Невинная наследница

Картленд Барбара

Во время долгого пути Равелла отчаянно придумывала объяснение для него. Слишком поздно она увидела все последствия своего глупого появления в Воксхолле. Слишком поздно она начала понимать, что приговорила себя к наказанию, посетив сеньориту Делиту.

Глава 11

Приехав в Мелкомб, герцог не спеша отправился в библиотеку. Равелла пошла за ним, оставив шубку в руках ожидающего лакея. Она посмотрела на себя в висевшее на стене зеркало

и увидела бледное лицо и испуганные глаза. Даже новое платье и модная прическа не могли скрыть, что в душе она оставалась школьницей, пойманной на проделках.

Дверь за Равеллой закрылась, и она, взглянув на герцога, поняла, что дрожит. Очень ли он сердит? Ей хотелось подбежать к нему, обнять и поплакать в раскаянии. Ей казалось, что он выше и красивее, чем обычно, когда он стоял спиной к камину. Его глаза, когда он смотрел на нее, были суровы, а когда заговорил, в голосе его звучали стальные ноты.

— Не присядете ли, Равелла?

Он указал на стул, стоящий рядом с ним, и она подошла к нему, благодарная, что может сесть и спрятать дрожь. Помолчав, он снова посмотрел на нее и сел в большое кресло, в котором обычно сидел. Скрестил ноги и произнес:

— Я жду.

— Чего, пекки?

— Объяснения вашему поведению сегодня вечером.

— Мне жаль, если я рассердила вас.

— Это не важно. Я хочу знать, почему вы поехали в Воксхолл одна.

Равелла стиснула пальцы.

— У меня были особые причины.

— И какие же?

— Я не хочу говорить вам.

— Боюсь, у вас нет выбора. Я настаиваю.

Сжав пальцы, Равелла сказала еле слышно:

— Я хотела видеть сеньориту Делиту.

— И отчего же такой внезапный интерес?

— Я слышала, что она поет... очень хорошо.

— Ваше нетерпение послушать сеньориту Делиту было так велико, что вы тайно и одна отправились в Воксхолл в наемной карете?

Равелла не ответила. Она как бы потеряла голос, и все усилия сказать что-либо приводили только к страданиям.

— Будьте любезны продолжать, — резко напомнил герцог.

— Это все, — пролепетала Равелла.

— Больше всего я не люблю, когда мне говорят неправду.

— Но это правда, — жалобно сказала Равелла. — Я хотела услышать и увидеть ее.

— И поговорить с ней.

— Вы знаете?

— Что вы посетили сеньориту? Да, я знаю и прошу объяснить, чем вызван такой беспрецедентный шаг.

— Мне очень жаль... Это было неправильно.

— Неправильно! — воскликнул герцог. — Конечно, это неправильно и ужасно неосторожно посещать сеньориту. И вы это прекрасно знаете.

— Я не думала, что это важно.

Герцог рассердился еще больше:

— Неужели вы настолько не понимаете, что дебютантка, юная леди в вашем положении, не может наносить визиты платной певичке в Воксхолле или где бы то ни было еще?

Равелла смутилась.

— Но почему нет? — спросила она. — Сеньорита же ваш друг.

—

Кто вам сказал?

Равелла покраснела.

— Я слышала.

— Так вот почему вы поехали. Вы хотели шпионить за моим другом?

— Нет, нет, это неправда, — поспешно сказала Равелла. — Я не шпионила. Клянусь вам, это неправда.

— Тогда зачем вы поехали?

Равелла молчала.

— Предполагаю, что это было любопытство, вульгарное любопытство, — усмехнулся герцог.

Равелла опять не ответила. Она опустила голову и боролась с подступающими слезами.

— Вы не отвечаете. Догадываюсь, что нашел правильный ответ. Хорошо, если вам нечего сказать, мне кажется, я должен предпринять определенные шаги, чтобы предупредить подобные выходки. Я поговорю о вашем непослушании завтра. Я всегда настаивал, что меня должны слушаться в моем доме. Я пригласил леди Гарриэт быть вашей компаньонкой, но она, по-видимому, не справляется с вами. Мне остается решить, пошлю ли я вас к одной из своих замужних сестер или верну в школу.

Едва он кончил говорить, Равелла с криком вскочила. Одним движением она преодолела расстояние и бросилась на колени перед герцогом.

— Нет, пекки, нет! — закричала она, слезы текли по ее щекам. — Вы не можете так поступить! Пожалуйста, скажите, что не имели это в виду. Накажите меня как хотите, но не отсылайте меня... от вас. Это не потому, что я хотела шпионить за вами, и не любопытство погнало меня в Воксхолл...

Герцог не сделал ни одного движения. Он посмотрел на заплаканное лицо Равеллы и равнодушно и холодно спросил:

— А что же тогда?

— Я скажу вам правду, всю правду, — рыдала Равелла, — только не отсылайте меня.

— Я не собираюсь торговаться с вами, но хочу знать правду.

Равелла, все еще стоя на коленях, еще ниже наклонила голову.

— Это из-за того, что я подслушала, — пробормотала она.

— Разговор?

— Я не хотела подслушивать... Это вышло случайно, — сказала Равелла и голосом, прерывающимся от рыданий, передала разговор, услышанный в Ранела. Закончив, она ждала, бледная и дрожащая, не осмеливаясь поднять на герцога глаза.

— Я догадываюсь, — произнес он наконец, — кого вы слышали, но это не объясняет причины вашего визита к сеньорите, кроме, как я предположил, вульгарного любопытства.

— Нет, нет, — быстро сказала Равелла. — Клянусь, нет. Пожалуйста, не отсылайте меня, пекки, пожалуйста, пожалуйста... Это потому, что я испугалась, что однажды вы захотите отделаться от меня, и поехала в Воксхолл. Думала, что сеньорита обладает особой привлекательностью, которая заставляет вас восхищаться ею, особой тайной, как сделать вас счастливым... Я подумала, что, если увижу ее, поговорю с ней, пойму, что это... Пожалуйста, поймите, пекки. Это потому, что я хочу... нравиться вам, я хочу быть такой же умной и привлекательной, как ваши друзья.