Невидимка. Идеальные убийства

Паттерсон Джеймс

Еще одна пауза — Букс ждет, когда его соединят с федеральным прокурором, который работает в вечернюю смену в Питтсбурге и в обязанности которого входит обращаться к федеральному судье, если в такое позднее время поступит запрос на ордер на арест, обыск и тому подобное.

— Его зовут Уинстон Грэм, — поспешно говорит Букс в телефон, произнося фамилию по буквам и сообщая номер карточки социального страхования, номер водительского удостоверения и домашний адрес. — Сведения о состоявшихся телефонных разговорах, банковские счета, кредитные карточки и ордер на обыск помещений. Я работаю сейчас на основе письменного показания под присягой. Что? Почему? Почему «нет»? — Букс начинает ходить туда-сюда. — Да, совершенно верно. Да, совершенно

верно. Послушайте… Послушайте меня. Мне начхать на то, спит судья или нет. Мы сейчас разыскиваем именно того типа, который устроил сегодня взрывы на стадионе «Форд Филд». Да, именно этот тип. И он не только устроил те взрывы — он еще и серийный убийца-поджигатель, который действует в масштабах всей страны. Это… Хорошо, но послушайте меня, у нас нет времени на детские шажки. Да потому что нет! Просто сделайте… Предоставьте мне то, что сможете, и так быстро, как сможете. Как по-вашему, вы с этим справитесь?

Букс кладет телефон на стол.

— Ох уж мне эти юристы! — говорит он. — Они, видите ли, считают, что у нас нет достаточных оснований для получения ордера.

— Возможно, они правы, — произносит Денни. — Мы думаем, что наш субъект живет в Пенсильвании, и Грэм живет в Пенсильвании — как живут там еще тринадцать миллионов человек. Мы думаем, что наш субъект сегодня был на матче, и Грэм был на матче — как были на нем еще шестьдесят тысяч человек. А еще он живет один. Этого для судьи, пожалуй, недостаточно.

— Может, и недостаточно, — говорит Софи и разворачивает свой компьютер так, чтобы его экран был обращен к нам. — Вот сведения об Уинстоне Грэме, имеющиеся в департаменте транспорта Пенсильвании. Он обновил свое водительское удостоверение восемь месяцев назад и сделал новую фотографию. Этот человек хоть чем-то похож на нашего субъекта?

Фотография не самого лучшего качества, и это вызывает у нас воспоминания о том зернистом изображении нашего субъекта, которое мы получили с видеозаписи, сделанной в таверне «Беннис» в Эрбане, штат Иллинойс, когда наш субъект встречался там с Кёртисом Валентайном. Однако в отличие от того изображения, на котором было трудно разглядеть черты лица и более-менее хорошо был виден лишь длинный тонкий нос, поскольку наш субъект все время смотрел куда-то вниз и в сторону от видеокамеры, на фотографии в его обновленном водительском удостоверении лицо запечатлено анфас и снимок четкий. На этой фотографии он щурится, а его глаза похожи на стеклянные бусинки. Он выглядит как человек, который носит очки, и когда ему велели снять их, он этому не очень-то рад. В отличие от видеозаписи, сделанной в баре, на которой он, возможно, абсолютно лысый, на этой фотографии Уинстон Грэм не совсем лысый: у него имеются жиденькие каштановые волосы над ушами. А еще у него полные и обвисшие щеки — результат возрастных изменений и ожирения. Он выглядит немного старше своих сорока лет, но лично у меня относительно него уже нет никаких сомнений.

— Это он, — говорю я, чувствуя, как в мою кровь устремляется адреналин. Меня охватывают те же ощущения, что я испытала тогда, во время матча.

— Черт возьми, это он! — говорит Букс. — Это наш субъект.

— Ну что, когда выезжаем? — спрашиваю я.

— Все отправляйтесь в отель за своими вещами, — говорит Букс. — Мы выедем как можно быстрее.

88

Я уже заканчиваю упаковывать свои вещи. Запихивая туалетные принадлежности в целлофановый пакет, я слушаю по телеканалу Си-эн-эн выпуск новостей, посвященный сегодняшним взрывам на стадионе «Форд Филд» во время матча и начавшимся поискам террориста, устроившего их. Они снова и снова повторяют одно и то же. Они все никак не могут расстаться с этой темой, но у них нет никакой новой информации, если не считать смехотворные свидетельства некоторых болельщиков, рассказывающих о том, как что-то бабахнуло и как все рванули к выходу. «Это было как Четвертое июля», [58] — говорит один мужчина. «Я подумал, что я уже мертв», — заявляет другой. «Мне показалось, что эти звуки доносятся со всех сторон одновременно», — сообщает третий.

58

Четвертого июля отмечается День независимости США. Этот праздник сопровождается шумными фейерверками.

Телезрители видят схемы стадиона «Форд Филд», стрелки и пульсирующие красные точки, показывающие места взрывов в южной части стадиона. «Он выбрал идеальное место с точки зрения акустики, чтобы усилить силу звуков взрывов и вызвать панику», — говорит какой-то городской чиновник.

В новостях сообщают, что власти, пытаясь выяснить причины произошедшего, исключили исламский терроризм. Чиновники заявляют, что подозреваемый — белый мужчина в возрасте тридцати или сорока с лишним лет. Телезрителей уверяют, что этого человека сейчас вовсю ищут и в поиске принимают участие различные компетентные органы на уровне округа, штата и страны в целом.

Сообщается также о том, что по состоянию на текущий момент умерло три человека. Они скончались в результате телесных повреждений, полученных в ужасной давке, когда болельщики ринулись к выходам.

Я дергаюсь, услышав, что в дверь моего гостиничного номера кто-то стучит. В подобной ситуации я дернулась бы и от кошачьего мяуканья.

Это пришел Букс. Я впускаю его в номер и иду заканчивать сборы.

— Я полагала, что мы встретимся в вестибюле, — говорю я.

— Видишь ли, я вдруг подумал… я вдруг подумал, а почему бы мне не подняться к тебе…

— Ага. Какие-то изменения в планах?

— Нет. Никаких изменений. Но пилот будет в самолете только через час, а потому у нас есть несколько минут.

— А-а, понятно, — говорю я, задумываясь над тем, чем он намерен заниматься в течение этих самых нескольких минут.

Когда я снова бросаю на него взгляд, он, отвернувшись, разглядывает пятно на дешевом комоде. Затем он медленно поднимает руку и сжимает пальцы в кулак.

— Когда я услышал тот первый… — начинает он, но запинается и энергично прокашливается.

Я молчу, но он тоже больше ничего не говорит, и поэтому я договариваю за него.

— Когда ты услышал тот первый взрыв, донесшийся с южной части стадиона… — тихо говорю я, подходя поближе, но отнюдь не вплотную к нему.

— Я… подумал, что ты уже мертва.

— Но я не мертва, Букс. Со мной все в порядке. Мы оставим это в прошлом и будем двигаться дальше, хорошо? Не эти ли слова ты всегда говоришь?

Он кивает. Букс и его эмоции всегда соотносились друг с другом, как масло и вода.

— Вот и хорошо, — говорю я. — Поэтому давай просто сконцентрируемся на…

— Я снова и снова звонил тебе на мобильный, а ты не… не отвечала.

Я ничего не говорю. Мне кажется, что в номере вдруг стало очень тепло.

— Знаешь, когда мы занялись этим делом, я не очень-то верил, что твои умозаключения приведут хоть к чему-то стоящему, — говорит он. — У тебя имелись кое-какие интересные соображения, но, по правде говоря, меня терзали сомнения. — Он поворачивает голову, и теперь я вижу его профиль, усталые глаза и спутавшиеся волосы, падающие на лоб. — Я согласился работать над данным делом только потому, что над ним работала ты. Это звучит глупо теперь, то есть после того, как ты в конце концов самостоятельно приоткрыла завесу, скрывавшую этого монстра.

— Ну, я рада, что ты все-таки согласился, — говорю я. — Взгляни на нас как бы со стороны. Мне кажется, этот Уинстон Грэм мог бы стать нашим…

— Эмми, мне необходимо сказать это. Позволь мне это сказать. — Букс вздыхает. — Я все еще…

Звонит его сотовый, и незаконченная фраза словно зависает в воздухе между нами. «Я все еще…» Он с раздражением снимает с пояса мобильный телефон.

— Букмен слушает, — произносит он и затем начинает напряженно вслушиваться в то, что ему говорят. — Что? Кто? Эм-эс…