Невеста вечности
Шрифт:
Она свернула направо, поехала вдоль путей, миновала еще несколько разрушенных фабричных цехов. И поняла, что вот сейчас она заблудилась уже окончательно. И возможно, даже не найдет обратной дороги на шоссе.
Эта заброшенная промзона…
Этот разрушенный производственный муравейник, обреченный на слом.
Каркнул ворон…
Катя не видела, где хоронится птица, – тут ведь ни одного дерева, лишь кирпичные выщербленные стены, проломы окон, зияющие ворота старых складов.
И внезапно она выехала на
Она подъехала в этот раз к ней сзади. А вон и та самая бетонка, которой они со Страшилиным добирались в прошлый раз.
Катя обогнула здание. И остановила машину. Она не выходила из салона.
Часовня была закрыта, и вокруг никого. Ни монахинь, ни строителей.
Катя разглядывала здание – добротное, красного кирпича. Часовня небольшая. Вообще, как объяснить себе тот факт, что она одна в свой выходной приехала сюда, на это место?
Зачем? Что она ожидала тут увидеть? Сестру Пинну? Но тут никого. Вон на дверях часовни большой новый замок.
Как там этот мальчишка сказал – место фабричное и называется Смерть майора. При чем тут какой-то майор?
Катя сделала несколько снимков часовни на свой планшет. Потом завела мотор и тихо тронулась по бетонке, решив заехать в местный ОВД.
Все контакты со здешними сотрудниками вел Страшилин, но сейчас Катю это не устраивало. Занявшись собственными изысканиями в свой выходной, она желала получить от своих коллег из «Маяка» ответы на интересующие ее вопросы.
К ее удивлению, по бетонке она быстро добралась до шоссе, увидела железнодорожную станцию – тут они тогда проезжали со Страшилиным, потом поворот на «Маяк». Здесь уже начал выручать навигатор.
И вскоре она подъехала к зданию местного отдела полиции. В выходной тут тихо. И в дежурной части тоже. У мониторов Катя увидела помощника дежурного и того самого участкового, который помогал Страшилину в поиске свидетелей в поселке.
Помощник дежурного и участковый пили кофе из термоса и жевали бутерброды, живо что-то обсуждая. Катя подошла к стойке дежурной части. Участковый окинул ее взглядом и узнал. Ей не потребовалось даже предъявлять удостоверение.
– Добрый день, коллеги, – поздоровалась она.
– Опять к нам? Кофе хотите? – радушно предложил участковый.
– Не откажусь, спасибо. Как дела по убийству Уфимцева продвигаются?
– Ни шатко ни валко пока, – признался участковый. – Шеф ваш, Страшилин Андрей Аркадьевич, поручениями отдельными меня загрузил. На все время нужно.
– Поселок «Маяк» ведь раньше очень спокойным местом был, да? – поинтересовалась Катя.
– Ни одного убийства, кражи из домов случались – это точно, но ни убийств, ни разбойных нападений – этого не было никогда.
– Я вот сейчас мимо вашего монастыря проезжала.
– Старушки там в основном – христовы невесты, – усмехнулся участковый, – и наши старушки туда со всей округи ходят.
– А в часовню?
– В какую часовню?
– Ехала мимо сейчас. Часовня в промзоне заброшенной и довольно далеко от монастыря.
– А, эта. Ее только в этом году построили.
– Монастырь построил?
– Вроде какие-то спонсоры для монастыря.
– Больно далеко, добираться неудобно.
– Там вокруг все скоро ломать начнут и строить новое.
– Да, это я понимаю. Мне паренек дорогу показал там, потому что я немного заблудилась среди старых цехов и переездов. Так вот он как-то странно назвал это место – Смерть майора.
– Смерть майорши, – поправил участковый.
– Майорши?
– Ну, у нас тут такое бывает – название местные дают, например, Сергунин пруд – дед-рыбак был знаменитый, ни одного пескаря не поймал за всю жизнь, но каждое утро на пруду с удочкой небо коптил.
– А при чем тут майорша? – спросила Катя нетерпеливо.
– А, это я еще пацаном бегал, – сказал участковый, – фабрика тогда работала. Так вот там женщину на улице у корпусов нашли мертвую. А при ней удостоверение майора милиции.
– Убитую?
– Нет, мертвую. Так и пошло с тех пор в народе – Смерть майорши… Я особо-то не интересовался никогда. Отец мой больше знает, он в то время тут в ОВД работал. Там вроде дело какое-то было, то ли о расхитителях, то ли о контрабанде.
– Нельзя мне поговорить с вашим отцом? – спросила Катя.
– Пожалуйста, он дома сейчас, в огороде возится. – Участковый глянул на часы, сказал дежурному: – Я отъеду ненадолго. Буду на связи.
– Я на машине, – сказала Катя, – я вас потом довезу, куда скажете.
Участковый сел к ней в «Мерседес».
– Ох и машинка. Маленькая, а внутри просторная, – сказал он, вытягивая ноги.
– Вас как зовут? – спросила Катя.
– Олег Гуляев.
– А отца вашего?
– Сергей Петрович. Только можно вопрос: вы ведь по делу об убийстве приехали, да? При чем тут место это – там же одни развалины?
– Меня название поразило, – призналась Катя. – А кем работал ваш отец в ОВД в то время?
– Начальником отдела кадров.
Они ехали, и участковый показывал дорогу – мимо поселка «Маяк», но не к речке, где санаторий, и не в сторону Каблуково. А в направлении шоссе, вдоль которого, как водится в подмосковных деревнях, выстроились дома частного сектора.
Остановились возле добротного двухэтажного дома из силикатного кирпича. Участковый открыл калитку.
– Проходите, пап, это я! К тебе гости тут из нашего главка, побеседовать хотят.
Катя очутилась в осеннем саду. Яблони, сливы, пахнет дымом – на участке отец Гуляева – крепкий семидесятилетний старик в старой куртке и резиновых сапогах – жег палую листву.