Невеста трех ветров
Шрифт:
Принцесса приоткрыла рот. Захлопала большими красивыми глазами.
— Да как ты смеешь, дрянь!
Лицо Эрики исказила злоба, обезобразив почти кукольное личико. Прежняя Лария забилась бы от гнева принцессы в какую-нибудь щель, как мышка. Но нынешней Иларии казалось, что вместо сердца у неё сейчас… Да ничего нет. Просто дырка. И ей было безразлично всё, что происходило вокруг. Девушка лишь пожала плечами:
— Это не я придумала. Весь план сочинили ты и твой брат. Это же был сговор, да? Представляешь, я была настолько наивной дурочкой, что сразу этого
Эрика побледнела, глаза её потемнели от гнева и засверкали.
— И вот что, — продолжала Лария, где-то в глубине души удивляясь своему спокойствию и жестокости собственных слов, — раз уж мне возить лыжи в гору, то и кататься на них тоже буду я. Не стану отбирать у тебя комнату, на которую я имею все права. Но мне нужен душ. И отныне никто не смеет мне приказывать. Пока я принцесса, то и приказывать буду я. И тебе, и остальным фрейлинам. А нет… Ну что ж, тогда я снова стану милой Иларией. Для всех. Включая царя Келемена.
— Ты больна и бредишь, — раздувая ноздри прошипела Эрика.
Она невольно попятилась. Конечно, если бы всё это сказала, например, Эйдис, или горячая Венделла, принцесса нашла бы что возразить. Но мышка Лария?! Эрика так растерялась от неожиданного отпора, что не знала, что возразить.
— Я здорова, — Илария пожала плечами. — И, либо ты делаешь то, что я требую, либо я прямо сейчас рассказываю Андрашу о том, кто его настоящая невеста.
— Это шантаж?!
— Нет. Шантаж — это угрозы твоего брата. Мне не так уж и много надо. Просто сделать всё, чтобы выжить. Заметь, от прохождения самого испытания я не отказываюсь. И я продолжаю исполнять ваш с принцем Ульваром план. Но это мы ещё обсудим. Нехорошо заставлять сына царя ждать. Покинь, пожалуйста, мою комнату, чтобы я могла привести себя в порядок. И скажи ему, что я буду готова через пятнадцать минут.
Потрясённая до глубины души, Эрика резко развернулась, вышла и со всей силы хлопнула дверью. Лария хмыкнула, удивившись несдержанности принцессы. А затем подошла к тазику, стоявшему у кровати, который оставила Эйдис, скинула одежду, протёрла тело губкой, поспешно оделась и вылила воду в окно. Свежий ветер дунул ей в лицо. Илария вдохнула морозных воздух, закрыла окно и привела, насколько смогла, в порядок волосы. За оставшуюся минуту застелила постель и опустилась в кресло.
В дверь постучали.
— Войди, Андраш, — ровно пригласила девушка.
Зима мела метелями, выстилая её душу ровным белым покровом снега.
Восточный ветер прошёл, поздоровался.
— Как себя чувствуешь?
«Забавно. Все эти учтивые вопросы так смешны. Какое тебе дело, Андраш, до моего самочувствия? Вы же все не можете не понимать, что я погибну. Но вы ошибаетесь — я выживу».
— Благодарю, намного лучше.
Он улыбнулся. Дружелюбно и с раздражающим спокойствием. Как всегда учтивый и красивый.
— Да, ты выглядишь намного лучше, чем в прошлый раз. Помнишь, ты просила научить тебя сражаться на саблях? Когда будешь в силах, дай знать. Если не передумала. Мы с Иштваном готовы.
Илария чуть не рассмеялась в голос, но всё-таки удержалась. Ей захотелось уколоть этого безразличного мужчину, уверенного в непогрешимости своих поступков.
— Ты стал переменчив в своих решениях, как Северный ветер? — спросила она.
При упоминании Джерго, сердце болезненно сжалось, и новый приступ злобы затопил её снежную пустыню. «Напрасно я…».
Андраш нахмурился.
— Мы были неправы, — сухо сказал он. — Прости. Тебя действительно нужно подготовить к испытанию. Мы не хотим, чтобы ты погибла. Но пойми: никто из ветров не знает, что ждёт на этих испытаниях. Мы даже не знаем, к чему тебя готовить.
«Когда-то я бы за эти слова бросилась бы тебе на шею, Восток, — подумала Илария. — Когда-то…».
— Ты сказал, — она прикрыла глаза, вспоминая, — что не должен сближаться с невестой ближе, чем твои братья. Что это было бы нечестно по отношению к ним. Что изменилось с тех пор? Или это стало неважно?
Андраш задумчиво посмотрел на девушку. Было видно, что он удивлён. Ещё бы! Перед ним была как будто совсем другая девушка. Восток провёл рукой по светлым волосам.
— Ты очень переменилась, — заметил он.
— Мы все меняемся. Ответь.
— Хорошо. Мы нашли иной выход, позволяющий и тебя научить, и соблюсти баланс ветров. Если учить будет не один, то равенство сохранится.
Лария стиснула пальцы, пытаясь удержать то, что рвалось изнутри и сохранить прохладу и покой в голосе.
— Ты сказал, что учить меня будете вы с Иштваном. А Джерго?
Как же трудно произносить его имя таким спокойным голосом!
— Он отказался.
«Ты мне надоела, принцесса…».
— Понятно.
Она встала, пошатнулась, и Андраш подхватил. Илария оперлась на его твёрдую руку и подошла с его помощью к окну. В окна лился жемчужный свет зимы. Сугробы укрыли ёлочки, да и яблони практически утонули в снегу.
— Я думаю, Андраш, что было бы нечестно по отношению к Северному ветру, если бы меня обучали вы двое. Это бы уменьшило его шансы, не так ли? Или я неправа?
— Да, уменьшило. Но мы его спрашивали…
«И он всё равно отказался…». Снова тупая, тяжёлая боль. Рука Ларии чуть дрожала, и как прекрасно, что это можно списать на болезнь…
— И всё же, я не хочу нечестной игры.
— Игры? — переспросил Андраш, озадаченно.
Девушка обернулась, и Восток только сейчас заметил, что у неё глаза похожи цветом на зимние вечерние тучи.
— А разве нет? — устало спросила она. — Невеста, три принца… то есть ветра. Испытание. Чем не игра? Так вот, я за честную игру. Пусть все будут равны. И, Андраш, прости, я устала и хочу лечь. Я ведь всё ещё больна.