Невезучая
Шрифт:
— Он не сказал.
— А зарплата какая? Бонусы предусмотрены?
— Об этом мы не говорили…
— Афия, дорогуша, «об этом» надо спрашивать в первую очередь.
— Я собиралась, но он… сбил меня с мысли.
— Сбил с мысли? Что это значит? Каким образом?
— Он… так странно вел себя. Думаю, я ему не понравилась. Руди забавно наморщил нос.
— Это чушь! Такого быть не может! А как именно он себя вел?
— Он постоянно хмурился. В течение всего собеседования, если это вообще было собеседованием.
— Да, парню повезло, что он тебя нашел! — засмеялся Руди. — Когда приступаешь
— Как только переоденусь.
— А что ему не понравилось в твоем наряде?
— Он велел одеться неприметно.
— Это во что?
Афия обвела жестом старое здание, его облупленные стены, которые не красили, наверное, с шестидесятых годов.
— Нужно соответствовать.
Руди обвел взглядом стену цвета переспелого гороха в проплешинах серой грунтовки и передернул плечами. Афия понимающе кивнула:
— Да, ужасно.
— А во что был одет наш детектив?
— Джинсы. Темно-синие и очень узкие. Бежевая майка без рукавов. Тоже узкая.
Руди хмыкнул.
— Миленько. А как насчет обуви?
— Рабочие туфли. Коричневые.
— О, как сексуально!
Афия закатила глаза, хотя ей в голову пришло то же самое.
Руди взял ее под локоть и повел к выходу. Навстречу им попались две молодые женщины с вытравленными добела волосами. На одной были короткие бриджи, не скрывавшие мощных икр, и бесформенная кофта. Вторая была одета в джинсы и топик, оголяющий живот. Первая жевала резинку, без перерыва выдувая пузыри и ухитряясь при этом болтать. Обе откровенно виляли бедрами и размахивали руками, оживленно обсуждая какого-то парня. Поравнявшись с Афией, женщины уставились на нее во все глаза. Вряд ли они узнали в ней знаменитую Черную Вдову, скорее их удивил ее элегантный наряд. Хотя виной такому пристальному вниманию мог стать и Руди, одетый словно агент ФБР.
Смутившись, Афия неловко кивнула проходящим и рванулась к двери.
— Ну и что? — спросил Руди уже у лимузина.
— О чем ты?
— Он симпатичный? Симпатичен ли детектив Лидс? Афия задумалась.
Привлекателен — безусловно, к тому же суровый взгляд выдает человека, не привыкшего уступать и подчиняться. Но он точно несимпатичен.
Афия равнодушно пожала плечами:
— Я не обратила внимания. Руди расхохотался.
— Значит, парень точно не голубой. И он точно молод.
— С чего такие выводы? Руди открыл дверь машины.
— Тебя привлекают мужчины постарше, вот откуда. И ты всегда обращаешь внимание на геев, так как умеешь находить с ними общий язык.
Афия открыла сумочку и вытащила пачку антибактериальных салфеток.
Нужно обязательно вытереть пыль в приемной и кабинете нового начальника.
— Какие глупости, Руди! Почему ты решил, что я интересуюсь мужчинами постарше?
— Но ведь оба твоих мужа годились тебе в отцы. Рэнди было сорок четыре, когда он сделал тебе предложение. А Фрэнку вообще все пятьдесят. Оба они были друзьями твоего отца, разве нет?
— Ты так о них говоришь, будто они были древними старцами, — укоризненно покачала головой девушка. — А они были мужчинами… в расцвете сил.
— Возможно, но не для юной девицы, которой исполнилось двадцать два и двадцать шесть к обеим свадьбам.
Афия тщательно вытерла руки и бросила смятую салфетку в бачок для мусора.
— Да какая разница-то?
Руди усадил ее в машину, обошел лимузин и устроился на своем месте.
— А ты подумай. — Он бросил на Афию взгляд в зеркало. — Когда в последний раз тебе приглянулся мужчина твоего возраста? Или старше тебя хотя бы лет на пять?
— Джефф Мортон.
— Но он гей.
— Мне нравится Рики Фримен.
— Тоже гей.
— Карлос…
— Ты издеваешься?
— И к чему ты ведешь? Руди завел мотор.
— Ты общаешься либо с теми, с кем у тебя заведомо не будет отношений — читай, с голубыми, — либо с мужчинами значительно старше себя.
Афии захотелось зажать уши руками. Слышать подобные откровения ей не хотелось.
— Ты снова начитался своих книжек по психологии?
— Детка, знаешь, в чем твоя проблема?
— Уверена, что ты меня сейчас просветишь.
— Ты боишься близких отношений.
— О, умоляю!
— Дай мне объяснить.
— Может, во время нашего следующего сеанса, доктор Гэллоу? Мне нужно быстрее переодеться и вернуться, пока Джейк не передумал.
По счастью, квартира Руди была всего в двух кварталах от детективного агентства. Однако предстояло еще найти нужные вещи среди склада коробок и сумок, на которых Афия теперь жила. Кредиторы дышали в затылок, отхватывая кусок за куском из ее имущества, благодаря проклятому Генри Глику. После того как налоговая служба конфисковала дом Фрэнка, бедняжке пришлось перебраться к собственному шоферу, отказавшись от предложения Хармона пожить в его доме. Конечно, Руди был геем, да к тому же обожал ночной образ жизни, однако с ним было проще найти общий язык, а в его крохотной квартирке — легче свыкнуться со своим новым положением. Роскошный дом Хармона каждым своим камнем напоминал бы о невосполнимой утрате. Афия же хотела научиться жить, не сожалея о прошлом.
— Опиши мне его.
— Ты опять о Джейке? — Афия пожала плечами. — Блондин, волосы короткие, с небольшими баками, очень резкий и раздражительный. Помнишь мое кольцо с изумрудом, которое пришлось отдать налоговой полиции?
— Смутно.
— Жаль. Короче, у этого парня такие же глаза, даже более глубокого цвета. Правда, неприветливые. На правой щеке шрам в форме полумесяца. Подбородок квадратный, полные губы…
Руди рассмеялся.
— Неужто и губы отметила?
Афия смутилась. Ей даже не приходило в голову, что она так внимательно разглядывает своего нового начальника.
— А рост? И какая у него фигура? Небось накачан и мускулист?
— Слушай, я все больше убеждаюсь в том, что ты его знаешь!
— Да перестань! — Руди кивнул куда-то в сторону. — Вон, слева. Блондин, короткая стрижка, квадратный подбородок.
Афия быстро глянула в окно. Джейк стоял возле подъезда, опершись спиной о стену. Как раз в этот момент он прикуривал сигарету.
Курение вредит здоровью, надо бы напомнить ему об этом!
Руки, подносящие к сигарете зажигалку, угрожающе бугрились мышцами, лицо было мрачным и решительным. При этом у Джейка Лидса была такая неприметная одежда, и даже поза, что случайный прохожий едва ли бы обернулся, чтобы рассмотреть его подробнее. Похоже, детектив в совершенстве овладел искусством быть незаметным.