Невидимая связь
Шрифт:
– Может быть, завтра, – рассеянно пробормотала она, считая их по головам.
– Я тоже хочу коснуться малыша.
Лейни окаменела. Она не могла взять в толк, почему узнала голос. Прошло больше шести месяцев с той ночи в Нью-Йорке. Но она мгновенно поняла, кто стоит за спиной. Кто застал ее врасплох.
Она повернулась.
Он стоял всего в двух шагах и улыбался. И выглядел в школьном дворе на редкость неуместно. На нем было дорогое пальто из серо-зеленой шерсти, оттенявшее глаза. Воротник был поднят и обрамлял мужественное лицо и взвихренные ветром каштановые волосы
– Выглядишь изумительно, дорогая.
Лейни стояла неподвижно, как манекен, и даже не сопротивлялась, когда он выступил вперед, сжал ее холодные щеки теплыми ладонями и поцеловал.
3
Поцелуй был тоже теплым, целомудренным и бесконечно нежным.
Когда он отстранился, она заметила, что глаза сверкают лукавством и восторгом при виде ее немого удивления.
Наконец он отстранился и опустил руки. Лейни поспешно отступила.
– Что вы себе…
– А, чудесно! Вижу, вы ее сами нашли!
К ним спешил мистер Харпер, широко и облегченно улыбаясь.
– Она в классе, как я и сказал вам. Верно, мистер Сарджент?
Так вот, значит, как! Сарджент. Дик Сарджент.
– Действительно так.
Даже отвечая директору, Дик продолжал бесстыдно рассматривать Лейни.
Она отвернулась от этого голодного взгляда и обратилась к мистеру Харперу.
– Интересно, почему мистер Сарджент искал меня?
Сумеет ли она держаться с апломбом, как ни в чем не бывало? Сделать вид, что она не узнает его и не помнит? Пожалуй, стоит попытаться.
– Полегче, Лейни, – пробубнил он себе под нос.
– Ну-ну… конечно, он искал вас, – заикаясь, пролепетал мистер Харпер. – Ваш муж пришел ко мне в кабинет и сказал, что вы помирились. Мы все рады это слышать. И как раз к Рождеству!
Хмыкнув, он сложил руки на животе и просиял доброй улыбкой.
– Это муж мисс Маклауд! – пропищал кто-то из детей.
– Она не замужем, потому что мисс, а не миссис!
– Она «мисс», дурак, неужели не знаешь? И конечно, она замужем, потому что у нее будет ребенок.
– Да, моя ма сказала, что сначала нужно выйти замуж, а потом у тебя будет ребенок.
– А вот и нет.
– А вот и да!
– Муж? – прохрипела Лейни, отворачиваясь от детей.
– Вижу, вам непривычно снова видеть его рядом, – рассмеялся мистер Харпер.
– Привыкнет, – вкрадчиво пропел Дик. – Дорогая, дети, наверное, замерзли. Кстати, здесь кто-то упоминал о ланче. Что сегодня в меню?
– Пицца, – сообщил стоявший первым мальчик.
– И салат.
– Но никакого мороженого? – спросил Дик, улыбаясь в лица, полные неприкрытого любопытства. – Что скажете, если сегодня я всех угощу мороженым?
Это заявление оказалось последней каплей, переполнившей чашу эмоций. Дети словно обезумели. Строй, который пыталась сохранить Лейни, немедленно распался. Ее окружили и стали наперебой просить мороженого. Она приросла к месту, чувствуя, как медленно рушится фундамент ее жизни. Понимая, что она бессильна остановить катастрофу.
– Дети, дети, помните, только не бегать! – возопил мистер Харпер, устремившись за малышами, наперегонки побежавшими
– Давай уйдем с этого ветра, Лейни. Не хватало еще, чтобы ты простудилась.
Но окончательно сбитая с толку Лейни молча уставилась на него. Тогда Дик сжал ее локоть и повел к зданию.
Не будь она так зла, возможно, рассмеялась бы над происходившим здесь фарсом. Но сейчас только вырвала руку.
– Не знаю, что вы затеваете, но…
– Но вам лучше не протестовать, поскольку мистер Харпер счастлив, что мы снова вместе.
Его ослепительная улыбка противоречила жестким ноткам в голосе.
Она глянула в сторону входа. Дети уже входили в здание. Директор, глупо ухмыляясь, придерживал тяжелую дверь. Ей хотелось врезать ему по довольной масляной физиономии. Хотелось топать ногами, вопить, рвать на себе волосы.
Но она едва ли не с детства приучилась держать свои эмоции под контролем. Не стоит выставлять себя идиоткой, обнаруживая свои чувства.
Поэтому она сверлила Дика Сарджента разъяренным взглядом.
– Вам это с рук не сойдет, – прошипела она уголком губ.
Он взял ее руку и переплел ее пальцы со своими.
– Уже сошло.
Он оказался прав. Если она не хочет устроить сцену в присутствии мистера Харпера, придется идти с ним.
Конец дня показался ей скверной пьесой. Комедией, в которой свои роли знали все, кроме нее. Она пыталась найти правильный тон и нужные реплики, хотя все выходило глупым и бессмысленным.
За ланчем в кафетерии, полном шумных непоседливых детишек, она сидела напротив человека, который пил дорогой бренди и владел работой Лероя Неймана [3] . Сейчас ей определенно было не по себе при воспоминании о подробностях висевшей над камином литографии. Этот человек отведал резиновую пиццу и увядший салат с таким воодушевлением, словно перед ним поставили изысканные блюда из ресторана «21». Да еще и улыбался ей, не обращая внимания на заляпанную пластиковую столешницу, загроможденную пластиковыми подносами и грязной посудой. В центре стола грустными часовыми возвышались пузырьки с искусственным подсластителем, закрытые снизу пробками солонки и треснувшие салфеточницы. И все же он явно чувствовал себя как дома!
3
Лерой Нейман – американский художник-абстракционист.
Он постоянно касался ее. Приносил еду и напитки, угадывая каждое ее желание, пока ей от раздражения не захотелось наплевать на чувства собравшихся и оглушительно громко кричать на весь зал. Только присутствие других преподавателей, следивших за ней с мечтательным видом, удерживало от того, чтобы швырнуть поднос на его колени, чтобы посмотреть, как он станет улыбаться в этом случае!
– Боже, – прошипел кто-то ей на ухо, – вы в своем уме?!
– Что?
Лейни обернулась. Сзади стояли две самые заядлые охотницы на мужчин и жадно наблюдали, как Дик раздает брикеты с купленным для детей мороженым.