Невинная для миллиардера. Притворись моей
Шрифт:
Он снова вернулся в режим Генерального директора, не моргнув даже глазом, пока я допивала мартини. Как только я допила, мы расплатились и поехали домой.
— Ты ставишь меня в неловкое положение, — замечаю я. — Пожалуйста, не объявляй больше всем подряд, что мы женаты.
Его пристальный взгляд изучает мое лицо.
— Я понятия не имел, что он твой друг, Вероника. Я думал, он к тебе яйца подкатывал.
— А что, если бы и так? — спрашиваю я, не скрывая своих мыслей. — Что, если
— Видный мужчина? Ты уверена, что вы с ним просто друзья? — его тон полон сарказма, но выражение лица говорит об обратном.
Я закатываю глаза и фыркаю.
— Ты просто невыносим!
— Это что-то новенькое, — он усмехается, — невыносим.
Я иду чуть впереди него, зная, что его взгляд сейчас прикован к моей заднице.
— Все, я спать, — говорю я, не оборачиваясь. — Я очень устала.
— Я хочу поговорить, — голос Леона становится низким и рычащим. — Мы еще не закончили обсуждать то, что произошло вчера, Вероника.
Это заставляет меня повернуться к нему лицом.
— Мы уже все обсудили, — говорю я.
— Нет, мы не закончили, — отвечает он.
Скрестив руки на груди, я наклоняю голову.
— Я все сказала.
— Тогда просто послушай, что я тебе скажу, — тихо говорит он. — Дай мне десять минут. Ты ведь можешь уделить их мне, правда, дорогая?
Я понимаю, что он использует этот ласковый тон, чтобы вызвать у меня улыбку, но мне удаётся сдержаться.
— Десять минут? — спрашиваю я.
— Десять минут, — повторяет он.
Я смотрю на часы на своём запястье.
— Хорошо, время пошло, — говорю я, обращаясь к нему.
Глава 32
Леон
Обычно я спокойно переношу давление, но в этот раз мне трудно подобрать слова, чтобы выразить свои мысли и чувства к жене.
Я мог бы сказать ей прямо, что хочу её, но боюсь, что это вызовет у неё обратную реакцию и может привести к разводу раньше времени.
Чтобы выиграть время, я спрашиваю:
— Мы можем поговорить в спальне?
— В спальне? — повторяет она с непроницаемым лицом. — Ты хочешь, чтобы мы перешли в спальню?
Это разговор о том, чем я хочу заниматься в спальне, так что локация кажется уместной.
— Да, — отвечаю я коротко и, на всякий случай, добавляю, — Я не хочу, чтобы Виктор Михайлович случайно подслушал наш разговор.
Вероника на мгновение задумывается.
— Я тоже не хочу, чтобы он об этом узнал, — соглашается она. — Давай лучше поговорим в твоём кабинете?
Я понимаю, что она задала именно этот вопрос, но в моих мыслях она уже без одежды и готова к тому, чтобы принять меня.
— Только я не знаю, где он находится.
Конечно,
В этом запутанном лабиринте коридоров сложно сразу сориентироваться. Когда я только переехал сюда, то дважды терялся. Однажды я зашел в кладовку в поисках душа, а во второй раз оказался в прачечной, когда искал свою спальню.
— Пойдем, я покажу, — говорю я с надеждой.
Я слышу, как её каблучки стучат по полу позади меня, когда веду Нику в единственную комнату в этом огромном доме, в которой я чувствую себя комфортно.
— Это ты? — спрашивает Вероника, когда я закрываю дверь в свой кабинет.
Я смотрю туда, куда она указывает, на фотографию в рамке, стоящую на полке. Кивнув, я придвигаюсь ближе к ней.
— Да, это я, — подтверждаю я.
Она наклоняется ближе к фотографии.
— Сколько тебе здесь лет?
Я могу сказать ей время с точностью до дня и часа, но предпочитаю дать общий ответ.
— Шестнадцать, — говорю я.
Ее пристальный взгляд устремляется на мое лицо.
— Ты выглядишь так же, но, в то же время, изменился.
Я очень на это надеюсь, ведь я сейчас на тринадцать лет старше того парня на фотографии.
— А кто эти парни на фотографии рядом с тобой? — улыбается она. — Твои братья?
— Друзья, — отвечаю я без особых подробностей.
Я не собираюсь объяснять ей, кто они такие. Она все равно никогда с ними не познакомится.
Нет смысла вдаваться в подробности.
— Они тоже играли в футбол? — спрашивает Вероника слегка усмехаясь.
— Да, — говорю я, не задумываясь.
— Вы все еще дружите с ними? — интересуется она.
— Дружим, — быстро отвечаю я.
Прикусив нижнюю губу, она вздыхает.
— Почему так трудно представить тебя чьим-то другом?
Я выдавливаю из себя смешок.
— Не понял?
Она не извиняется за свой вопрос и не пытается отступить. Вместо этого она продолжает.
— Ты не производишь впечатления человека, в жизни которого есть близкие люди, — говорит она.
Я не знаю, что ответить, поэтому молча опускаю взгляд в пол.
— Никто никогда не звонил тебе в офис, — объясняет она. — Я никогда не заказывала обед или ужин для тебя с другом.
Я поднимаю на нее взгляд.
— Я сам с этим прекрасно справляюсь.
— Верно, — говорит она,кивая. — И на свидания ты столики сам бронируешь.
Это утверждение, а не вопрос, поэтому я не вижу необходимости отвечать на него.
Она смотрит на часы.
— Время на исходе.
Сдерживая улыбку, я качаю головой.
— Время начинается сейчас. Ты отвлекла меня разговорами об этой фотографии.