Невидимые знаки
Шрифт:
Она улыбнулась мне самой милой улыбкой из всех.
— Пожалуйста... позволь мне тебе помочь.
У меня было два варианта.
Первый: продолжить тратить ночные часы и мою энергию на то, чтобы оттолкнуть ее... Или же второй: признать, что я нуждаюсь в ее помощи и поверить, что она сделает все возможное.
Она знала мой ответ еще прежде, чем я заговорил. Знала по тому, как расслабились мои плечи, как прикрылись мои глаза, каждая капля гнева ушла в землю.
— Спасибо, Гэллоуэй.
Мои глаза резко поднялись вверх.
— Никогда не благодари меня за то, что я позволяю тебе делать
Она прикоснулась к моей руке, державшей костыль.
— Нет ничего неблагодарного. Неважно, что это. Кто-то обязательно оценит это.
— Это неправда.
— Правда. — Ее голос был мягким, словно мелодия. — Уборщик мусора, к примеру. Неблагодарная работа для него. Грязная, вонючая, и выносливость напрямую связана с его работой. Но за каждый бак, который он убирает, за каждый вывоз, который он производит, ему благодарен владелец дома. Они могут не благодарить его осознанно, но они благодарны.
Я фыркнул:
— Они живут, чтобы ценить это. Огромная разница в нашем случае.
— Почему это? Коннор и Пиппа не знают, что ты делаешь, но они, несмотря на это, благодарны тебе. Ты спасаешь их от разбитого сердца и боли. И это к лучшему, что они не знают, потому что их благодарность ценнее в тысячу раз, потому что ты делаешь правильную вещь.
Я не мог переспорить ее. Она была такой мудрой, такой спокойной. Точной противоположностью того, кем был я. Нормально ли это воспылать так быстро чувствами к кому-то? Было ли это из-за нашей ситуации: из-за того, что мы застряли на острове и пребывали в совершенном одиночестве?
Несмотря на это, я никогда не хотел разлучаться с ней.
Я неохотно признал правоту ее суждений.
— Я принимаю то, что ты говоришь, но ты понимаешь что-то неправильно.
— Что же?
— Ты сказала «я». Что «я» буду делать. — Мое сердце забилось стремительнее. — Но, ты имела в виду «мы». Что «мы» будем делать.
Ее улыбка осветила все, словно луна.
— Я рада, что ты изменил свое мнение. Теперь давай-ка приниматься за дело.
…
Я покачивался, удерживая костыль со всей силы, потому что, если бы я не делал этого, я бы упал лицом в песок. Эстель стояла рядом со мной, наша кожа горела от ощущения близости, но мы не касались друг друга.
Мы не произнесли ни слова, когда уровень прилива стал увеличиваться, а небо становилось светлее.
Пот выступил на коже, и я вытер его. Эстель сделала то же самое. Ее линия роста волос была влажной, ее щеки раскрасневшимися, ее движения болезненными и изможденными. Она сделала так много. Я никогда бы не смог отплатить ей за это.
Ее предложение спасло меня от работы, которую бы я не смог сделать сам, а вместе мы смогли позаботиться о том, чтобы остров был свободен от трупов, а дети никогда бы не увидели то, что детям видеть не положено.
С Амелией и Данканом мы почти закончили. Мы не смогли подарить им последнее прощание, которого они заслуживали, но они никогда не будут забыты.
Внезапно голова Эстель опустилась на мое плечо. Ее светлые волосы упали на мою спину, щекоча бицепс и предплечье.
— Они обрели покой.
Я
Три тела лежали на спинах перед нами, их руки были сцеплены вместе в молитве, камушки покоились на их прикрытых глазах, и их одежда набита камнями.
Мы взяли все, что могло пригодиться. Ручку с выгравированными инициалами Данкана для Коннора, теннисный браслет, принадлежащий Амелии для Пиппы. Мы сняли обручальные кольца и решили использовать их, как мемориал. Мы уже и так, тщательно нацарапали их имена на куске дерева и прицепили два связанных волокна льна, чтобы те удерживали кольца.
Акин лежал рядом с Эверморами, вместе, но все же отдельно. Будет ли семья искать его? Будут ли они знать, как искать нас? И была ли у нас надежда на то, что нас будут искать, когда мы поднялись на борт вертолета без работающего радиомаяка?
Как и восход, неспешно приближался прилив. Тела неспешно поглощала вода, их ноги исчезли под поверхностью воды, за ними последовали их грудь и лица.
Это была идея Эстель использовать океан.
Почва острова была плодородной и довольно простой к вскапыванию, но корни деревьев и остальные препятствия усложняли дело. После пары минут попыток, Эстель попросила довериться ей, и вместе мы нашли Амелию и Данкана и почтительно, мучительно, и очень, очень медленно оттащили их к противоположной стороне острова.
Наш темп передвижения был чем-то средним между прихрамыванием и пошатыванием, мы старались двигаться как можно более аккуратно, чтобы не повредить тела, которые уже и так были достаточно повреждены. Причины смерти рассмотреть было легче, когда небо начало светлеть. Данкан скончался от перелома шеи, как и Акин, а Амелия истекла кровью от того, что кусок метала пронзил ее сонную артерию.
Пляж с этой стороны был более каменистым, чем с нашей. С более крутым склоном у воды и редким подлеском. Благодаря увеличению массы тел, они должны были опуститься на дно, и затем бы их унесло прочь вдоль по океанскому дну, когда их захватит прилив.
Существовал риск того, что в конечном итоге их прибьет обратно к берегу с нашей стороны острова. Однако богатое разнообразие морских животных помогут нам в этом. Крабы и рыбы, акулы и ракообразные — создания, которые проживут еще один день, благодаря одному из наших умерших.
Я так сильно хотел присесть. Прилечь. Прикрыть глаза и уснуть вместе с Эстель в моих руках.
Но мы заключили негласное соглашение быть здесь до самого конца.
Мы стояли там, когда тьма медленно сбрасывала свой темный плащ, а океан неспешно поглощало тела. Когда мы больше не могли видеть их через поверхность воды, Эстель подняла свою голову с моего плеча.
Ее голос звучал слабо в лучах рассвета.
— Покойтесь с миром, зная, что мы присмотрим за вашими детьми. Мы окружим их любовью. Позаботимся о них. Убедимся, что они вырастут и в итоге спасутся с этого острова. Акин, мы даем клятву тебе, что мы сообщим твоей семье место твоего последнего пристанища. Прощайте.
Воцарилась тишина.
Должен ли я сказать что-то?
Но что?
Я не знал ничего, что касалось прощальных речей. Я не произнес таковую на похоронах моей матери, потому что я не присутствовал на них... Я не имел понятия, как прощаться.