицу менее суровый вид. – Пределу все еще нужен огонь, а в ланте Экарте его больше нет. Кто-то должен будет провести новый ритуал единения в саду.
Эйдан дернул губами в намеке на какое-то ехидство, что чуть не сорвалось с его языка. Почесал затылок, вздохнул.
– Я… отпускаю. И в случае, если боги поддержат мое решение, – он поскреб ногтями татуировку на руке, – объявляю Эллайну свободной. От моего родового имени и от моих посягательств на ее судьбу.
Тело прошибло жаром. Словно пара раскаленных камней из парной просочилась внутрь! Отпускает? Добровольно? Меня?
– Тогда я прошу выделить мне утром охранный отряд, ваша светлость, – жрец обратился к леди Кетрисс, давно решив, что главная в крепости она. – Я пойду в храм и буду молить богов ослабить ритуальные узы, что связали сира Эйдана с пустой девой.
Хозяйка замка сдержанно кивнула и, поманив свидетелей пальцем, вышла в коридор.
После того, как спальня опустела, Фенора еще долго ворчала и вливала в меня горячий бульон. Такой вкусный, каких я ни разу не пила. Он словно вторую жизнь мне подарил. А прислужница все сетовала, что господа чуть не уморили голодную, замерзшую деву своими формальностями да традициями.