Невинная для бабника
Шрифт:
Пастор Тревор попытался привстать, но тут, же с криком упал навзничь.
Видя его осунувшееся и обессиленное лицо, я решил, что ему поможет взбодриться тот же метод, что и мне.
– Вставайте, Пастор Тревор! – будничным тоном заявил я, стараясь аккуратно поднять под руки покалеченного мужчину. – Выбрали место, где разлечься! Вы же не картошка в мундире.
Глаза отца Мэди сверкнули, потрескавшиеся губы растянулись в подобии вымученной улыбки.
– Не плохо, Дэймон. Ты уловил мой посыл. Я всегда любил смышлёных юношей.
Мужчина приподнялся, давая мне возможность взвалить его себе на плечо.
– Тащи меня, сынок, направо по коридору, – проговорил пастор, стискивая мою шею и бок.
Чувствуя, что полуживой отец Мэди довольно силен для умирающего, я подумал, что он задушит меня гораздо быстрее, чем дым. Шатаясь, я брел вперёд буквально на автомате. Глаза жгло так, будто я насмотрелся на сварку. Боль, нехватка воздуха… Да, я как будто наяву в аду! Я споткнулся, но сумел удержаться на ногах. Чтобы не упасть, схватился за первый попавшийся мне под руки предмет. Ладони обожгло, стоило притронуться к чему-то металлическому, что стояло у стены. Я отдёрнул руку, стараясь сосредоточиться не на боли, а на своей цели – выбраться любой ценой.
– Дэймон, а ты знал о том, что для того, кто спасёт священника, всегда будут открыты врата рая? – попыхтел задыхающийся пастор.
– Нет, пастор Тревор! Первый раз слышу такое выражение, – пропыхтел я, задыхаясь.
Пастор, совершенно не стесняясь, вдруг выдал:
– Ты прав, Дэймон. Я это только что придумал, сынок.
Не смотря на свое ужасное состояние и угрозу потерять сознание, я умудрился хохотнуть в ответ.
– Не смейся, мой мальчик. Бог всегда прислушивается к словам священнослужителей.
Как ни странно, но болтовня отца Мэдисон как будто давала мне силы. Пройдя вдоль узкого полностью задымлённого коридора, я затащил Тревора в огромный зал. Здесь было не лучше… Я, черт возьми, даже не могу представить, как нам пробраться к выходу. Все пути отрезаны!
– Давай туда, Дэймон. Там есть ещё один выход.
С трудом передвигая ногами, я понёс священника, не видя перед собой абсолютно ничего, кроме мигающих мушек. Дойдя до двери или того, что так ее напоминало, я собрался с силами и двинул по ней ногой. Это была единственная преграда, которая отделяла нас с пастором от свободы. По крайней мере, я наделся, что священник указал дорогу верно. Не хотелось бы попасть в санузел, например. Уйти из жизни в таком неприглядном месте – так себе перспективка! Дверь поддалась. Я словно полетел по длинному узкому коридору. Гул в ушах был такой сильный, что на миг мне показалось, что я оглохну. Неожиданно шум сменился полной удушающей тишиной. Скрипя зубами, я выдохнул в пустоту:
– Я вытащу, вас мистер Тревор.
Сознание начало покидать меня, делая тело невесомым, а мысли поразительно пустыми. Несколько раз я приходил в себя, но потом вновь уплывал куда-то. Ухватиться за реальность не было никакой возможности. И тут я будто сквозь сон слышал крики:
– Сюда! Скорее!
Я чувствовал, как мое тело поднимают и куда-то тащат, но сказать хоть слово не получалось, как бы я не
Дэймон, – слышал я тихий ласковый голос. – Дэймон…
Глава 39
Мэдисон
– Дэймон! – закричала я, видя, как из почти рухнувшего здания, шатаясь, выходит мой парень. Весь в саже, он еле волочил ноги. Он нёс на себе моего отца.
Громко закричав, бросилась в их сторону. Медики, действуя быстро и слаженно, подхватили теряющего сознание Дэйма. Обливаясь слезами, я видела, как моего отца укладывают на носилки.
– Боже! Он жив?! – обратилась я к медикам, заламывая пальцы, находясь в ужасе от увиденного.
Вид открытого перелома ноги отца заставил прикусить онемевшие пальцы. Папа… Взгляд метнулся в сторону любимого. Не отступая ни на шаг, я шла за носилками, глотая горькие слёзы.
– Пожалуйста!
Услышав мою тихую мольбу, одна из медсестёр бросила в мою сторону сочувственный взгляд.
– Все будет хорошо. Вот увидите, мисс, – она помогла мне взобраться в машину скорой помощи и даже уступила место рядом с Дэймоном.
Медсестра что-то колдовала над пациентами, то прикладывая маски с кислородом к их лицам, то меря электронным прибором пульс.
– Парень настоящий герой! Бросился в самое пекло, вытащил нашего пастора… – женщина покачала головой.
Внезапно ее взгляд стал более внимательным. Громко охнув, медсестра спросила:
– Так это ваш отец? Вы так похожи, мисс.
Я не секунду не думала над ответом. Стиснув безвольно лежащую руку отца, я кивнула, боясь, что если произнесу хотя бы одно слово, то разревусь.
– Самый лучший отец на свете, – выдохнула я, глядя в осунувшееся лицо.
Дэймон застонал, и я тут же склонилась над ним. Сердце испугано затрепыхалось. Парень силился открыть глаза, но не мог.
– Дэймон, – позвала его. – Дэймон…
На секунду синие глаза открылись. Взгляд был такой, как будто его обладатель где-то далеко, не со мной. Губы беззвучно шевельнулись.
Зарыдав, я провела пальцами по выпачканной сажей щеке. Не обращая внимания на то, что мои слёзы капают парню на обожженную на грудь, я поцеловала его в лоб. Дэймон был весь в синяках, порезах, всюду виднелись воспалённые участки кожи.
– Ваш парень… – скорее утверждая, чем спрашивая, сказала медсестра. – Это же как надо любить, чтобы броситься в огонь, чтобы спасти отца своей девушки?! – она покачала головой, набирая прозрачный раствор в шприц. – Не переживай, девочка! Не надо так убиваться! Твои мужчины сильные и духом и телом, – она аккуратно ввела иглу в руку Дэймона. – Сейчас мы их подлатаем, и ребята будут, как новенькие.
Все время, пока мы ехали, я держала ладонь Дэйма в своей руке. Сердце переполняли щемящая любовь и благодарность. Он спас моего отца. Обколотый обезболивающими, отец лежал закрыв глаза. От его руки к переносной капельнице тянулись провода. Я даже на миг боялась представить, что было бы, если бы я потеряла их…