Невменяемый дракон
Шрифт:
Разведчик выждал самую возможную по длительности паузу, сделал вид, что вышел из умственной прострации и вновь еле слышно прошептал:
– Не помню….
Если уж притворяться, то победного конца. И кажется это принесло свои результаты. Губернатор сочувственно вздохнул и сам стал искать объяснение такого провала памяти:
– Видимо здорово тебе досталось…. Я одного ветерана видел, который в последней битве за Чальшаг чудом выжил, так он ещё хуже…. Вообще ничего не соображает, так в парке столичного госпиталя и живёт. Крылья ему срастили, а вот летать он, …больше не может.
И столько горестного сочувствия слышалось в голосе ветерана, что становилось ясно: потеря летных умений для драконов хуже смерти или полного беспамятства. Затем он
– Хм! А тебя хорошо подлатали! Только с головой видимо нелады?
Кремон горестно вздохнул и легонько кулаком, постучал себя по темечку. Да только главный дракон Девятки продолжал сомневаться и допытываться:
– Но странно, что тебя так и не долечили. Или так и задумали? Ага, чтобы воспоминания вернулись? Хм! Видимо тебе и самому толком ничего не известно. Но как же они тебя без провожатых выпустили? Что? Хочешь сам полетать? Оно конечно полезно, но вдруг тебя скрутит? Или сознание потеряешь? Крепкий, говоришь. Ха! А ведь и, правда, мне Равешан говорил, что вы уже изрядно отпраздновать встречу успели? Надо же! И как самочувствие? Однако! Может, и со мной не откажешься гремвина за «Молнию» выпить?
Вместо ответа разведчик вытянул правый кулак в сторону знамени. Что заставило губернатора в сомнении рыкнуть:
– Может они и правы с таким лечением? Но слишком ты мне малолетнего ребёнка напоминаешь…. Ох, всё равно следует за тобой присматривать. Поэтому ночуешь сегодня у меня, договорились?
С одной стороны побывать с доме городского главы и пошарить ночью по его помещениям отделённым сознанием – было бы неимоверной удачей. Но тут и наспех придуманная легенда с потерей памяти может не прокатить. Вдруг его прямо сейчас начнут лечить, проверять «заживающую» гортань или иными какими кардинальными средствами пытаться «пробудить» память. Всё-таки шпионам в начале своей миссии рекомендуется не влезать в первый же день в штаб противника. Поэтому Невменяемый сделал шепотком последнюю попытку отвертеться от назойливого приглашения:
– Равешан….
– Так нет проблем! Он мне поведал, что вы договорились вечером гульнуть, и ты хотел остаться у него! Вот вы, вдвоём у меня и гульнёте! Я его считай, на целую неделю от патруля освободил….
На это мнимый Гишер показал мешочек с крылами, и ветеран, подталкивая гостя кулаком в соседний зал, радостно захохотал:
– Лечишься прямо на глазах! Не переживай, твоему другу оплата будет даже повышена вне зависимости от количества лётных часов.
Эти восклицания услышали все ждущие в зале. Пока посетитель с хозяином прогуливались по анфиладам музея, здесь успели накрыть внушительный стол к раннему ужину. Нельзя сказать, что его накрыли слишком обильно, видимо сказывались замашки старого ветерана боевых действий, но кажущаяся простота перекрывалась наилучшим качество и объёмами. Мясо не было нарезано, но превосходные телячьи окорока просто стояли в больших зажимах на подставках. Нечищеные и не порезанные овощи тоже возвышались горками в глубоких мисках. Фрукты, соусы, хлеб, кружки, гора идеально наточенных ножей. Кувшины и изящные графины с соками и муссом. Ну и пара бочонков с гремвином на удобных треногах.
От одного вида на такой стол аппетит просыпался у кого угодно. Будь то истинный дракон или временно живущий человек в теле дракона. Оказывается, хозяин этого здания успевал замечать и несущественные мелочи. Потому что ревниво напомнил:
– Конечно, ты только что из-за стола, – но заметив, как гость пренебрежительно махнул в сторону окна, одобрительно закивал: – Песнями сыт не будешь! Да и такого гремвина ты у людишек не попробуешь, в торговлю он не идёт. Вот этот – менсалонийский. А в той бочке – из Морского королевства. Раз в полгода мне привозят один бочонок, а открываю я их и того реже. Держу только для дорогих гостей. Так что, садись! И вы, Гарры, садитесь к столу.
Телохранителей или помощников в столовой не было. Зато помимо участкового Равешана, который вёл себя скромнее всех и практически старался не привлекать к себе малейшего внимания, за стол стало усаживаться с десяток драконов более степенного возраста. Видимые знаки различия и некоторые странные ленты ничего разведчику сказать не могли. Только по инкрустированным золотом и бриллиантами перевязям, можно было догадаться, что на спонтанный ужин к бургомистру слетелись сливки скорей всего не только Девятки, но и нескольких соседних городков Желудка. Так впоследствии и оказалось. За столом собралось ещё три губернатора и первый заместитель Парящего над Долиной. Последний оказался, чуть ли не самым молодым из солидной, важной компании, да и вёл себя соответственно возрасту: больше всех веселился и смеялся. Но настороженность и предупредительная учтивость в его сторону остальных гостей бросалась в глаза. Их титулы, должности и имена гораздо позже прошептал на ухо Кремону участковый страж, и совместив с тем минимумом информации полученной у людей, можно было догадаться что заместитель Парящего здесь самый старший по занимаемой должности. Интересно только было узнать, по каким критериям его назначили, и по каким заслугам он добился такого места. Но пока прошептать такой вопрос Кремон благоразумно не решился.
Но постепенно и это стало понятно. Разговор за столом почти всё время крутился вокруг боевых операций, подвигов и удачных сражений. О грустном и трагическом старались не поминать, хотя нет, нет, да и замирали с вопросом на языке, повернувшись к помалкивающему гостю. А потом старались переадресовать почти, то же самое Цашуну Ларго. И постепенно вырисовывалась довольно интересная во всех отношения картина. А выслушивая всё новые и новые детали услышанной истории Невменяемый всё больше и больше беспокоился, злился удаче драконов и тем не менее не мог сдержать в своей душе искреннего восхищения перед целеустремлёнными героями.
Как оказалось тридцатилетний заместитель Парящего над Долиной Желудка на этом месте находится всего лишь полгода и прежде всего сам лично расценивает это назначение как отпуск. Ну, или как попытку хоть как-то загрузить его нужными для королевства обязанностями. Потому что практически всё время Цашун только и мечтает о готовящейся Второй Экспедиции к Западным островам. К тем самым островам, которые во всём мире считаются мифическими и ни одно разумное создание не сподобилось увидеть эти вкрапления суши на далёких океанских просторах собственными глазами. Как оказалось – сподобились. И сделали это никто иные как драконы. Внутренне Кремон весь кривился от досады, что это не сделали представители Энормии, но следовало признать отчаянный риск представителей Альтурских Гор, которые не считаясь с собственным здоровьем всё-таки долетели до той точки небесного простора с которой отчётливо и уверенно просматривались таинственные и мифические Бриллиантовые скалы.
После этого командир летящего звена дал команду на возвращение. Справедливо не став делать попытку совершить посадку и рисковать полученной ценнейшей информацией. Помимо этого на далёком берегу пятёрку отчаянных летунов ожидало четыре тяжело раненых товарища и полчища рыскающих в их поисках дикарей Кремниевой Орды. Только шесть драконов из двух десятков, первоначально отправившихся в экспедицию, вернулись в итоге в Альтурские Горы и Цашун Ларго был одним их четверых, которые могли с уверенностью утверждать: Западные острова существуют не только на редчайших картах древних цивилизаций.
Понятно, что если кому и суждено было сделать такое историческое открытие, то только драконам. С их невероятно высоким потолком полёта, отменной скорость, и резервом дальности перемещений. Конечно, Кремон помнил и некоторые сказки, которыми его и всех наёмников кормили в Ледонии. Мол колабы по замёрзшей кромке льда добирались до Западных островов и возвращались оттуда с несметными богатствами. Но ведь как потом выяснилось, все эти выдумки служили лишь одной цели: скрыть от людей главное направление предстоящей агрессии в Энормию.