Невезучая
Шрифт:
— Ей нельзя ничего рассказывать. Ведь ее жених ей не изменяет, правда? Так что мы не соврем, если скроем правду.
— Она в это не поверит. Анджела вцепилась в это расследование, словно голодная собака в обглоданную кость. Если мы скажем, что ничего не нашли, она просто наймет другого детектива, вот и все.
Афия со вздохом стянула бейсболку.
— А обязательно показывать ей фотографии? Неужели ей доставит удовольствие смотреть на все эти баночки с кремами, подвязки и накладные груди?
Именно в тот момент, когда Джейк достал фотоаппарат и принялся делать снимки, Афию и покинуло восхитительное чувство победы.
— Она просила достать доказательства. Конечно, это не совсем то, чего она ждала, но по крайней мере она успокоится. Ведь Анджела обручена с этим парнем. Ты полагаешь, у нее нет права знать, что он за человек?
— Но это очень личное, Джейк. — Афия осознала, что ее руки умоляюще сложены на груди, и опустила их на колени. — Признание должно исходить от самого Ривелли, а не от посторонних людей. Ведь он не преступник, не злодей. Он даже не гей, что могло бы помешать им пожениться. Эти двое могут пожениться, завести детей и прекрасно жить, если Анджела ничего не узнает. Ривелли — заботливый мужчина и прилежный работник. Чего ей еще желать?
— Да, но ведь он любит одеваться в женские тряпки. Афия взглянула на Джейка, но он не ответил на ее взгляд.
Она не смогла понять, осуждает ли Джейк Ривелли или просто констатирует факт.
— Просто он очень талантливый, артистичный человек. Он артист в душе, Джейк. Вспомни актеров времен Шекспира. Они переодевались в женскую одежду, играли женские роли порой даже лучше, чем это могли сделать женщины, и никто их не осуждал. Уверена, единственная причина того, что Ривелли скрытен, — это страх перед общественным осуждением. Думаешь, он добился бы должности вице-президента казино, если бы все знали, что он носит корсеты?
Джейк потер подбородок, затем затылок, словно не зная, что ответить.
— Афия, я вовсе не осуждаю Ривелли.
— Но ведь ты собираешься разрушить его жизнь!
— Христа ради…
— Давай дадим ему шанс самому признаться невесте в своей страсти к переодеванию. Может, поговорим сначала с ним? Поставим его перед фактом, что Анджела должна знать правду. Пусть узнает ее от него.
— Не забывай: клиентка сказала, что жених не должен знать о слежке. Мы подставим ее. А если пойдем к Ривелли, мы скомпрометируем нашу контору. Представь, Ривелли узнает, что Анджела передала нам ключ от его дома и позволила шарить в его вещах! — Джейк криво усмехнулся. — Уверен, это не пойдет на пользу их отношениям, которые ты так пытаешься сохранить.
Афия почувствовала себя глупо. Она откинулась на сиденье и задумалась.
— Подумай об этом с другой стороны, — сказал Джейк. — Анджела ужасно боится, что жених ей неверен. Возможно, любое другое объяснение помады и накладных ногтей покажется ей куда лучше, чем наличие соперницы. Может, ее не смутит страсть Ривелли к женской одежде. Может, она сама заведет разговор об этом, предложит ему открыть свое сердце, и Ривелли с облегчением выложит ей правду. Конечно, все может сложиться иначе, но чем черт не шутит?
— Да, для Ривелли возможность сознаться будет большим облегчением, — согласилась Афия. — Но мне очень неловко, что мы влезем в чужую жизнь на таком… личном уровне.
Джейк потрепал ее по коленке, не отрывая глаз от дороги.
— Послушай, пока об этом можно не думать. Анджела сама выйдет на связь, а это скорее всего будет не раньше понедельника. Мы успеем принять верное решение. Слава Богу, дело закрыто, так что можно уже никуда не спешить.
— Понятно, — кивнула Афия вяло. Скользкое, неприятное чувство надвигающейся беды не отпускало ее. — Я очень устала. А ты?
— Я безумно хочу есть. Давай поедем домой, я что-нибудь быстро приготовлю, мы развалимся на диване и посмотрим какой-нибудь старый фильм.
Афия согласилась, что это будет прекрасным окончанием субботнего дня.
— Может, сначала примем ванну вдвоем? Напустим пены и будем плескаться? — предложила она.
Джейк улыбнулся:
— Разве я рассказывал тебе о своей главной сексуальной фантазии?
Джейк откинул голову на край ванны и принялся неспешно намыливать Афии волосы. Она сидела перед ним в кольце его ног и делала пальцем дырочки в густой белой пене.
— Мне нравится, как пахнет твой шампунь, — сказал Джейк.
— А мне нравится вкус твоего шампанского, — со смехом откликнулась девушка, коснувшись стоящего на краю ванны хрустального бокала.
Они не стали зажигать верхний свет, воспользовавшись парой дюжин ароматических свечей из арсенала Джони. Из приемника звучала сальса, ступня Джейка покачивалась в такт музыке. Он начал лить воду из ковшика Афии на голову, массируя кожу пальцами.
— Думаю, это была и моя любимая фантазия, — прошептала девушка.
Джейк притянул Афию к себе, уложил ее голову себе на грудь и осторожно куснул мочку уха. Мягкая губка прогулялась по плечам и ключицам девушки, спустилась на полную грудь. Джейк представлял, что будет делать с любимой женщиной потом, на кровати. На душе у него царил полный покой.
Джейк до сих пор удивлялся, как Афии удалось разгадать загадку Ривелли. У нее явно обнаружился талант сыщика, она легко сопоставляла факты, отыскивая в совершенно бессвязных событиях рациональное зерно. Похоже, главное, чего не хватало Афии в ее прошлой жизни, — это то, чтобы в нее верили. Потребовалось немного такта и внимания, чтобы ее способности раскрылись и заиграли.
Джейк ожидал, что от его ленивых движений Афия впадет в дрему, тогда как он все больше возбуждался, касаясь ее мокрого, гладкого тела. Но она удивила его тем, что вдруг села и повернулась к нему вполоборота.
«Неплохо, так я могу видеть ее обнаженную грудь».
Джейк поиграл бровями.
— Чего ты хочешь?
— Помнишь ту игру, в которой ты задавал мне вопросы?
— Конечно.
— А ведь я так и не задала тебе ни одного.
Джейк нахмурился. Он не мог предугадать, какие именно вопросы заинтересуют Афию.