Невинная вдова
Шрифт:
Когда она заговорила, ее слова были адресованы принцу.
— Разумеется, никто не стал бы посылать это письмо твоей жене. Что она из себя представляет, если не считать того факта, что она является твоей супругой? Она не способна ни на что повлиять. Письмо получила ее сестра, спешно и без предупреждения покинувшая наш двор. И ее супруг, герцог Кларенс. Вот как все было. Это нежное письмо адресовано брату в попытке переманить его на свою сторону. — Маргарита резко развернулась и ткнула в мою сторону царственным пальчиком. — Было ли письмо от Эдуарда? Я думаю, они оба пытались переубедить Кларенса.
Я покачала головой, но мои щеки предательски вспыхнули.
Королева
— Я вижу, что было. И я не стану спрашивать, как попали сюда эти письма. Или как давно у тебя хранится письмо Глостера. Шпионы притаились за каждым углом, за каждым камнем, за каждой портьерой. Они только и ждут удобного случая, чтобы распространить свой яд. Интересно, удивишься ли ты, узнав, что эта трогательная мольба о поддержке достигла своей цели? — Отвернувшись от меня, Маргарита порывисто схватила со стола другой документ и ткнула его мне в лицо. — Твой предатель зятек оказался ненадежным союзником. И я нисколько не сомневаюсь, что твоя сестрица помогла ему поскорее сделать выбор в пользу Йорков. Ты удивлена? — Перед лицом таких обвинений я опустила глаза, и королева удовлетворенно кивнула: — Вижу, что нет.
Итак, Кларенс это сделал. Поддержала ли Изабелла его выбор или попыталась убедить мужа сохранить верность графу? Я была уверена, что она охотно приняла позицию Кларенса. Запираться не было смысла. Я знала, что это написано у меня на лице.
— Ах, дорогая моя Анна, — опять заворковала Маргарита. — Это было необыкновенно трогательное воссоединение.
Принц приблизился ко мне и протянул руку, приглашая подняться на ноги. Я была вынуждена принять его приглашение. Но я нисколько не заблуждалась на его счет. Этот дружеский жест был насквозь фальшив. Ярость по-прежнему искажала красивые черты Эдуарда, хотя его голос звучал так же вкрадчиво, как и у его матери.
— Это была весьма искусная инсценировка. Все произошло неподалеку от Уорика. Армии разделяло не более полумили, и они как будто готовились вступить в сражение. Проклятый йоркистский ублюдок продвигался вперед под развевающимися знаменами в сопровождении триумфальных звуков рожков. То же самое делал Кларенс. — Зубы принца сверкнули в хищной волчьей усмешке. — Они встретились. Кларенс опустился на колени. Эдуард пообещал вернуть ему все его владения. Объединенные взаимными братскими чувствами предатели рука об руку вернулись в йоркистский лагерь, чтобы за кубком вина обсудить поражение Ланкастеров. Черт возьми! В своем вероломстве они достойны друг друга. И все же их примирение не вызывает удивления. Не правда ли, мадам Законная супруга? Ведь они уже давным-давно обменялись письмами и заверениями в любви и дружбе!
Я продолжала хранить молчание.
— Вместе с Кларенсом к Йоркам перешли двенадцать тысяч человек! А ведь он присягнул служить мне! — Склонившись надо мной, принц, словно ударами молотка, вколачивал в меня каждое слово. — Двенадцать тысяч солдат, которые должны были сражаться за нас!
Королева вновь смотрела на меня. В ее глазах светился упрек.
— Но почему это письмо хранилось у тебя? Как оно к тебе попало?
Я уже успела проклясть свое легкомысленное решение сохранить письмо, единственным оправданием которому могло служить лишь мое ужасающее одиночество. Но не могла же я им это сказать!
— Все и так ясно. Письмо написано Глостером. Разве это не объясняет абсолютно все? — Рот принца исказился в угрожающем оскале. Сам он мной пренебрегал, но стоило ему усомниться в моей к нему привязанности, и вот он уже готов держать меня зубами и когтями. Эдуард был
Королева медленно и задумчиво кивала.
— Ну конечно. Ты такая же лживая, как и все Невилли. Как я могла принять тебя в свою семью? Ведь ты с колыбели впитала в себя ложь и двуличие. Стоит Йоркам поманить, и вы готовы ползти за ними куда угодно. Мало того, ты все еще влюблена в Ричарда Глостера. Вздыхать о нем тебе не мешает даже замужество.
— Это не так!
Я не имела права молчать перед лицом таких обвинений. Просто не имела права. Молчание расценили бы как согласие.
— И ты думаешь, я тебе поверю? Когда ты в последний раз разговаривала с Глостером?
— Я с ним не разговаривала. В последний раз я видела его, когда наша помолвка была разорвана и я покинула Англию. С тех пор прошел целый год. — Одна мысль о том, как может расправиться со мной королева, приводила меня в такой ужас, что я готова была с пеной у рта отрицать все ее догадки. — Между нами ничего нет. Я всей душой предана своему супругу, милорду принцу.
— Быть может, она и не девственница вовсе, — хитро прищурившись, предположил Эдуард.
Мне было ужасно стыдно. Но сильнее стыда была ярость, под стать ярости Эдуарда, вызванная тем, что меня прилюдно вынуждают отвечать на такие вопросы. В моей душе взметнулось пламя возмущения, заслонив от меня все окружающее. Сквозь алые языки гнева я в упор посмотрела на супруга и буквально взорвалась ответом:
— Я девственница! Я была таковой, когда мы обвенчались, следовательно, я ею остаюсь, и не по собственному желанию. — От этого намека щеки Эдуарда покрылись красными пятнами, что привело меня в несказанный восторг. Я продолжала: — Я храню верность своим брачным обетам. И я храню верность вам, милорд супруг, хотя вы до сих пор не предъявили на меня своих прав. Так что у вас нет оснований обвинять меня в супружеской измене.
— Телесно да. А мысленно? — Он опять оскалился, пытаясь нащупать почву под ногами. — Ты недостойна быть моей женой.
— Я не заслужила вашего недоверия. Я не дала вам для этого ни малейших оснований.
— Довольно! — распорядилась королева. — Отправляйся к себе. За тобой будет установлено самое пристальное наблюдение. Скоро мы будем в Англии. Молись, чтобы месье де Уорик исполнил свои обещания, или я без малейших колебаний расторгну этот фарс, именуемый браком.
Я хотела выполнить ее распоряжение. Все, что угодно, лишь бы не видеть этих блестящих зачарованных глаз, со всех сторон увлеченно наблюдающих за моим унижением, которое грозило на долгие недели стать темой для придворных сплетен. Однако выход из зала мне преградил принц. Королева пыталась остановить сына, но он раздраженно высвободился и угрожающе шагнул ко мне.
— Я думал, ты желаешь мне удачи. Как же я в тебе ошибся! Но теперь все узнали о твоем предательстве.
К счастью, он уже разжал кулаки. Я не успела увернуться от его удара, таким стремительным и точным было движение Эдуарда. По комнате разнесся звук пощечины. Меня еще никогда не били. Во всяком случае, с такой злобой и силой. Я одновременно ощутила боль в скуле и воцарившуюся вокруг ватную тишину. На мгновение мир передо мной померк, и я зашаталась, пытаясь удержаться на ногах и совладать с выстрелившей в мозг острой болью. Но я не упала. Ни за что! — твердила я себе. Моргая от боли и от шока, я призвала на помощь все свои силы и самообладание. Я подняла голову и в упор взглянула в горящие глаза принца.