Невидимый убийца
Шрифт:
— И чего вы надеетесь добиться, помимо резкой враждебности со стороны лиц, осуществляющих охрану предприятия Дорсетта?
— У меня есть веские причины для незапланированной посадки. Причина первая. Дать возможность камерам, встроенным в поплавки, произвести съемку.
— У меня почему-то сложилось впечатление, что они не переваривают незваных визитеров. Что заставляет вас предполагать, будто нас не поставят к стене сортира и не расстреляют?
— Причина вторая, — живо продолжил Стоукс. — Мое начальство надеется именно на такой случай.
— Ну естественно.
— Причина третья. У нас есть тайный агент, работающий на шахте. Мне нужно взять у него донесение.
— Да мы прямо-таки полны побочными интрижками! — воскликнул Питт.
— А если серьезно, то прежде чем охранники Дорсетта предложат нам по сигарете и повязке на глаза, я раскрою свое инкогнито. Они не настолько глупы, чтобы пойти на риск вторжения армии служителей закона, рыщущей повсюду в поисках талантливейшего члена коллектива.
— Вы что, в самом деле уведомили начальство о нашей посадке?
Стоукс принял вид оскорбленного человека.
— А как же иначе! Наше исчезновение должно попасть в вечерние новости всех газет, радио и телевидения. Не волнуйтесь, Дорсетту противна сама мысль о дурной рекламе в прессе.
— Когда же в точности нам предстоит исполнить этот достойный восхищения замысел Королевской конной полиции?
Стоукс вновь указал на остров:
— Снижаемся минут через пять.
Питту ничего не оставалось, как поудобнее устроиться в кресле и начать любоваться заоконным пейзажем.
Горнодобывающее предприятие располагалось на холме вулканического происхождения. Через разверстое жерло кимберлитовой трубки гигантским мостом тянулись стальные брусья со множеством стальных тросов, поднимавших бадьи с голубоватой породой. Достигнув бруса, каждая бадья устремлялась к месту, где из кимберлита извлекались алмазы. Отходы, так называемые хвосты, сваливались поодаль. Разработка велась настолько интенсивно, что из отходов образовался огромный вал. Он окольцовывал холм и служил преградой для беглецов и непрошеных гостей. С внешним миром горнодобытчиков связывали аэродром и туннель, ведущий прямо к небольшой бухте, помеченной на карте Питта как Гавань Розы. Питт увидел, как от причала отходит пустая баржа. «Наверное, направляется на материк», — подумал он.
Между насыпью и холмом стояли сборные домики — жилища и конторы.
— Здоровенная язвочка, — сказал Питт и услышал в ответ:
— Вот из этой, как вы выразились, язвочки и течет гной.
Стоукс обеднил горючую смесь и держал четырехсотпятидесятисильный двигатель на голодном пайке до тех пор, пока мотор не стал давать перебои и глохнуть. В кабине немедленно прозвучал голос, призывающий держаться подальше «от нашей собственности».
Стоукс сообщил говорившему:
— У меня не подается топливо, вынужден воспользоваться вашей полосой для аварийной посадки. Извините за неудобства, но ничего не могу поделать, — и отключил радио.
— А что было бы,
Стоукс, сосредоточенный на том, чтобы посадить самолет, двигатель которого кашлял и едва тянул, оставил вопрос без внимания. Он выпустил пару небольших колес впереди по центру двух крупных поплавков и прицелился на посадочную полосу. В самолет ударил порыв бокового ветра. «Конник» был умелым пилотом, но вряд ли асом. Посадка получилась весьма жесткой.
Едва гидроплан застыл возле ангара, как появились человек десять в касках на головах и с автоматами М-16 в руках. Тощий несимпатичный субъект лет тридцати залез на поплавок, открыл дверцу и бесцеремонно, держась за автоматический девятимиллиметровый пистолет, находящийся в кобуре на ремне, прошел к кабине.
— Это частное владение, вы не имеете права здесь находиться, — произнес он недружелюбным тоном.
Стоукс извинился и объяснил:
— Топливный фильтр забило. Второй раз за этот месяц. А все из-за этой дряни, которую нынче называют топливом.
— Как скоро вы управитесь с ремонтом?
— Минут двадцать потребуется, не больше.
— Пожалуйста, поторопитесь, — попросил Стоукса охранник и велел Питту: — Из самолета не выходить.
— А как насчет пописать? — осведомился Питт.
Охранник сначала пристально посмотрел на него, потом кивнул:
— Сортир в ангаре. Мой парень вас проводит.
— Вы даже не представляете, насколько я вам признателен, — выговорил Питт, демонстрируя легкую агонию.
Он выпрыгнул из самолета и понесся к ангару; по пятам за ним следовал охранник. Оказавшись внутри металлической конструкции, Питт обернулся, выжидая, когда охранник укажет ему на нужную дверь, хотя сразу ее распознал. Уловка потребовалась для того, чтобы кинуть взгляд на обитателей ангара.
«Гольфстрим-V» произвел на Питта сильное впечатление. В отличие от своего предшественника «Лирджета», в котором пассажирам и повернуться-то толком было негде, салон «Г-V» был просторен и высок настолько, что даже долговязый путешественник мог передвигаться по нему в полный рост. Способный развивать скорость 924 километра в час на высоте чуть менее 11 000 метров и имеющий дальность полета 6300 морских миль, самолет был оснащен парой турбовентиляторных реактивных двигателей, изготовленных на заводах «БМВ» и «Роллс-Ройс».
«Дорсетт на средствах транспорта не экономит, — подумал Питт, — игрушка стоит один миллион тридцать три доллара».
Прямо против главных ворот ангара, грозные и зловещие из-за иссиня-черной окраски, стояли два вертолета. Питт узнал творения «Макдоннелл-Дуглас», боевые машины, отличающиеся бесшумностью полетов и феноменальной высокой устойчивостью при вынужденном маневрировании. Под фюзеляжем у каждого вертолета приютились пулеметы 7,62-миллиметрового калибра. Кабины были обвешаны аппаратурой слежения. В задачу геликоптеров явно входила охота на похитителей алмазов и других злоумышленников.