Невольная связь
Шрифт:
– Не успела, – честно призналась я, поправляя подушку под спиной Глеба.
– Отшлепаю, – проворчал муж.
– Всенепременно, – фыркнула я.
Глеб негромко рассмеялся, я придвинула к нему столик с расставленными контейнерами. Широков многозначительно посмотрел на меня. Пришлось осторожно присесть рядом, взять вторую ложку и есть кашу, еще теплую и ароматную.
– Вкусно?
– Обалденно! Десерта хочу.
– Капризничаешь?
– А чем еще мне здесь заниматься?
– Лежать и набираться сил, а не общаться
– И кто меня сдал? – возмутился Глеб.
– У меня везде есть свои люди, Глеб Алексеевич! – фыркнула я.
– Варгинов, – догадался Глеб, – больше некому.
– И чтобы эти твои посиделки были в последний раз! – твердо потребовала я. – Ты в отпуске. Забыл?
Глеб лишь фыркнул, отодвинул столик с пустыми контейнерами и похлопал ладонью по одеялу рядом с собой.
– Обойдешься, – хмыкнула я. – По графику у тебя осмотр и прочие процедуры.
– Врач уже был, – уголком губ улыбнулся Глеб, – иди ко мне, ведьма моя. Целовать тебя буду.
– Сначала в душ! – подсказала я.
– Был я там сегодня уже, – парировал муж.
– Серьезно? И кто помогал? Санитарки?! – я и сама не ожидала, что задам этот вопрос.
И в душе всколыхнулась волна ревности, стоило представить, как Глебу помогает мыться одна из молоденьких санитарок-студенток.
– Сам справился, – очень серьезно ответил Глеб и потянул меня за руку ближе к себе.
Я послушно устроилась под его боком, стараясь не задеть повязки на плече и груди.
Услышала, как Глеб рвано выдохнул. Разумеется, его тело терзали адские боли. И я вновь вспомнила все события. Кровавые пятна на одежде. Собственный страх, шок, панику.
И до сумасшествия пугающие «если».
Если бы пуля прошла на несколько сантиметров ниже и задела сердце…
Если бы машина «скорой помощи» ехала дольше...
Если бы врач, оперировавший Глеба, был менее опытным...
Если бы организм Глеба был слабее...
Чрезмерно много чертовых «если». И всякий раз думая о них, меня охватывала паника.
– Все, давай целоваться, ведьма, – услышала я ласковый голос мужа.
Он смотрел на меня, перебирая мои волосы на затылке. Под глазами все еще темные круги, но выглядел Глеб гораздо лучше. Лицо уже не пугало бледностью. Да и судя по хитрому взгляду, мой муж шел на поправку.
– Помнится, ты совершенно не умел этого делать, – улыбнулась я и прикоснулась к твердым губам кончиками пальцев.
– Теперь умею? – уточнил Глеб.
– Да-а-а..., – выдохнула я.
Мне не стоило говорить ему сейчас о том, как обжигают его поцелуи. Как они заставляют меня хотеть его еще сильнее. Заставляют забывать не только о кошмарах, даже о том, как меня звать.
– Так ты будешь меня сегодня целовать? Или мне все делать самому? – недовольно проворчал Глеб, а глаза его искрились
– Мне нужно переговорить с Ильей Борисовичем, – спохватилась я и попыталась встать.
– Успеешь. Вредный старикашка куда-то свалил после осмотра. Обещал зайти вечером, – сообщил Глеб, а я рассмеялась.
– Думаю, никто кроме тебя не называет выдающегося профессора вредным старикашкой!
Вместо ответа Глеб дотянулся до своего телефона.
– Никого не впускать, – распорядился мой муж и вернул телефон на стол.
– Ты неисправим, Глеб, – покачала я головой, когда муж вновь обнял меня.
– Просто меня до чертиков задолбала эта больница. Хочу домой. А тебя хочу еще больше, – пожаловался любимый, а я смутилась и покраснела, потому что взгляд Глеба был направлен на верхние пуговицы моей рубашки. – Что на тебе надето, малышка?
– Глеб! – возмущенно шепнула я.
– Ну а что такого? Профессор говорит, иду на поправку. А моя эрекция это подтверждает, – невозмутимо поведал мне хитрый муж.
– Глеб! Ты в своем уме? У тебя швы! И потом... Нет! Даже не думай ни о чем подобном! – отчитала я мужа.
– Уже подумал, – хмыкнул Глеб и, расправив мою ладонь, потянул ее вниз. Мои пальцы оказались прижаты к одеялу, которое недвусмысленно бугрилось в определенном месте.
– Не-е-ет, Глеб! – выдохнула я, а моя решимость слабела с каждым поглаживанием горячих пальцев по моей шее и затылку.
– Мы потихонечку, малыш. Как в первый раз, да? Девочка моя, так тебя хочу. Умираю просто! – бормотал любимый.
– Не нужно умирать! – возразила я и слегка сжала пальцы на одеяле. В ответ Глеб протяжно застонал и надавил на мой затылок, чтобы я склонилась ближе к его лицу.
– Еще! – потребовал он.
– Точно никто не войдет? – прерывисто шепнула я и облизала пересохшие губы. – Хотя, мы ведь женаты. Имеем право, да?
– Ведьма! – протяжно выдохнул Глеб, но с таким одобрением во взгляде, что я отринула любые сомнения и скромность.
Одним плавным движением я стащила с Глеба одеяло. Под ним на муже были лишь тонкие спортивные брюки. И даже белья не было, значит, действительно мылся сам.
– Ты чего задумала, девочка? – глухо шепнул Глеб, когда я изменила положение его шикарной навороченной больничной постели, а сама сползла ниже.
– Брось, Глеб Алексеевич, разве тебе прежде не делали минета? – фыркнула я.
– Сабина!
– Слушаю внимательно, – коварно улыбнулась я.
В идеале я прекрасно представляла, что именно делать. Отвращения я не испытывала, потому что обожала каждый миллиметр тела Глеба. Включая тот самый орган, на который сейчас смотрела.
Твердый, гладкий и бархатистый наощупь, перевитый венами, подрагивающий и гордо возвышающийся над одеялом. Он смущал меня. И в то же время я чувствовала, как возбуждаюсь. Между ног стало горячо. И грудь вмиг набухла.