Невинная для миллиардера. Притворись моей
Шрифт:
Прежде чем я успела что-либо добавить, Леон взял меня за руку.
Он наклоняется ближе, пристально смотрит на меня и шепчет:
— Нет, это обязательно повторится, Вероника. Я хочу тебя.
Глава 30
Леон
Моя жена, прикусив губу, задумчиво смотрит в свой бокал с мартини, а я признаюсь, что хочу её.
Поскольку ей нечего возразить, я продолжаю:
— Прости, я знаю, что накосячил.
Это
— Да ладно, Леон, что уж теперь. Проехали!
Проехали!
Ничего не проехали!!!
Я хочу исправить свою ошибку.
— Я не должен был тогда уходить, — продолжаю я. — Прости меня, Ника!
Она изучает меня, наклонив голову:
— Я никогда раньше не слышала, чтобы ты извинялся перед кем-то.
Потому что я стараюсь не допускать серьезных ошибок, за которые нужно просить прощения.
— Прости, — повторяю я, чтобы она поняла, что я говорю серьезно. — Если бы я мог вернуться в прошлое и изменить все, я бы это сделал.
— Но мы не можем вернуться в прошлое, это невозможно, — замечает она. — Мы можем только двигаться вперёд, и теперь мы должны понимать, что никакого интима не будет.
Я одержим ею. Я пытался убедить себя, что всё началось, когда я впервые прикоснулся к её телу, но это произошло гораздо раньше.
Блять, я начинаю сомневаться, не всегда ли я хотел её, но игнорировал эту потребность, потому что она была всего лишь моей ассистенткой. Пока мы не поженились, всё было иначе.
— Я нравлюсь тебе? — спрашиваю я.
Такой вопрос в лоб вызывает на её губах мягкую улыбку.
— К чему такие вопросы?
Я смеюсь.
— Я расцениваю это как «да».
— Расцени это как отказ от ответа.
Покачав головой, я продолжаю:
— Я знаю, что нравлюсь тебе.
Она делает большой глоток мартини, словно пытаясь продлить молчание, которое повисло между нами. Я же с нетерпением ожидаю её ответа.
— А ты очень самоуверенный, — наконец отвечает она. — У тебя раздутое самомнение.
— А что, разве это плохо? — спрашиваю я, приподняв бровь.
— Не знаю, хорошо это или плохо, но это так, — продолжает она. — Это факт.
Я киваю в знак согласия.
— Я уверен в себе.
Она теребит мочку уха.
— И не просто уверен. В тебе есть что-то особенное… Я не могу это объяснить, но кажется, что ты знаешь себе цену, и тебе всё равно, что говорят другие.
Если она смотрит на меня так, значит, я сильно изменился по сравнению с тем, каким был десять лет назад.
Чтобы дать ей возможность продолжить, я делаю глоток воды.
Она продолжает.
— Когда мы впервые встретились, признаюсь, ты произвел на меня большое
— Да, серьезно? — спрашиваю я, желая удержать её на этом пути, потому что, да, это очень подпитывает мое и без того раздутое эго.
— Да, а Виктор Михайлович мне тебя настолько расхвалил, что я считала тебя таким идеальным. Совсем не таким, какой ты на самом деле.
Как бы мне ни хотелось узнать, что Виктор Михайлович говорил обо мне, я оставляю этот вопрос без внимания, потому что есть более важные темы для обсуждения.
В первую очередь, это влечение ко мне моей жены.
— Скажу тебе больше — я немного запала на тебя, когда пришла на работу в первый день, — говорит она.
— Это чувство было взаимным, Ника.
— Я не думала, что ты обращал на меня внимание как на женщину.
Я начинаю смеяться.
— Как я мог пройти мимо тебя? Ты такая красивая, Вероника.
Её губы изгибаются в улыбке.
— Ты это серьезно сейчас?
Этот вопрос вызывает у меня ещё один искренний смешок.
— Конечно! Ты очень красивая.
Моя жена, извинившись, вышла из-за стола после того, как я сказал ей, что она очень красивая. Она сказала, что ей нужно в дамскую комнату, но краем глаза я наблюдал, куда она пошла.
Она остановилась в коридоре прямо перед входом в туалет, погруженная в свои мысли. Я уже видел такое раньше, когда она работала. Ее от ноутбука оторвать не смог бы даже пожар, настолько сильно она погружалась в размышления.
Сейчас она всё ещё стоит на одном месте, но ее внимание приковано к какой-то картине на стене напротив.
Официантка, подойдя к нашему столику, тихо спрашивает:
— Принести вам еще воды? Или, может быть, ещё мартини для вашей жены?
Услышав, что она говорит о Нике, я расплываюсь в улыбке.
— Спасибо, нам пока ничего не нужно, — отвечаю я.
Её взгляд скользит по коридору, где находится Вероника.
— Вы такая красивая пара. Вам, наверное, часто такое говорят, — говорит она.
Я киваю в знак согласия, потому что мы действительно хорошая пара. Мы начальник и подчинённая, и на данный момент фиктивно женаты.
Официантка отходит к другому столику, а я снова обращаю взгляд на свою жену. Гнев охватывает меня, как наваждение, когда я вижу, что к ней приближается какой-то мужик.
Это не тот парень, который подходил к нам, когда мы были здесь в прошлый раз. На этом дорогой костюм и часы, которые я замечаю мельком, когда он протягивает руку, чтобы обнять Веронику.
То, как моя жена нежно смотрит на него и улыбается, заставляет меня на долю секунды пожалеть, что я не он. Ее правая рука тянется, чтобы обнять его в ответ.