Невидимый остров
Шрифт:
– Пусть сюда подгонят эту... Ну, сверлить...
– Вас понял!
– восторженно едва только не пропел "Шестой" и скрылся за дверью.
Через минуту несколько роботов пригнали по проложенным из цеха рельсам вагонетку, с помощью которой директор пытался сверлить защитную хронооболочку "Волчка".
– Так.
– Курносик деловито потер руки и тут же забыл то, что хотел сказать. Лицо его исказила гримаса.
– Осмелюсь доложить, - вкрадчиво проговорил "Шестой", - вы вознамерились заменить сверло плоским вращающимся диском...
– Да, да, - небрежно махнул рукой Курносик.
– Вот именно. Замените... И пошевеливайтесь!!!
–
– Пошевеливайтесь живо, уроды безмозглые!..
Несколько обученных слесарному делу роботов принялись за работу, а директор медленно уселся за стол, расположенный прямо под вентиляционной решеткой, за которой, затаив дыхание, прятались Огонёк и Буравчик. Он опустил голову и прикрыл глаза ладонью. Мысли разбегались, как тараканы, выстроить их в логическую цепочку не было никакой возможности. То он решал сложнейшую алгебраическую формулу для получения максимального КПД новой алмазной пилы, а то в голове вдруг начинал вертеться трогательный мотив песни о козочке, которая заблудилась ночью в лесу. И на глазах у него выступали слезы... Потом наплыло воспоминание о том, как он на Колобке однажды здорово разыграл соседей, протянув на улице веревку, о которую все спотыкались, а некоторые даже угодили в больницу. И тогда губы у него скривились в насмешливой улыбке. Но все сюжеты обрывались на середине, перескакивали на другие, как игла на старой пластинке. Курносик обхватил трясущуюся голову обеими руками и застонал.
– Ну что же вы, остолопы, - произнес он с надрывом.
– Почему так медленно, почему вы так долго возитесь с этой никчемной скороваркой? Зачем такая большая крышка... и алмазы по краям... зачем такие излишества?
Роботы-слесари вытянулись по струнке и бодро доложили в один голос:
– Такое дело, хозяин! По краям дискообразной пилы в специальные пазы вмонтированы необработанные алмазы со сверхпрочной режущей кромкой. При скорости вращения диска четыре тысячи оборотов в секунду он разрежет как сыр любую из известных в природе поверхностей с тысячекратным запасом!
Директор на несколько секунд ухватил мысль.
– Когда будет готово?!
– Практически почти уже...
Но, не дав роботам-слесарям договорить, в мастерскую ворвался перепачканный в пыли и глине робот-цирик с карьера.
– Тревога, хозяин, тревога!
– задребезжал он взволнованно.
– Ракета! Четыре ракеты!! Пять ракет!!!
– Что?!!
– надрывно выкрикнул директор.
Рука его нащупала пульт, и несколько расположенных под потолком мониторов зажгли экраны.
Панораму котлована сверху вниз прочертила серебристо-красная в малиновом зареве заката огромная стоящая торчком ракета. Она взгромоздилась прямо на деревянное колесо в центре рабочей площадки, разнеся его в щепки. На других экранах можно было различить невесть откуда появившиеся ещё четыре ракеты, которые маячили высоко в небе, разбросанные от горизонта до горизонта. Директор приложил пальцы к горящим вискам и, глядя в одну точку перед собой, прошептал:
– Где пленники?
– Согласно пункту инструкции 17/448 прим., - доложили стражники, - "в случае каких-либо событий, не предусмотренных настоящей инструкцией, всех пленных согнать в приемный отстойник и опустить ворота".
– Согнали?
– глухо сказал директор.
– Так точно, согласно пункту инструкции...
– Почему никто не покормил моих рыбок?
– поинтересовался Курносик. Он вспомнил, что на Колобке у него остался аквариум с рыбками. Пытаясь ухватить ускользающую мысль, бедняга напрягся так, что жилы вздулись у него на висках.
– Отставить, - произнес он сдавленно.
– Пленных беречь. Пока они с нами, сюда никто не сунется.
– Готово, хозяин!
– доложили роботы-слесари.
– Куда прикажете доставить агрегат?
Курносик поднял глаза и увидел готовую к работе вагонетку-пилу новой конструкции. Теперь пила была похожа на патефонную пластинку с алмазными зубцами по краю.
– "Козочку-малышку"!
– плаксиво потребовал директор.
– Громче, громче!
Он притопнул ножкой и подскочил с места. От резкого движения голова его внезапно прояснилась.
– Отставить, - сказал он сдавленным голосом.
– Вагонетку к "Волчку", алмаз к погрузке на челнок. Живо!!!
Голова у Курносика перестала трястись, он вновь обрел уверенность в своих силах. В одно мгновение он рассчитал поминутный план действий на ближайшие часы: разрушение защитной оболочки, погрузка большого алмазного шара на "Волчок", мгновенная телетранспортация на орбиту Колобка.
Имелся и другой вариант, на случай ещё одной неудачи с разрушением оболочки: вывод алмаза на орбиту Земли, удерживание на острове заложников, жестокий ультиматум земным коротышкам...
Курносик гордо вскинул подбородок, глаза его под тёмными стеклами очков надменно сузились.
И в этот самый момент из-за приоткрывшейся над его головой вентиляционной решетки высунулась рука с деревянной колотушкой и, хорошенько размахнувшись, огрела Курносика по голове...
Внутри головы глухо задребезжало, и только бинты спасли черепную коробку от полнейшего и окончательного разрушения.
В вентиляционной трубе послышался дробный удаляющийся стук.
Курносик подумал, как хорошо быть крошечной молью, затеряться в складках какой-нибудь пушистой шубы и хорошенько выспаться. Затем он перемножил два на два, и у него получилось пять с половиной. Успокоенный, он повалился под стол, свернулся в комочек и тут же уснул.
Глава шестьдесят первая
НОС
И КОСТЫЛЬ
Беглецы миновали несколько поворотов, и Буравчик запросил пощады. Огонёк остановилась и дождалась спутника. Переведя дух, тот сказал:
– Вы в следующий раз хотя бы предупреждайте... Я от вас этой выходки совершенно не ожидал.
– Я и сама не ожидала. Всё как-то само собой получилось. Самое главное, что - началось! Ракета уже здесь, на острове! Теперь мы должны хорошенько разворошить это гнездо изнутри... Тихо!
Лазутчики замерли и услышали впереди невнятный шум. Они проползли ещё с десятка два шагов и остановились у решётки, выходящей в просторный каменный зал с балкончиком. Буравчик сразу узнал помещение, в которое пленников впервые привели на встречу с директором. Сейчас здесь повсюду стояли, сидели и лежали пленники, малыши и малышки, - кажется, все пленники, какие только были на острове. "Наверное, это и есть приёмный отстойник", - подумал Буравчик. Он припомнил, что вход сюда перегорожен толстенной металлической дверью, открывавшейся только при наборе восьмизначного кода. Имея при себе необходимые инструменты, он бы легко справился с любым замком, но подобрать такой код наугад практически невозможно.