Невидимый дизайнер
Шрифт:
Эта стремительная экспансия вызывает вопрос – до какой степени имидж Ланга сумеет сохранить так присущую ему таинственность, если сам дизайнер окажется чересчур на виду. Вспомним, что случилось с компанией Tommy Hilfiger, акции которой в прошлом году упали почти вполовину, когда стало казаться, что Томми-бренд-менеджер заслоняет собой Томми-дизайнера. Можно также задаться вопросом, как же Ланг, последовательно выступавший против любого преобладавшего в моде течения, сумеет сохранить свою независимость, находясь в Prada. Эннио Капаза из Costume National недавно поделился
Лицо Ланга меняется в зависимости от того, как смотреть. Анфас он – почти традиционный красавец, с высоким и чистым лбом, который прищуривается как звезда французского кино – есть в его глазах чтото живое, почти веселое. В профиль его лицо кажется измученным, глаза резко смотрят из-под тяжелой плоти век, углы рта опущены.
Я познакомился с Лангом на следующий день после вручения премии «American Fashion Awards». Встреча эта несколько раз отменялась, и я рассчитывал, что Ланг отменит и эту; он не расчерчивает свой день распорядком, а работает интуитивно, превращая свое расписание в сплав дел, планов, дедлайнов и идей, ожидающих одного – появления того, что он любит называть «правильным органичным моментом». Кажется, наш с ним правильный органичный момент настал.
В шоу-рум, расположенный на втором этаже дома номер 80 по Грин-стрит над магазином, в манере старых парижских домов мод, нужно подниматься по деревянным ступеням потертой, изогнутой лестницы – классической и непременной лестницы лофта художника в Сохо. (Лестница аутентична до степени, позволяющей предположить, что она настоящая, но это не означает, что она не была тщательно продумана Лангом.) Вверх и вниз по ступеням перемещались молодые мужчины и женщины в униформах HL: белые рубашки с высокой проймой рукава (вытягивает силуэт), черные брюки и туфли.
Хельмут Ланг не избежал Helmut Lang’а: он был одет в голубую рубашку с логотипом HL, из-под которой виднелся ворот футболки, джинсы Helmut Lang, неэластичные, но не лакированные; новые черные лакированные туфли Helmut Lang, без носков. Он шел так, будто только что слез с мотоцикла, немного разводя ноги в стороны. Его длинные темно-каштановые волосы были приглажены назад. Когда он улыбался, глаза казались доброжелательными, но рот сохранял трагический изгиб. В глазах было то же ощущение легкости и сдержанности, которое несут в себе его вещи. Он выглядел здоровым, немного плотным, но было в нем нечто «сломанное». Именно это слово некогда использовалось для описания образа, которого Ланг добивался от своих моделей-мужчин – они должны были казаться интересными, но в несколько нездоровом смысле.
В тот день стояла чудовищная жара, но шоу-рум был прохладным и белым. Его пространство было занято коллекцией осень-2000 года, из которой редакторы и стилисты отбирали предметы для съемки. Я выразил восхищение серыми костюмами из шерсти и шелка, и тем, как при попадании света на шелке выступали изумрудные переливы. Мужские вещи были заметно вычурнее женских. В 90-е Ланг одевал женщин как мужчин, чем заслужил любовь профессиональных женщин во всем мире. Как многие другие дизайнеры мужской одежды теперь он, кажется, старается одеть мужчин как женщин.
Некоторые детали, характерные для Хельмута Ланга, неизменно показались и тут: пальто на скрытой застежке, с единственной видимой пуговицей, джинсы,
Я шел за Лангом в узкий кабинет в глубине шоу-рума. Шлейф нового аромата Helmut Lang был уловим. Оригинальный аромат был создан для проекта на флорентийской биеннале 1996 года. Дженни Хольцер, автор текста и образов проекта, определила его как «запах утра после страстной, но сложной ночи». Директор по маркетингу Ланга Джонни Лихтенштейн назвал его «запахом мужчины сразу после секса». Когда новый парфюм тестировался в фокус-группах Procter&Gamble, реакция была негативной, но Ланг отказался что-либо менять. Это был тот самый аромат, который я слышал сейчас – цветочный и масляный одновременно. Ланг говорит, что это парфюм «на грани одеколона», «поношенный, но свежий» – ольфакторный эквивалент его casual. Рон Перельман, председатель Revlon, недавно был замечен в магазине при покупке пяти флаконов.
Ланг хорошо говорит по-английски, но говорит медленно, ровно и осторожно. Слушая, он немного подается вперед, придавая беседе оттенок интимности. Я спросил об отношениях с Prada. Ланг ответил, что прямая и агрессивная манера Патрицио Бертелли, вызывающая восхищение одних и отталкивающая других, очень ему подходит. «Я хотел и давно искал партнера, – сказал Ланг. – Мне было крайне неприятно повсюду видеть наше влияние, но не иметь достаточно денег, чтобы расшириться и получать от этого прибыль. Вопрос был в том, расширяться ли самому или выбрать другую компанию. Я всегда хотел иметь делового партнера, я не люблю заниматься делами. Бертелли показался мне подходящим союзником».
Почему Ланг счел, что сумеет справиться с Prada, когда Джил Сандер так выразительно не смогла? Несмотря на то, что сама Сандер не делала публичных заявлений относительно своего ухода из Prada, ее соратники пустили слух, что она отказалась идти на компромиссы, которые накладывали на нее и качество ее работы маркетинговые требования Бертелли.
«У меня нет к нему претензий, – сказал Ланг. – Мы прекрасно ладим. Он – очень сильная личность, но у них есть культура. Определенное качество». Он сказал, что договор с Prada для него – это способ сохранить независимость, а вовсе не наоборот.
Ланг не очень хотел обсуждать «American Fashion Awards», но вежливость не позволила ему не ответить на прямой вопрос, почему же он не пришел. Вероятность показаться претенциозным или невежливым причиняла ему боль. «Американцы не боятся быть на виду, – начал он. – В Европе еще уважают частное пространство художника. Тут, если ты успешен, ты словно принадлежишь публике. Кроме того, все мы понимаем, что одни награды дают потому, что они на твоей стороне, а другие – по политическим причинам. Но это неважно, я готов играть по правилам игры и помогать индустрии».