Невидимый мир
Шрифт:
– - И почему? Вообще трудно понять, - признался он, - сложно, что ли, есть меньше?
– - Это нам трудно понять. Это как болезнь, понимаешь? С этим трудно справиться. Надо изменить что-то внутри. Надо, чтобы появилось желание - ради чего. Ведь ей тяжело. У нее еда - это практически единственная радость в жизни. Чтобы от этой радости отказаться или ее ограничить, надо иметь очень веские основания.
– - Ну да... это в квенсен надо. Там сразу появятся очень веские основания.
– - Вот именно! А она одна. Совсем одна. Заставлять некому, стимулировать некому, пример показывать - тоже. Это как алкоголик, понимаешь? Он сам знает, что нельзя пить. Но иначе не может.
– - И что же ты придумала? Мне даже в голову ничего не приходит.
– - Во всех этих книгах предлагается мотивация, которая Юле не подходит. Просто не подходит. Все эти книги сводятся к тому, что надо похудеть, чтобы стать неотразимой красавицей, чтобы мужики штабелями валились, и все такое. А ей это неинтересно. По ее складу характера, личности - ей это не нужно. Она пытается себя убедить, что хочет быть красивой - а на самом деле она не хочет быть красивой, вот в чем беда!
– - О Господи! Разве так бывает, чтобы женщина - и не хотела быть красивой?
– - Еще как бывает. Коль... человек в первую очередь человек, а потом уже женщина или мужчина.
– - Гм... это может быть. Но...
– - Ну и вот, я написала книгу сама. Она очень короткая. Зато она вся проникнута той мотивацией, которая Юле будет близка. Юля ведь у нас космические оперы пишет... Она романтическая очень личность. Романтическая такая коровушка весом в центнер. Вот я и написала полухудожественную вещь... о том, как готовятся в космические десантники. Вообще там все так, будто Триме... ну Земле угрожает опасность извне, и вот втайне готовится армия, которая готова будет Землю защитить. А дальше идут конкретные рекомендации. Прямо по дням. Что и сколько есть, как тренироваться. В общем, что я рассказываю - посмотри, если хочешь, сам. Ну вот, сегодня ночью я это дело Юле и подсунула. Чисто случайно. На автобусной остановке лежала распечатка, полузанесенная снегом, а Юля ее нашла...
Кельм покрутил головой.
– - Ну ты даешь, Ирка! Это ж надо так догадаться... это просто гениально!
– - Ну подожди... я не знаю, сработает ли это! Насколько я знаю ее, думаю, что да, должно. Но это еще неизвестно...
– - Все равно. Это же надо, такие тонкости, я бы никогда не подумал. Слушай, ты голова просто, Ирка!
Ивик пожала плечами. Чем тут особенно восхищаться?
– - Это моя работа. Коль... а ты вроде дописал уже рассказ?
– - Нет, не совсем. Но я тебе уже скажу пароль, можешь почитать. Пароль - Шелли. Там мне надо будет еще поработать, но ты уже можешь посмотреть.
Вот рассказы Кельм писал выматывающе медленно. Совершенно иначе, чем Ивик. Это они тоже обсуждали. У Ивик текст свободно лился из-под пальцев, она не думала, как пишет, что, о чем... Все получалось само собой. Кельм мог часа два сидеть и думать над одной фразой. Переставлять слова, подбирать синонимы. Добиваться идеального звучания. Ивик умерла бы от тоски, она никогда не могла заставить себя, что называется "работать над текстом". И с удивлением понимала, что Кельму это - нравится. Что он даже не представляет ничего иного.
Она испытывала бы комплекс неполноценности, но почему-то Кельму неожиданно понравились ее творения.
Ивик вообще не думала, что Кельм станет их читать. Имя иль Таэра как писателя было известно в Дейтросе. Его знали все гэйны и большинство интересующихся литературой из других каст. Напечататься в престижном журнале или сборнике, или даже отдельной книгой - для него было не редкой наградой, как для Ивик, а повседневной рутиной. Он даже выбирал, где печатать свои рассказы. С чего бы сам иль Таэр стал читать творения какой-то там третьестепенной писательницы...
Но он стал читать - и увлекся.
– - Они у тебя - живые, - сказал он, - у меня не так... я так не умею!
Они обсуждали поступки героев Ивик так же, как обсуждали жизнь ее трансляторов. Ивик до сих пор не могла избавиться от шока по поводу того, что сам иль Таэр сказал ей - "я так не умею".
Он был заметно растроган тем, что Ивик почти наизусть знала все его рассказы.
Дверь тихо щелкнула, закрываясь за Кельмом. Ивик постояла еще несколько секунд, с тоской глядя на темное дверное дерево. Она выходила его провожать в коридор. Ждала, пока он соберется и уйдет. Они весело болтали. А потом она стояла вот так, испытывая не то, что горе - Кельм был с ней всегда, и сейчас он тоже был с ней - а смутный страх. За него. Он контрразведчик, и это все-таки опасно. Он справится, думала она. Как-то глядя на Кельма, верилось, что он справится вообще с любым делом и с любой проблемой. И выйдет живым из любой переделки. И все равно - страшновато.
Ивик включила компьютер.
Илья играл в "Галактическую Империю". Ивик вздохнула. Земляне умели удивительно непродуктивно тратить время. И сколько же у него этого времени... Но здесь ничего не поделаешь. Пусть играет - глядишь, наберется вдохновения для новых картин. В последнее время у Ильи пошла фантастическая серия с космическими десантниками, истребителями. Может, и банально, но он умел это сделать так, что картины отличались от стандартных голливудских киноподелок. Одну из этих картин Ивик даже вставила в книгу для Юлии.
Штопор лежал на диване и читал книгу Маслоу о рубежах развития человека. Круг интересов Штопора был на самом деле значительно шире, чем полагало большинство его поклонников.
Жаров работал. Он работал над сценарием, переделывая одну из своих книг, хороших книг, искренних - в поделку, которая устроит режиссера. Режиссер собрался сделать из его текста настоящее почти голливудское кино. Жарову явно было скучно. Он написал несколько слов. Отхлебнул кофе. Закурил, тупо глядя в экран. Написал еще реплику. Полез зачем-то в сеть. Ивик уменьшила его окно: если Жаров полез в сеть, это, скорее всего, надолго.
Юлия порадовала Ивик. Она работала над очередным переводом - на стареньком компе открыты рабочие файлы. Юлия же стояла посреди комнаты в старой футболке и дырявых трениках и неуклюже пыталась достать ступни кончиками пальцев. Она заглотнула приманку. Она пыталась что-то делать. Как только добиться, чтобы завтра этот порыв не прошел? Ивик открыла текстовый редактор... Надо поддерживать дальше.
А что там у нас с Женей? Женя сидела на рабочем месте. Глаза обведены темными кругами. Вчера она опять плакала, а потом писала свой роман. Теперь уже новый. Героя звали - рыцарь Стриж. Ивик вздохнула. Очень странный сюжет. Параллельные миры, битвы в пространстве между мирами. Стриж очень похож на дейтрина. У него даже лицо узкое, чуть вытянутое, и черные волосы, и блестящие серые глаза, как у Кельма.