Невиновный
Шрифт:
Отправившись в Спрингфилд навестить Рона, Деннис был крайне обеспокоен его пьянством. Они пытались предаться воспоминаниям и даже посмеяться над кое-какими из них, но Ронни слишком много пил. В пьяном виде он не был агрессивен или перевозбужден, но вел себя слишком шумно и порой неприятно. Спал до полудня, просыпаясь, тут же впадал в эйфорию и принимался играть на гитаре. Пиво он пил на завтрак и на обед.
Как-то днем они отправились на прогулку в машине, потягивая пиво и наслаждаясь свободой. Рон играл на гитаре. Деннис вел машину очень аккуратно. Он не знал Спрингфилда, а неприятности с полицией были ему не нужны. Рон вдруг решил, что им нужно непременно остановиться у одного ночного
Рон мечтал о сцене. Он хотел выступать перед многотысячными аудиториями, записывать альбомы, которые будут вмиг распродаваться, и стать знаменитым. Деннису было неловко сказать ему, что с его скрипучим голосом, поврежденными голосовыми связками и весьма посредственными способностями к игре на гитаре это не более чем несбыточная мечта. Но умерить пьянство он Рону настоятельно советовал. Он предложил ему включить в свой ежедневный рацион, состоявший преимущественно из «Будвайзера», безалкогольное пиво, а крепкие напитки исключить вовсе: Рон начал полнеть, и Деннис настоятельно советовал ему заняться физическими упражнениями и бросить курить.
Рон слушал, но пиво продолжал пить настоящее. Вытерпев три дня, Деннис вернулся в Канзас-Сити. Несколько недель спустя он приехал снова, с Марком Барреттом. Они пригласили Рона в кафетерий, где Рон, выйдя с гитарой на крохотную сценку, исполнил несколько песен Боба Дилана. И хоть народу в кафетерии было мало и люди не столько слушали, сколько ели, Рон чувствовал себя артистом и был счастлив.
Чтобы чем-то себя занять и что-нибудь заработать, Деннис нашел почасовую работу – за очень небольшую плату он жарил гамбургеры. Поскольку последние двенадцать лет он корпел над юридическими книгами, избавиться от этой привычки ему оказалось нелегко. Барри Скек советовал ему подумать о юридическом образовании и даже обещал натаскать его. Университет Миссури в Канзас-Сити находился рядом, и в нем имелся юридический факультет, где можно было учиться по свободному графику. Деннис начал готовиться к поступлению, но вскоре вынужденно прекратил занятия.
Он страдал чем-то вроде посттравматического синдрома, и нагрузка оказалась ему не по силам. Страх тюрьмы не покидал его, его терзали ночные кошмары, жуткие воспоминания и боязнь снова оказаться арестованным. Расследование убийства продолжалось, и при том, что руки у полицейских Ады были развязаны, всегда сохранялась угроза услышать посреди ночи стук в дверь, а то и подвергнуться нападению отряда полиции особого назначения. В конце концов Деннису пришлось обратиться за профессиональной врачебной помощью, и жизнь его постепенно начала налаживаться. Барри Скек заводил разговоры о возбуждении судебного преследования, о коллективном иске против всех, кто был повинен в недобросовестном следствии и неправом суде, и Деннис сосредоточился на этой идее.
На горизонте замаячила борьба, и он настроился на нее.
Жизнь Рона развивалась в противоположном направлении. Он совершал странные поступки, что не осталось незамеченным соседями. Стал расхаживать по трейлерному городку с мясницким ножом, утверждая, что Питерсон и полиция Ады охотятся за ним, поэтому он должен быть готов защитить себя, чтобы не попасть обратно в тюрьму.
В конце концов Аннет получила уведомление о его выселении. Поскольку на ее звонки он не отвечал, она добилась судебного предписания о его обследовании в психиатрической клинике.
Рон сидел в своем трейлере за закрытыми, запертыми и заклеенными изнутри дверями и окнами, пил пиво
Полицейские боялись его не меньше, чем он – их, но в конце концов стороны пришли к согласию. Рона отвезли не в блок смертников, а в психиатрическую клинику.
Трейлер, которому было меньше года, успел за это время превратиться в груду железа и был продан, так что, когда Рона выписали, Аннет пришлось искать, где бы его поселить. Единственным, что ей удалось найти, было место в частной лечебнице неподалеку от Спрингфилда. Она забрала брата из клиники и перевезла в Центр по уходу за престарелыми округа Даллас.
Поначалу тамошний режим и постоянный уход оказывали благотворное воздействие. Алкоголь здесь был под строгим запретом, и Рон вовремя получал таблетки. Он стал лучше себя чувствовать, но вскоре ему надоели постоянная опека и окружение, состоявшее из престарелых немощных людей в инвалидных колясках. Он начал жаловаться и постепенно стал невыносим для персонала, тогда Аннет нашла для него другое место – в Маршфилде, штат Миссури. Этот приют тоже населяли печальные старики, а Рону было всего сорок семь. Что, черт побери, он делает в доме престарелых? Этот вопрос он задавал снова и снова, и в конце концов Аннет решила забрать его обратно в Оклахому.
В Аду он возвращаться не хотел, да никто там и не жаждал его возвращения. В Оклахома-Сити Аннет нашла для него место в Харбор-хаусе, старом мотеле, превращенном в пристанище для мужчин, переживающих переломный момент в своей жизни: от плохого периода к чему-нибудь, что с Божьей помощью могло оказаться лучше. Алкоголь здесь тоже был запрещен, и Рон не пил несколько месяцев.
Марк Барретт раза два-три навестил его и понял, что долго Рон там не выдержит. Никто бы не выдержал. Большинство обитателей Харбор-хауса напоминали зомби и были травмированы психически еще больше, чем Рон.
Шли месяцы, а Глену Гору все еще не предъявляли обвинение в убийстве. Новое расследование оказалось таким же «плодотворным», как прежнее, восемнадцатилетней давности.
Полиция Ады, прокуратура и Оклахомское отделение ФБР располагали неопровержимыми данными анализа ДНК, указывавшими на то, что сперма и волосы, найденные на месте преступления, принадлежат Глену Гору, но они по-прежнему никак не могли раскрыть убийство. Им требовались еще какие-то доказательства.
Рон и Деннис так и не были исключены из списка подозреваемых. И хотя они были свободны и наслаждались свободой, темное облако продолжало нависать над их головами. Они каждую неделю, а то и каждый день перезванивались, разговаривали друг с другом, со своими адвокатами и после года жизни в постоянном страхе решили нанести упреждающий удар.
Если бы Билл Питерсон, полиция Ады и штат Оклахома извинились перед ними за допущенную несправедливость и закрыли дело в отношении их, власти сохранили бы лицо и печальная история была бы предана забвению.
Вместо этого служители закона нарвались на судебный иск.
В апреле 2000 года Деннис Фриц и Рон Уильямсон подали коллективный иск против половины штата Оклахома. Ответчиками были город Ада, округ Понтоток, Билл Питерсон, Деннис Смит, Джон Кристиан, Майк Тенни, Глен Гор, Терри Холланд, Джеймс Харио, штат Оклахома, Оклахомское отделение ФБР и лично его сотрудники Гэри Роджерс, Расти Физерстоун, Мелвин Хетт, Джерри Питерс и Лари Маллинз, а также руководители Департамента исправительных учреждений Гэри Мейнард, Дэн Рейнолдс, Джеймс Саффл и Лари Филдз.