Невидимый противник (сборник)
Шрифт:
— Да. Но давайте не терять времени, мистер Лигетт.
— Прошу прощения. Я ведь сам, как правило, не встаю так рано, но этим утром еще не было восьми, как Малфи позвонил мне по телефону. Репортеры, конечно, пытались прорваться еще раньше, но им это не удалось. Я знал, что Вильямсон ваш друг, и попросил его написать эту записку. После этого я сразу же вылетел самолетом. Малфи настоял, чтобы лететь со мной, и я боюсь, что одной из ваших забот будет следить за ним, когда обнаружится убийца. — Лигетт пытался изобразить улыбку. — Он ведь корсиканец и, хотя Ланцио не был его родственником, он был очень ему предан. Не так ли, Малфи?
Тот покачал головой:
— Совершенно справедливо. Филипп Ланцио был большой человек и много сделал для меня, — при этом он протянул руку в сторону Вульфа. — Однако мистер Лигетт, конечно, шутит. Весь мир думает, что корсиканцы то и дело закалывают людей кинжалами. Совершенно неправильное представление.
— Но ведь вы хотели о чем-то спросить меня, мистер Лигетт? — голос Вульфа звучал нетерпеливо. — Вы упомянули об одной из моих обязанностей. В данный момент у меня нет никакой работы.
— Но я надеюсь, что она у вас будет. Судя по газетам, это дело не по зубам местному шерифу. Пожалуй, он здесь добьется такого же успеха, как если бы взялся дегустировать соусы, приготовленные Ланцио. Я очень ценил Ланцио, не меньше, чем Малфи. Ко всему прочему, он ведь был шеф-поваром моего отеля. У него нет родственников, кроме меня, и это мой долг — позаботиться о возмездии. Тем более при таком коварном убийстве — ножом в спину! Убийца должен быть схвачен и, мне кажется, вы один можете это сделать. Для этого я брал рекомендацию у Вильямсона.
— Плохо, — покачал головой Вульф. — Я имею в виду, плохо, что вы беспокоились и даже летели самолетом. Вы просто могли позвонить мне по телефону из Нью-Йорка.
— Я спросил Вильямсона, что он думает о телефонном звонке. Он сказал, что, если я действительно думаю уговорить вас взяться за это дело, то мне нужно будет ехать самому.
— Все правильно. Однако, я все же не вижу, зачем Вильямсону нужно было доставлять вам так много беспокойства. Мое занятие известно, однако в данном случае это предложение невыполнимо. Поэтому-то я и говорил, что вы напрасно приехали.
— Но почему невыполнимо?
— Не те условия.
— Условия? — глаза мистера Лигетта расширились. — Но я ведь пока и не предлагал никаких условий!
— Я не то имею в виду. Географию. Я отлично отдаю себе отчет о последствиях, которые возникнут, если я возьму на себя это дело. Для раскрытия может понадобиться день, неделя, а может быть, при неблагоприятных обстоятельствах, и все две недели. Я же собираюсь завтра вечером уехать в Нью-Йорк.
— Вильямсон предупредил меня. — Лигетт поджал губы. — Но ведь помилуйте, сэр! Это же ваша профессия!
— Прошу прощения, но, к сожалению, я не могу взять на себя никаких обязательств, которые не могут быть выполнены до завтрашнего вечера. У вас есть еще что-нибудь ко мне?
— Да, — ответил Лигетт, и вид у него был настолько решительный, как будто вместо глаз у него были автоматические пистолеты. — Это дело немного другого рода. Ланцио мертв, и умер он ужасно. Как человек я глубоко скорблю об этом, однако помимо этого я еще и бизнесмен. А дело в том, что отель остался без шефа. Я хотел бы пригласить на это место Джерома Берина.
Вульф поднял брови.
— Я не собираюсь порицать вас за столь деловой подход.
— Причем тут порицание. Здесь, конечно, есть немало других поваров не хуже Берина, но, пожалуй, он является единственным, кого бы я хотел видеть на этом месте. Если я не смогу его заполучить, Малфи может одеть голубую ленточку на свою шляпу. — Вы ведь помните наше соглашение, Альберт? Когда вы прибыли из Чикаго год назад, я сказал вам, что, если по воле случая освободится должность шефа, я попытаюсь заполучить Берина, а если это сорвется, то предложу это место вам. Правильно?
Малфи вздохнул.
Вульф проворчал:
— Все это, конечно, очень интересно, но причем тут я?
— Я хотел попросить вас помочь мне уговорить Берина. Я знаю, что он трудный человек. В прошлую субботу он вывалил две порции колбасок на ковер в моем ресторане. Вильямсон говорил, что вы необыкновенный мастер вести переговоры и, кроме того, поскольку вы тут почетный гость, мне кажется, что вы бы могли достичь успеха. Я собираюсь предложить ему сорок тысяч, но, говоря откровенно, готов увеличить эту сумму до пятидесяти. Что касается комиссионных…
Вульф протестующе поднял руку.
— Пожалуйста, не продолжайте, мистер Лигетт. Это совершенно бесполезный разговор.
— Вы полагаете, что вам не удастся уговорить его?
— Я даже не буду пытаться уговорить его на что-либо, касающееся этого предложения. Я с таким же успехом мог бы пытаться уговаривать жирафа.
— Но вы даже не хотите попытаться.
— Нет. По правде говоря, если бы вы пришли ко мне в один из трудных моментов моей жизни, лет двадцать тому назад, возможно, я бы ухватился за любое предложение, даже если бы оно и доставило мне одни неприятности. Однако теперь, когда у меня достаточно денег, я могу отложить все попечения о заработке до того момента, когда вернусь в Нью-Йорк, в свою квартиру. Кстати, здесь есть много других людей, которые с успехом могли бы попытаться склонить Берина на ваше предложение — мистер Серван или мистер Кейн, например. Это ведь ваш старый друг.
— Они все сами шефы. Мне не хотелось бы прибегать к их помощи. Единственный человек, который мог бы это сделать — это вы.
Он был достаточно упорен, но это ни к чему не приводило. Когда он начинал настаивать, Вульф целиком уходил в себя и издавал лишь бессвязные звуки. В конце концов мистер Лигетт понял, что затеял бесполезное дело. Он резко поднялся со стула, поманил рукой Малфи и без ложных церемоний показал Вульфу свою спину. Малфи двинулся за ним. Я проводил их в холл и тщательно запер двери.