Невеста сына
Шрифт:
И она невольно покраснела, чувствуя себя молодой дурой.
Это вообще нормально?
– спрашивала она у себя.
Она же целовалась с ним вчера. Со своим адвокатом. Ох... Ну, как целовалась, это был просто короткий момент. И это не она, это он...
Такая глупость допустима?
– Ну, если ты утверждаешь.
– пожала плечами и пошла за сумкой.
– Утверждаю, - она не видела, просто знала, что мужчина кивнул и заложил руки в карманы брюк.
– Тебе полезно отвлечься и пройтись.
О, ей хотелось закатить глаза. Отвлечься, это уж точно. Забыть про то,что Павел отравляет ей жизнь. Но забыть не удалось.
Не успел Владимир договорить, как к ней по внутренней связи обратилась личная помощница Маши Валерия.
– Мария Алесандровна, вам письмо из администрации, доставили нарочным. Я все провела, тут расписка в получении. Заносить или уже после обеда?
Как будто ледяной ветер пронесся.
– Неси, - проговорила Мария.
Сумку отложила в сторону и уселась за стол. Иевлев подошел ближе. Личная помощница занесла конверт и расписку. Маша уже издали по виду предположила, что это может быть, и насторожилась. Павел подал на развод? Неужели все же рискнул?! Даже не верилось. А она не успела провести передачу части акций детям... Плохо. Но на лице ничего не отразилось.
– Спасибо, Лера, - сказала она.
– Оставь здесь.
Быстро черкнула где нужно и протянула ей расписку. Помощница вышла, а Маша подтянула к себе конверт. Штамп администрации, адресовано Тороповой лично. Секунду вертела его в пальцах, потом вскрыла.
Внутри оказалось не совсем то, чего она ожидала. Пробежала глазами все, потом еще раз. Исполнитель был ей неизвестен, вероятнее всего, какой-то клерк.
– Что?
– спросил Владимир, садясь напротив.
Мужчина был сосредоточен, сейчас это внутреннее волчье читалось в нем особенно четко.
– Вот, - она протянула ему письмо, а сама оперлась на скрещенные руки.
Это был срочный вызов «на ковер», ей предлагалось явиться к главе Администрации сегодня к 14.00. Иевлев тихо выругался сквозь зубы, потом сказал:
– Пойдешь туда со мной.
– Как ты себе это представляешь?
– она вскинула на него взгляд.
У нее не было никаких сомнений, что это дело рук Павла. И ей придется идти туда одной.
Но, похоже, Владимир был другого мнения. Мужчина откинулся в кресле, в голосе промелькнули жесткие нотки:
– Легко, я твой адвокат.
Маша вздохнула, потирая ладонь левой руки, потом перевела на него взгляд.
– Понимаешь, ведь на самом деле, у меня нет никаких оснований являться на прием к главе Администрации с адвокатом. О том, что мы с Павлом разводимся, я уверена, никто не знает. Не в его интересах, чтобы полоскали его грязное белье, и не в моих интересах тоже. А после той утки в новостях там вообще, наверное, считают, что у Торопова открылся второй медовый месяц.
Сама же и кивнула.
Медовый месяц, ага. Только с невестой сына.
Иевлев прищурился, в глазах возникло знакомое уже выражение, как будто он варианты просчитывал. Но Маша сказала раньше:
– Нет, прошу тебя. Не надо. Это здорово отразится на Коле. Ему еще расти и тащить бизнес, а если эта грязь всплывет, в дальнейшем его так и будут воспринимать как лоха.
– Ты напрасно недооцениваешь Колю, - спокойно проговорил Иевлев, опершись на подлокотник.
– Он сильный парень, и свое выгрызет.
А Маша тепло улыбнулась.
– Я не сомневаюсь. Но не надо.
Она не сказала всего. Да, она переживала за сына, но дело было в другом. Столько раз ей приходилось слышать и видеть подобное в СМИ и соцсетях. Когда мужик при бабках разводится со старой женой и берет себе молоденькую красотку. И начинается грызня за недвижимость, за бабки. В это включаются взрослые дети, если таковые есть, любовники и любовницы...
Ей всегда в этой ситуации старая жена казалась жалкой. Использованной, выжатой тряпкой. Или сволочью и корыстной стервой, смотря, как освещался бракоразводный процесс в СМИ, и кто больше рекламу проплатил. Это было отвратительно и ущербно в ее глазах, она всегда знала, что и без этого справится.
– Хорошо, как скажешь, - кивнул Иевлев.
– Но я все же поеду с тобой. На всякий случай.
– Спасибо, - Маша нервно выдохнула, продолжая тереть ладонь.
– Черт-те что. Чешется и чешется, наверное, от нервов.
– Это к деньгам, Мария Александровна, - проговорил Иевлев, вставая из-за стола.
– А сейчас обед.
– Я не успею.
– Успеешь. Тебе надо поесть, а потом я тебя отвезу.
Она закатила глаза. Удивительное дело, и как она столько лет справлялась без него? А эти его самцовые собственнические замашки... Так ведь можно и привыкнуть.
В любом случае, колотившее ее волнение немного утихло.
***
Обед прошел нормально. Но пока ехали в Администрацию, волнение снова усилилось. Когда входили, Иевлев сказал:
– Успокойся. Улыбнись. А то ты бледная, на тебе лица нет.
– Хорошо.
Он был прав, конечно. Зря она вот так по-бабски распустилась. Расправила плечи и пошла вперед, а он с ней рядом. Но в кабинет главы Мария все же заходила одна. На лице улыбка, а внутри, естественно, все тряслось.
Оказалось, причина яйца выеденного не стоила.
Ее пригласили поучаствовать в благотворительной акции.
– Да, да, конечно, - кивнула Мария.
Гадая, к чему была такая спешка, зачем вызывали ее сюда вообще? Это и телефонным звонком можно было решить. И да, конечно, она согласна была поучаствовать и деньгами, и людьми.
– Не сомневался, Мария Александровна, что вы поддержите инициативу, - глава изобразил галантную улыбку.