Невеста снежного демона
Шрифт:
Как и почему снежные попали к нам, точно неизвестно. В одних книгах говорится, что их изгнали свои же, в других — что они сами ушли, вернее, бежали, не поделив что-то с верховным архидемоном.
Так или иначе, несколько веков назад даймы появились в нашем мире, но нападать на обитателей Офраса не стали, а заключили соглашение. Мы разрешаем им осесть на севере — в горной долине, которую люди всегда обходили стороной. Оставляем в покое и позволяем спокойно жить по собственным законам и правилам. А они у себя в горах защищают завесу между мирами. Особенно тонкую и непрочную на том участке.
Договор подписали, и, надо сказать, снежные никогда его не нарушали, хотя и с нами не очень-то общались, предпочитая в свой Эратхам чужаков не пускать. Так дело и обстояло до недавнего времени: даймы охраняют север от вторжения себе подобных, а люди старательно делают вид, что демонов в нашем мире не существует. Они не трогают нас, мы не трогаем их…
Все шло замечательно. Но десять лет назад прорывы завесы участились, причем во всех странах. Исчадья хаоса лезли и лезли на Офрас, словно им здесь медом намазано. Демоноборцам с большим трудом удавалось отбивать их атаки. И тогда монархи и объединенный совет магов вспомнили о снежных. Наш король, его величество Гилберт Пятый из рода Траэрн, был одним из инициаторов сближения с даймами, из-за чего, собственно, и поссорился с моим дедом.
Но это уже совсем другая история.
Главное, снежные стали наведываться в наши страны, присылать своих советников, обучать боевиков, правда, исключительно в военно-магических школах. И вот впервые их делегация едет в нашу, сугубо мирную академию. Если, конечно, верить Майноле, а не доверять ей повода не было, Майка всегда приносила только проверенные сведения.
— Подумать только, демоны… У нас… В Грэнси… — мечтательно вздохнула Илетта.
Но лучше бы она промолчала, честное слово.
В столовой мгновенно потемнело, громыхнуло, и под потолком в отблеске алых молний возникла хоть и полупрозрачная, но довольно внушительная фигура.
— Демоны? В академии? Неслыханно! — потрясая кулаком, прогрохотал рослый крепкий мужчина с военной выправкой, выпячивая свой и без того выдающийся квадратный подбородок. — Маги, общий сбор! Я лично поведу вас в атаку.
В подтверждении своих слов он схватил поблескивающую рядом молнию, с силой метнул ее в пол и грозно подбоченился.
Несколько особо нервных первокурсниц пронзительно завизжали. Старшекурсники-боевики с самым деловым видом принялись обсуждать силу, меткость и глубину удара. Ректор, покраснев, побледнев, снова покраснев, начал медленно подниматься из-за преподавательского стола. Подруги сочувственно уставились на меня. А я прикрыла рукой глаза, не желая смотреть в сторону того, кто по-прежнему горделиво возвышался в центре столовой.
Лерой Беорегард Аркентар.
Лерой Громовержец, как его называли многочисленные восторженные почитатели и немногочисленные уцелевшие ученики. Карающий меч справедливости и Защитник отечества, как именовали его официальные хроники. Великий архимаг. Знаменитый демоноборец. Бесстрашный воитель с исчадьями хаоса всех размеров и рангов. И по совместительству мой прадед.
Собственной призрачной персоной.
— Адептка Аркентар, вы понимаете, что так дальше продолжаться не может? Это же форменное безобразие. Это Шакс знает, что!
Ректор Брагмемот, которого адепты, с подачи одного из шутников, давным-давно переименовали в «Бегемота», откинулся в своем знаменитом кресле, обтянутом кожей собственноручно добытого им гигантского василиска, сложил пальцы домиком и, вопросительно изогнув бровь, уставился на меня.
Я согласно закивала. И не потому, что с Бегемотом спорить категорически не рекомендовалось. Нет, вовсе не поэтому. Просто я полностью и совершенно искренне была с ним согласна.
Это, и в самом деле, только Шакс знает, что такое.
Наша с ректором беседа состоялась через час после эффектного явления моего славного предка, положившего конец сегодняшнему завтраку.
Этого времени его архимагичеству как раз хватило на то, чтобы со всем разобраться. Навести порядок в столовой. Сурово, как и полагается руководителю одной из лучших академий страны, объясниться с Лероем и потребовать, чтобы тот немедленно удалился. Официально объявить адептам, собравшимся в актовом зале, новость о приезде снежных. Отправить всех на занятия. И вызвать меня к себе в кабинет.
Я восхищалась нашим ректором, правда-правда. Редко кто мог бы с таким достоинством вести себя в подобной ситуации. Так бесстрашно и строго отчитать Громовержца за нарушение дисциплины и панику в рядах «новобранцев». Недаром Орзеф Брагмемот, до того, как, собственно, стать ректором и превратиться в Бегемота, тридцать лет прослужил в армии. Начал он свой воинский путь простым боевым магом и в конце концов заслужил именной знак отличия и личную благодарность его величества.
— Я безмерно уважаю вашего доблестного прадеда, Керрис… Шакс побери, да мы все его уважаем. Ценим. Он кумир моей юности, я занимался по его книгам. А заклинание «Щит огня», усовершенствованное Громовержцем, многих из нас не раз выручало и спасло не одну жизнь. Только поэтому я, в виде исключения, разрешил вам учиться в Грэнси на… гм… особых условиях и до сих пор не отчислил. Со всеми вашими родственниками вместе взятыми.
Бегемот сердито сжал зубы, явно сдерживая рвущиеся наружу ругательства. Как всякий военный, он свято верил, что вовремя вставленное крепкое слово способно заменить сотню витиеватых фраз и пространных объяснений, но с адептами старался вести себя безукоризненно вежливо.
— Во что ваши почтенные, но не в меру активные прапра… тетушки превратили оранжерею, видели?
— Видела, — я тяжело вздохнула.
— А кухню? Кухонные духи до сих пор при их приближении спешно и совершенно добровольно развоплощаются, а потом прячутся в тенях. Знаете, сколько усилий требуется, чтобы разыскать их и выманить назад в реальность? — грозно вопросил ректор, и я, придав лицу самое покаянное выражение, перевела тоскливый взгляд на окно.
А наши сейчас итоговую проверочную пишут…
Я как раз вчера днем мечтала о чуде, которое помогло бы избежать контрольной работы. Домечталась. Да лучше бы я сто проверочных написала, чем выслушивать сейчас все это.
— Я уже не говорю о том, что ваш прадед постоянно вмешивается в учебный процесс, — все больше распалялся Бегемот. — Критикует наставников, отчитывает их при адептах. Ладно, к этому все привыкли, уже внимания не обращают… Почти. Но сегодня он перешел все границы. Я разделяю его ненависть к демонам из миров хаоса, поверьте. Но снежные, это совсем другое дело. Только вот Громовержец даймов и при жизни никогда не жаловал, можно сказать, на дух не переносил. Не делал различий между ними и другими демонами. Сейчас, когда к нам приезжает делегация из Эратхама, неприязнь Лероя может стать причиной международного скандала. Вы это понимаете?