Невиновен

Кобен Харлан

– А там бывает. В «Счастливый час».

– Где цены сумасшедшие.

– Сума… что?

– Короче, в «Макдоналдс» мы не едем.

– Да мы знаем, знаем.

– Мы просто так сказали.

– Просто у них бесплатные игрушки.

– Из нового фильма про Шрека.

– А помнишь, как мы первый раз ходили смотреть «Шрек», дядя Мэтт?

– Помню, – ответил он.

– Мне нравится Осел, – произнес Итон.

– Мне тоже, – согласился Мэтт.

– Как раз Осла там и дают на этой неделе.

– В «Макдоналдс» мы не поедем.

– Потому что китайский

ресторан тоже хороший, – заметил Пол.

– Да. Я люблю свиные ребрышки.

– И пельмени.

– А мама любит стручковую фасоль.

– Ага. А ты ведь не любишь стручковую фасоль, верно, дядя Мэтт? Просто терпеть не можешь.

– Зато вам она полезна.

Итон обернулся к брату:

– Это значит «нет».

Они приехали в «Китай», старомодный ресторан с ретро-классикой в виде традиционных пельменей и бараньих ребрышек, кабинками из потрескавшегося пластика и сурового вида женщиной, которая сидела за главной стойкой и не сводила глаз с жующих посетителей, словно опасаясь, что те могут прихватить с собой столовые приборы.

Еда была жирная, но здесь так положено. Мальчики слопали много. В «Макдоналдсе» они поклевывали пищу. Съедали по половинке гамбургера в лучшем случае и с полдюжины ломтиков жареного картофеля. Здесь же чуть ли не тарелки вылизывали. Китайские рестораны пользовались бы еще большей популярностью, если бы там раздавали игрушки в виде персонажей из фильмов.

Итон, как всегда, был очень оживлен. Пол вел себя сдержанно. Воспитывались они одинаково, гены у обоих те же, но были совсем не похожи. Итон – живчик. Ни секунды не мог посидеть спокойно. Подвижный, не слишком аккуратный, обаятельный. Пол хоть и заводился иногда, но держал себя в рамках. Расстраивался, допустив любую ошибку. Был задумчив, очень спортивен и любил обниматься.

Природа всегда берет верх над воспитанием.

По дороге домой они заглянули в кафе «Молочная королева», где Итон заказал столько мягкого ванильного мороженого, что не в силах был доесть. Притормозив около лужайки, Мэтт с удивлением отметил, что Марша еще не вернулась. Он впустил мальчиков в дом – ключ у него был – и сразу отправил их в ванную комнату. Было восемь часов вечера.

Мэтт включил телевизор на эпизоде из «Чудаков родителей», довольно смешно, но только для взрослых, а затем, используя всю силу убеждения, уговорил племянников подняться наверх и лечь спать. Итон боялся темноты, и Мэтт включил ему ночник.

Он снова взглянул на часы. Половина девятого. Он был не против посидеть с ребятами и дольше, но начал волноваться. Мэтт двинулся в кухню. Последние произведения изобразительного искусства, созданные Полом и Итоном, висели на дверце холодильника, прикрепленные специальными магнитами. Были здесь и фотографии в акриловых рамках, но они всегда держали плохо. И половина снимков уже выпадала. Мэтт аккуратно поправил их, вставил в рамочки.

На холодильнике – слишком высоко, ребятам не дотянуться, да и почти не различить – стояли две фотографии Берни. Мэтт замер и долго смотрел на

снимок брата. Потом отвернулся и снял телефонную трубку. Решил позвонить Марше на мобильный. Она ответила сразу:

– Мэтт? Как раз собиралась звонить тебе.

– Привет.

– Вы уже дома?

– Да. Мальчишки вымыты и в постели.

– Ты у меня молодец.

– Спасибо.

– Нет, это тебе спасибо.

Они оба умолкли.

– Хочешь, чтобы я побыл с ними еще немного? – спросил Мэтт.

– Если это удобно.

– Без проблем. Оливия до сих пор в Бостоне.

– Спасибо тебе, – произнесла Марша каким-то странным тоном.

Мэтт насторожился.

– Когда собираешься быть дома?

– Мэтт…

– Да?

– Я тебе наврала.

Он промолчал.

– Ни на какую школьную встречу я не ходила.

Мэтт ждал продолжения.

– У меня свидание. Должна была сказать тебе раньше. – Марша понизила голос. – Это не первое наше свидание.

Мэтт покосился на снимок брата на холодильнике.

– Ясно.

– Встречаюсь с одним человеком. Уже два месяца. Мальчики тоже, конечно, ничего не знают.

– Можешь не объяснять.

– Нет, Мэтт. Я должна.

Он промолчал.

– Мэтт!

– Слушаю?

– А ты не против… переночевать у нас?

Он закрыл глаза.

– Нет, – ответил он через секунду. – Конечно, не против.

– Вернусь домой еще до того, как ребята проснутся.

– Хорошо.

Неожиданно Мэтт услышал шмыганье носом. Она плакала.

– Все нормально, Марша.

– Правда?

– Да. Увидимся утром.

– Я люблю тебя, Мэтт.

– Я тебя тоже.

Он повесил трубку. Что ж, это хорошо. Марша ходит на свидания. Очень даже хорошо. Но тут взгляд опять остановился на снимке брата. Неправильно и нечестно думать так, однако Мэтт не мог удержаться от мысли, что теперь брат покинул их навсегда.

Глава 11

Наверное, каждому хоть раз снился страшный сон о том, как приходишь на последний, самый главный экзамен в классе, пропустив целый семестр. Мэтт был исключением. Вместо этого ему часто снилось, что он в тюрьме и понятия не имеет, за что туда попал. Мэтт ничего не помнил ни о преступлении, ни о суде, просто чувствовал, что влип в неприятную историю и выхода из нее нет.

Он проснулся сразу, словно от толчка. Весь в поту. Глаза полны слез. Тело сотрясает противная мелкая дрожь.

Оливия привыкла к этому. Обнимала Мэтта, шептала, что все в порядке, все хорошо, ничего страшного ему не грозит. Его красивой жене тоже иногда снились кошмары, но, похоже, она ни в каких утешениях не нуждалась.

Мэтт спал на кушетке в кабинете. В доме брата была гостевая комната, наверху, с огромной выдвижной двуспальной кроватью, слишком большой, чтобы спать в ней одному. Мэтт всматривался в темноту и ощущал себя более одиноким, чем до того, когда Оливия впервые вошла к нему в кабинет. Он боялся снов и старался держать глаза открытыми. В четыре утра у дома притормозила машина Марши.