Невеста замка роз
Шрифт:
Колдун во все глаза наблюдал за принцессой, лишь для вида прикоснувшейся к изысканной еде. Она лишь откусила малый кусочек сыра, да, сделала глоток вина. Ее тарелка была полна, а кубок стоял поодаль.
Ее жених, напротив, обладал поразительным аппетитом. С удовольствием отведав всех яств, он потянулся за кубком, до краев наполненным вином. Он был сыт и хмельно пьян.
– Я поднимаю сей кубок за свою невесту! – произнес он тост.
Белла равнодушно взглянула в его сторону, но кубок за свое здравие, все же подняла.
– Благодарю, Вы очень любезны.
Колдун,
Глава 4
Как назло, в эту ночь Луна скрылась за плотной завесою черных туч, покрывших весь небосвод. Лишь на краткий миг она появилась в просвет, но для колдуна этого оказалось мало, чтобы обернуться женихом. Зато он смог стать проворным котом, чтобы в облике зверином посетить покои принцессы, и хоть одним глазком посмотреть на то, как она переодевается или опочивает в своей постели.
Проходя темным коридором, шарахаясь от страха будто вор, он очутился возле нужной двери, за которой по его наметкам находилась спальня прекрасной девы.
Не успел он, и разочек мяукнуть, как дверь отворилась и в проеме показалась Белла, одетая в черные длинные одежды, со свечой в руке. Бесшумно ступая босыми ногами по каменному ледяному полу, она остановилась возле комнаты нареченного суженого. Чуть помедлила, а затем прислонила к двери ухо.
Колдун, напрягая все кошачье обоняние и слух, так же притаился за дверью, стараясь уловить малейший шум, либо колыхание воздуха. Однако из-за плотно запертой двери не раздавалось ни звука.
Точно так же подумала принцесса, возвращаясь на цыпочках в свои покои.
«Странные вещи происходят» – удивился колдун, незаметно проникая вслед за принцессой в ее опочивальню.
Принцесса, падая на постель лицом вниз, принялась горько рыдать. Ну и ну! Мыслимое ли дело накануне счастливого венчания, обливаться слезами. Радоваться нужно, расцветать, становиться еще краше, чтобы услаждать зрение жениха. От горючих слез, и цвет лица портится, и синева под глазами проявляется, тут уж ни одна пудра, ни румяна не спасут.
Принцесса проплакала до самого утра, а как только рассвело, умылась, нарумянилась, и как ни в чем, ни бывало, направилась в обеденную залу к завтраку. В окружении родителей и королевской свиты, она шутила, смеялась, стараясь никого не обделять своим вниманием. Но стоило появиться сиру де Россу, как она поменялась в лице, стала задумчивой и грустной.
Колдун, воротившись в прежнее обличье, еще долгое время рассуждал о ночном происшествии, еще больше запутавшем его разум. Где это видано, чтобы у невесты настроение так резко менялось. Вся придворная челядь, еще вчера шепталась, что их госпожа Белла светится от счастья, в ожидании праздника, но теперь казалось, что ее замуж выдают силой. С ее светлого лица пропала прежняя влюбленность, оставив взамен тень печали.
Стоя
– Вы само совершенство! – восхищенно бормотали верные служанки.
– Самая красивая невеста!..
– Ангел, сошедший с неба!
– Спасибо, мои любезные подруги, – откликнулась Белла, закрепляя цветок розы в волосах.
– Нет, сюда нужно одеть фату, – возразила одна из девушек, обволакивая стройный стан прозрачной вуалью и убирая прочь уже повявший бутон.
– Отпустите меня в последний раз в саду прогуляться, – взмолилась Белла.
– Нельзя, – осуждающе пробормотала одна из нянюшек, с детства занимающаяся воспитанием королевской наследницы.
– Только одним глазком взглянуть, как ясное солнышко прячется в облаках, а вольный ветер качает ветви большого клена.
– Гости уже собрались в соборе, ожидая Вашего прихода…
– А мой жених?
– Стоит у алтаря.
– А папенька, а маменька?
– Все глаза просмотрели, волнуются.
Белла, подобрав длинную юбку свадебного платья, решительно ступила вперед.
– Ваш букет!
Белла с ненавистью взяла в руку белоснежную бутоньерку. Она не любила блеклые цвета, лишенные жизни. Куда милее те розы, которые цвели сейчас в саду возле фонтана. Пусть они и наделены острыми, колючими шипами, больно впивающимися в пальцы, в них заключена особенная радость, дарованная силами матушки-земли.
– Венец, – продолжали напоминать фрейлины о традициях.
Белла приняла из рук одной из них жемчужное украшение, и надела поверх фаты. Нелепое украшение, никоим образом не украшающее, а скорее делающее нелепым, было непременным атрибутом королевских свадеб с испокон века. Белле предназначалась исполнить все каноны, соблюсти правила и обязательства, чтобы не только порадовать родителей, а подтвердить статус наследницы, почитающей древние королевские традиции.
Перед запертыми дверями часовни, она поправила фату, одернула длинный шлейф платья. Новенькие атласные туфли на изящном каблучке, специально изготовленные по случаю, больно впились в ноги. Башмачник, явно отрезал себе кусок сукна на память.
Один момент и она, в окружении фрейлин, вошла в распахнутые двери.
В торжественном убранстве, в обилии букетов из роз, свечей, шелковых лент, бантов, королевских стягов, старинный собор не был с момента венчания короля и королевы. С того времени прошло, дай бог памяти, лет двадцать, не меньше.
Единственная, долгожданная дочь короля – радость, свет очей, предстала перед гостями в образе печальной нимфы. С недавнего времени – бледна, рассеяна, не в меру молчалива, она поразила всех свое грустью.
Король, взяв ее под руку, подвел к алтарю. Улучив мгновение, он тихонечко прошептал ей на ушко: «Я люблю тебя больше жизни!»
– А я тебя еще больше, – словно возвращаясь в детство, ответила Белла, в упор, всматриваясь в его лицо.
«Если бы ты только знал, папенька!» – мысленно добавила она.