Невинные

Роллинс Джеймс

— Значит, на самом деле вам и дела нет, будет парнишка жить или помрет? — вопросил Джордан, кладя ладонь Эрин на плечо. — Только бы доставил товар…

Ответом ему послужило выражение гнева на лице Бернарда.

Эрин присоединилась к Элисабете.

— Жизнь этого ребенка важнее любых секретов.

Бернард предстал перед ними, взмахом руки указав на расползающуюся по небу хмарь.

— Пепел продолжает падать. Что сломано, то не поправилось. Мы видели, как врата адовы разверзлись под отроком. Катастрофа замедлилась, но пока не отвращена.

Что открыто, надлежит закрыть. Чтобы остановить это, времени у нас лишь до заката.

— Почему до заката? — осведомилась Эрин.

Бернард поглядел на небо.

— Я читал повествования об этом месте. Если врата адовы разверзлись днем, их надлежит закрыть, пока не угаснет последний луч денницы, или ничто уже не закроет их снова. Это куда важнее, чем любая отдельная жизнь, в том числе и этого отрока. Если мы не перейдем к действию прямо сейчас, наверняка погибнут невинные без числа и счета.

— Но именно эти действия я и нахожу подозрительными, — возразила она.

— В этом я на стороне Эрин, — поддержил ее Джордан.

— Равно как и я, — графиня была непоколебима.

Рун неуверенно поглядел на них, разрываясь между ними и Бернардом, за спиной которого была сила дюжины сангвинистов.

— Так что же вы предлагаете, Эрин?

— Забыть о Евангелии, о пророчестве, о спасении мира. Обратить все наши силы на спасение этого мальчика, ребенка, вынесшего безмерные муки. Мы в долгу перед ним. Он был обременен бессмертием благодаря единственной попытке спасти раненого голубя. Для меня он — этот голубь. Я не позволю ему погибнуть.

Холодная ладонь Батори отыскала ее руку. Теплые пальцы Джордана — другую.

— Как утверждают, целительные воды Сивы столь сильны, что сама сивилла пользовалась ими, чтобы возродиться, чтобы поддерживать свое бессмертие. — Эрин поглядела на женщину, удивляясь, как это ангел может выглядеть столь бледным и хрупким. — Мы еще можем поспеть туда с ними до заката. Исцелить их обоих.

— Отрок наверняка умрет прежде, чем мы туда доберемся, — упирался Бернард. — Рим лишь…

— Как вы планируете лечить отрока в Риме? — перебил его Рун.

— У нас есть врачи. У нас есть священники. Но даже не будь у нас их, самое важное — благословить книгу в храме Святого Петра.

— Почему вы преисполнены уверенности, будто в Риме книга явит свои секреты? — насупился Рун, не удовлетворившись ответом.

— Потому что должна, — кардинал коснулся наперсного креста. — Или все воистину пошло прахом.

Рун перевел взгляд с Эрин на Батори.

— Бернард, вы возлагаете на возвращение в храм Святого Петра слишком много надежд.

— Но ведь именно там Кровавое Евангелие было распечатлено и возвращено миру.

— Но книга была доставлена туда по слову и Эрин, и Батории Дарабонт. Однако же теперь мы стоим здесь — снова с Эрин и другой представительницей династии Батори, и обе

твердят вам, что отрока надо доставить в Сиву. Хоть нам и неведомо наверняка, кто именно из них Женщина Знания, в данном случае это роли не играет. Они обе повелевают доставить отрока в Египет.

— И не только мы, — подхватила Эрин, указывая на Ареллу. — Еще одна женщина тоже. Ангел, по вашим же словам, признавшая вас в прошлом недостойным.

Ее слова заставили Бернарда отшатнуться, но они будто лишь подлили масла в пламень его гнева.

— Рим всего в часе пути, — упирался он. — Мы отправимся в храм Святого Петра и предоставим отроку всяческий уход, в котором он нуждается. Если я заблуждаюсь, там его подготовят к путешествию в Сиву.

— К тому времени может быть слишком поздно, — Эрин взмахом указала на затянутое пеленой солнце.

Христиан направился прочь, бросив взгляд на те же небеса.

— Куда бы вы ни решили лететь, пойду разогрею стрекозку. Скажете, куда лететь.

— Христиан прав, — заявил Джордан, видя, что пепел валит все гуще. — Этот мерзкий воздух может принять решение за нас. Если пепла станет слишком много, уже никто никуда не полетит.

Признав его правоту, все потянулись за Христианом. Рун нес Ареллу, а Батори не пожелала выпустить мальчика из рук. Считаные секунды спустя двигатель вертолета хрипло закашлялся, давясь пеплом, после чего громко взревел, набирая обороты. Эрин прищурилась, защищая глаза от песка и пепла, взбитых в воздух винтами.

Говорить стало невозможно.

Добравшись до вертолета, все принялись карабкаться внутрь. Батори передала Томми Эрин, а Бернард помог Руну уложить Ареллу поперек сидений. Едва дав им время усесться, Христиан вывел надрывающийся двигатель на полную мощность, поднял машину над пляжем и повернул в сторону свинцовых вод, прочь от круговерти огня и дыма.

— Куда? — крикнул он назад.

— В Рим! — гаркнул Бернард, свирепо, с вызовом озирая салон.

Батори бросила на Эрин взгляд, сверкнувший коварством. Та отпрянула, опасаясь худшего. Но мишенью графини была не она. Неуловимо стремительным движением Батори повернулась к соседу, обхватив его рукой за талию, и стремглав бросилась к открытой двери рядом с ним. Ни Батори, ни Бернард пристегнуться не успели, так что оба кувырком вывалились наружу, все еще цепляясь друг за друга.

Эрин подалась вперед, насколько позволили привязные ремни, и в этот момент Христиан накренил вертолет, а дверь с грохотом распахивалась и захлопывалась на ветру. Эрин увидела внизу два всплеска, после чего оба вынырнули, отплевываясь и продолжая драку.

Потянувшись вперед, Джордан удержал дверь и закрыл ее на защелку.

— Пожалуй, это решает дело, — резюмировал он с усмешкой, явно одобряя дерзкую эскападу Батори, покончившую с патовой ситуацией.

Все трое переглянулись.

Христиан оглянулся на них с сияющим в зеленых глазах вопросом.