Невинная
Шрифт:
– Никто больше никогда не поднимет на тебя руки.
То, как он сказал это, было резким, что, вероятно, должно было ее беспокоить. И это была только она, или она прочла в его глазах в тишине после его заявления скрытое «кроме меня»?
– Но это была бы работа, я думаю, тебе понравится, - продолжил он.
– Ты встретишь людей своего возраста.
Он улыбался.
– И носи красивую одежду.
Она закатила глаза.
– Мне было бы удобнее в комбинезоне и фланеле. Девушка с фермы, помнишь?
Хотя
– Вы ведь владеете бизнесом?,- спросила она.
– Почему я не могу работать на вас?
– Не может быть и речи,- отрезал он, и Кора отпрянула от стола.
Маркус вытер рот салфеткой. Его глаза снова были на ней.
– У меня есть бары. Отели, которые находятся не в лучших частях города. Не там, где ангелам место.
Кора слегка нахмурилась. Она не была уверена, что ей нравится, когда ее считают ангелом. Чем больше она узнавала Маркуса, тем больше она думала, что ей, возможно, хотелось бы оказаться здесь, на земном плане, с ним. Чтобы он увидел в ней женщину.
Заскрипел стул, и тень Маркуса упала на нее.
– Кора,- он взял ее за руку, и это случилось снова, электрический разряд, но на этот раз намного сильнее. Тепло поднялось по ее руке, кровь закипела, румянец растекся по ее груди и скатился вниз. Кора ахнула, и лоб Маркуса наморщился.
– Кора?
Она смотрела на него, пока ее тело пульсировало, ее губы покалывали, а груди опухали. От его прикосновения. Одно касание. Она даже не подозревала, что это возможно.
– Ты в порядке?
– Да. Да.
Ее рот все еще работал, хотя в горле внезапно пересохло. Чудесно.
– Я в порядке, - прошептала она.
Маркус сузил глаза за мгновение до того, как его лицо смягчилось. Его большой палец провел по ее пульсу. Ее конечности стали жидкими.
– Ангел, - сказал он мягко, и то, как он это сказал, вызвало у нее трепет.
Больше он ничего не сказал, да и не должен был.
Он ... Он ... тоже это чувствовал? Он должен знать, как он на нее повлиял. И он не отстранился.
Его серые глаза блестели. О боги, он знал. Ему было интересно.
Очень интересно, если бы то, как его ноздри раздулись, было каким-то признаком.
Это было безумно, совершенно безумно. Но это происходило.
Она не просто придумывала что-то в своей голове? Она искала его глаза, чувствуя отчаяние от всех ощущений, которые
– Почему вы мне помогаете?,- она выпалила вопрос, который мучил ее с тех пор, как она проснулась сегодня утром.
– Я никто.
Последнее сжатие, и его высокое мощное тело изящно переместилось обратно на свое место. У нее перехватило дыхание, все нервы в ее теле все еще работали от его прикосновения.
Он посмотрел на свою тарелку, его лицо было затуманенным. Наступила тишина.
– Просто вы делаете все это для меня. И я так благодарна, не поймите меня неправильно. Но если бы я могла понять, почему ...
– Ты мне кого-то напоминаешь, - сказал он, не отрывая глаз от тарелки, и она не упустила из виду, как работает его челюсть.
– Допустим, помощь тебе- это оплата моего долга.
– О.
Желудок Коры упал на пол, все прекрасные чувства улетучились. Она была ему в долгу?
Она чувствовала себя такой глупой. Как школьница, влюбленная школьница.
– И этот город - опасное место. Я знаю его лучше, чем кто-либо. У меня была сестра, которая была немного моложе тебя, когда я ее потерял.
Сестра? И он ее потерял? Кора сразу почувствовала себя ведьмой из-за своей эгоцентричности. Действительно школьница.
– Мне так жаль. Маркус.
Она потянулась через стол и взяла его за руку.
– Что произошло? Нет, боже, мне очень жаль. Тебе не нужно мне рассказывать.
Она сжала его руку, и он глубоко вздохнул, наконец подняв свои серые глаза на нее. Она не могла отвести взгляд. Перед ней был мужчина, а не мальчик. Он был человеком, который пережил многое и пережил это, чего она даже не могла понять. Ей внезапно захотелось быть чем-то большим… ну, просто большим, чтобы она могла утешить его.
– Я хочу сказать тебе.
Его брови были сдвинуты вместе, и она могла видеть глубокую печаль в его глазах, которое, очевидно, не зажило. Кора почувствовала, как его боль пронзила ее грудь до костей.
– Она была моей сестрой, и я любил ее больше всего на свете. Когда ее и моих родителей отняли у нас, жестоко, насильственно, - его рука дрожала под рукой Коры, - на долгое время я пожалел, что умер вместе с ними.
– Маркус ,- прошептала Кора, с трудом выговаривая слово, ее горло было таким сухим. Она протянула другую руку и сжала его, обе ее маленькие руки едва держали одну из его огромных.
Она не знала, почему он выбрал ее, чтобы поделиться этим, но, судя по ее ограниченному общению с ним, она была уверена, что для него это не было обычным делом, наверное он был человеком, который редко, если вообще когда-либо, хранил свое сердце на чьем-то рукаве.