Невинная. Насильно твоя
Шрифт:
Сглатываю, чувствуя, как от его слов у меня начинают пылать щеки, и стыдливо опускаю глаза. Даже представить не могу, чтобы Роман видел меня как женщину, касался, целовал. Это же у нас и секс был, получается, которого я совсем не помню.
Как же это странно. Я словно девственница рядом со своим мужем. Куда подевался мой опыт? Почему я не могу вспомнить, каково это – быть с собственным мужем в постели? И, главное, как мне быть теперь?
Рано или поздно Роман захочет меня как жену, как свою женщину, а я что? Не помню ни одного нашего поцелуя, но думаю, Роман был
Делаю глоток воды, беря стейк с большого блюда.
– Вообще-то, это для меня.
– Извините, что взяла вашу порцию, – бубню. Я есть хочу, а Роман улыбается, обнажая белые зубы с острыми, как у волка, клыками. У него в уголках глаз при этом пролегают мелкие морщинки, но это вовсе не делает его старым, а наоборот. Притягивает к себе, показывая его искренность в данный момент.
– Это не жадность, девочка моя, ты просто не ешь мясо. Тебе будет от него плохо.
– Я вегетарианка?
– Еще какая.
– И что же я ем?
– Бобы и семена, траву всякую, соки. Ну и орехи точишь, как та белка у нас в саду.
Прищуриваюсь, пытаясь убедиться в правдивости его слов, и не знаю, парировать особо нечем.
– Я не помню, что мне нравилось. Мне этот стейк показался аппетитным. Вот и взяла.
– Твои вкусы могли поменяться. Если хочешь, попробуй мясо. Возможно, ты тоже хищница. Как и…
– Кто?
– Как и я. Я очень надеюсь на это, – сказал вкрадчиво, сложив крупные ладони в замок на столе, а я все же отрезала небольшой кусочек стейка и положила к себе в тарелку, но стоило мне поднести мясо к носу и вдохнуть запах, как меня резко затошнило.
– Ой… нет, не могу это есть!
Морщу нос и отодвигаю тарелку от себя, тогда как Роман смеется, разрезая точно такой же стейк и с аппетитом отправляя его в рот.
– Я же говорил, белочка. Мужа надо слушать. Я тебе не желаю зла.
– Вам не жаль бедных животных?
Поднимаю на него взгляд, набирая себе салат в тарелку и пробуя на вкус. Вот это моя еда, легкая и слегка кислая от помидорок черри.
– Жаль, но хищникам нужно мясо, иначе не выжить. Такой закон природы.
– Плохой закон, и я не хищница.
– Я хотя бы попытался. Значит, твои вкусы не изменились. Это тоже хорошо.
– Что вы имеете в виду?
Присматриваюсь: Роман какой-то загадочный и, кажется, весьма доволен тем, что знает меня лучше, чем я сама себя знаю.
– Я как нравился тебе раньше, так и сейчас нравлюсь. Ты все та же, Илана, просто забыла это.
– Не стоит так торопиться, я вам не говорила о своих чувствах.
– Я безумно нравлюсь тебе, девочка, и даже очень возбуждаю. Уверен, когда ты смотрела на меня, у тебя пульсировало между ножек и приятно тянуло внизу живота.
– Вы слишком самоуверенны и… и за столом я такие темы не обсуждаю!
Ох, это было нервно, я едва не перевернула стакан, когда быстро отвечала ему жестами, на что Роман только сильнее усмехнулся, спокойно отпивая кофе.
– Ты охотно брала у меня в ротик не раз под этим столом. Тебя тогда ничего не смущало, птичка. Мы оба получали удовольствие. Как муж и жена. Не надо стесняться, девочка, будь со мной честна и открыта.
Я опустила глаза, мне стало жарко. Роман облизнул чуткие губы и улыбнулся, тогда как я, кажется, готова была взорваться от стыда. Неужели я была такой развязной женой? Что я себе позволяла с этим мужчиной, что он вытворял со мной в ответ?
Разговор получается легким, но интимным. Роман знает меня просто превосходно. Мои вкусовые предпочтения и даже очень личные факты, о которых и правда может знать только муж.
– Роман, я хочу увидеть отца, но в мобильнике нет его номера.
– Все вопросы ты можешь решать здесь. Там плохая связь, не стоит его беспокоить, – прозвучало уверенно и довольно логично, учитывая то, что отец работает в политике и чаще всего предпочитает, чтобы я не мешалась под ногами.
– Вы правы. Пожалуй, дождусь его здесь. Он ведь приезжает нас навещать?
– В данный момент твой отец занят, но ты можешь написать ему письмо. Я отправлю.
– Спасибо, Роман. Вы очень добры со мной.
– Не за что.
Замираю, когда, закончив с завтраком, Роман подходит ко мне и наклоняется, а я резко отодвигаюсь от него. Он хотел меня поцеловать, а я не смогла. Хотела, но не стала. Перед глазами все еще его красочная картина о том, как я тут под столом ему делаю это. Боже, какой стыд.
– Извините, я не готова так резко сближаться.
Роман нежно проводит рукой по моим еще влажным после душа волосам, и я вижу собственное отражение в его серых холодных глазах. Слегка испуганная, румяная от смущения и, несомненно, возбужденная.
– Тебе не за что извиняться. Это твой дом. Осваивайся и до вечера.
– Кем вы работаете?
– Я бизнесмен, и ты уже задавала этот вопрос, птичка, – сказал серьезно и ушел, я увидела, как машина с водителем выехала за ворота.
Убрать со стола помогла Валентина, по сути, она все за меня сделала. Готовит тоже она, так что я просто недоумеваю, чем же сама занимаюсь дома, пока муж на работе.
Эта женщина плохо владеет языком жестов, так что новой информации от нее я не получаю, хотя у меня создалось впечатление, что Валентина не особо-то и старалась чем-то делиться. Она пыталась уйти от любых моих вопросов даже на бумаге, ссылаясь на занятость.
Промаявшись несколько часов в доме, я выхожу во двор. Здесь все прекрасно, кроме высокого кирпичного забора и больших ворот. Зачем такое ограждение, словно мы прячемся от кого, или это разыгралась моя больная фантазия?
Я хочу выйти отсюда, у меня наверняка есть любимые места в городе, будучи в которых я смогу что-то вспомнить, однако все попытки выйти с территории проваливаются. Здесь все закрыто, потому я звоню Владу, который вырастает словно из ниоткуда через пару минут.
– Что случилось, Илана? Вот, напишите здесь.