Невидимый остров
Шрифт:
– Как же это? Разве он... не коротышка?
– удивился Незнайка.
Адмирал Прибамбас, хитро прищурясь, посмотрел на двух приятелей. Простодушные физиономии Незнайки и Пёстренького располагали к откровенности. И, придвинув к себе вазу с засахаренными орешками, он начал понемногу приоткрывать завесу над тайной острова Голубой Звезды.
Глава пятьдесят четвертая
МНОГОЕ
ПРОЯСНЯЕТСЯ
– Инженер Курносик был главным и единственным специалистом-робототехником на "Волчке", - начал свой рассказ Прибамбас.
– Коротышка он был так себе, не очень. Хвастлив, заносчив. Но дело свое знал, работал много и увлечённо. Беспокойный был коротышка, всё время норовил выпрыгнуть из собственных штанов... М-да... Так вот, получаем мы приказ перебросить пятнадцать душ трудоголиков и пятнадцать душ голодранцев на Землю по программе Созидания Будущего.
– Простите, - вмешался Незнайка, - а кто это такие - трудоголики и голодранцы? И ещё дальше вы что-то непонятное сказали...
– Да?..
– почесал бороду адмирал.
– Ну, трудоголики - это... Нет, знаете, я про это отдельно расскажу, иначе сам запутаюсь. Я вам про Курносика рассказываю? Вот и слушайте, а вопросы будете после задавать. Так вот... Я, стало быть, с самого начала не очень-то хотел этого Курносика брать на корабль. Весь экипаж - двое коротышек: командир да инженер. На первом этаже роботы с арестантами. С роботами, сами понимаете, особенно не поговоришь. А с арестантами разговаривать вообще запрещено. Но мне его на Колобке главный инженер навязал. Это, говорит, наш лучший специалист. Гордость, говорит, робототехники. Я, говорит, в таком ответственном деле никому другому не доверяю. А Курносику это он, значит, доверял.
Ну, приказ есть приказ. У нас приказы не обсуждают.
Да и сам Курносик этот, как мне показалось, за последнее время вроде как сильно изменился. Спокойнее стал, что ли... Я тогда ещё не знал, что это в нём за перемены происходят.
Ну, погрузились на "Волчок".
Старт.
Четыре минуты телетранспортируемся.
Вот она, Солнечная система, всё верно, всё чин чинарём.
Летим на Землю.
У нас тут, на этом острове ("23111908-Н" по Звёздному каталогу), давно местечко насижено.
Лететь в космосе - не телетранспортироваться. Времени нужно месяц, да горючего для посадки тыщу вёдер.
Летим, значит, скучаем.
Вернее, это я скучаю. А Курносик всё в лаборатории запирается, что-то там колдует. Со мною почти не разговаривает, обедать не выходит. Ну, думаю, коротышка научными проблемами увлечён, не буду ему мешать.
Подлетаем, выходим на орбиту, я сажаю корабль на остров, точно в эту дыру, в кратер то есть. Работа, доложу я вам, точная, ювелирная! После такой работы устал как собака. Сижу здесь в статоре. Ноги вытянул, голову откинул, глаза прикрыл.
Слышу - кто-то входит. Открыл глаза и вижу Курносика с двумя роботами по бокам. Вид у него какой-то странный - солнцезащитные очки нацепил, пиджак какой-то серебристый, блестящий...
Я ему говорю: "Ты куда это вырядился, клоун?"
А он мне не своим голосом: "Сидите на месте и не двигайтесь".
Я вскочил было, но меня тут же роботы скрутили, усадили и встали позади кресла. Вроде как стерегут, чтобы я не убежал.
В это время все арестанты с "Волчка" и дали дёру.
Я ему говорю: "Ты что, идиот, сбрендил? Нюх потерял? На кого покусился, сволочь!"
А он в какой-то несвойственной ему манере говорит: "Рекомендую вам меня выслушать. Вполне вероятно, что такой возможности вам в дальнейшем не представится".
Я думаю: "Точно, спятил. Лучше его сейчас не раздражать, после разберемся..."
Этот псих продолжает: "Прежде всего убедительно прошу вас никогда более не именовать меня этим нелепым прозвищем, каковое мне было присвоено в связи с явной и, вероятнее всего, злонамеренной ошибкой. (Это, значит, ему имя Курносик не нравится.) В противном случае по отношению к вам будут приняты адекватные и, уверяю вас, достаточно жестокие меры".
Я за ним внимательно слежу, стараюсь не раздражать. "Как же вас именовать?" - говорю.
"Зовите меня просто директором", - отвечает.
Хотел я ему в морду плюнуть и расхохотаться, но сдержался.
Он говорит: "Ваш мозг, равно как и мозг всякого другого коротышки, весьма несовершенен. Я же сумел улучшить способности своего мыслительного аппарата почти безгранично. Отныне я могу запоминать, вычислять, анализировать и принимать решения на уровне самого совершенного компьютера".
Короче, с его слов выясняется, что этот идиот еще на Колобке (это планета наша так называется - Колобок) додумался вживлять в свой мозг электронные схемы. Делал это при помощи им же натасканных роботов. За тот месяц, что мы были в космосе, он доулучшал себя окончательно: по сути превратился из коротышки в робота. Голова у него изнутри полностью механическая, тело ещё живое. Он поэтому носит пиджак с каким-то особым защитным покрытием, бережёт сердце. Старые мозги у него в стеклянной банке хранятся, в питательном растворе. Я так думаю, что если его изловить да усыпить, то можно было бы их обратно вправить. А? Как вы думаете? Черепушку вскрыть, всю железную дребедень вытрясти, а мозги на место вправить. Как вы на это смотрите?
– Это конечно, - неуверенно согласился Незнайка, который многое из сказанного не понял, но главное всё же ухватил.
– Только его поймать надо сначала. А у него здесь целая армия этих... цириков.
Адмирал вздрогнул.
– Кого-кого?
– переспросил он настороженно.
– Да этих, цириков ваших, кого же ещё?
Некоторое время адмирал испуганно смотрел на Незнайку.
– Как же это... Что вы такое говорите?
– А что? Я ничего такого не сказал, - удивился Незнайка.
– Но как же, - настаивал Прибамбас.
– Вы только что произнесли ужасное, недопустимое ругательство!
– Ругательство? Вот ещё!
– Да, да! Возмутительное, нецензурное и отвратительное бранное слово! Так выражаются только неисправимые негодяи арестанты, желая тем самым оскорбить и унизить направляющих их на путь истинный и, по сути, желающих им добра коротышек!
Пёстренький что-то зашептал Незнайке на ухо, и тот воскликнул:
– Ах, так это, наверное, у вас цириков так называют!