Невозможная магия
Шрифт:
Ведьма очень внимательно слушала, иногда кивала. Ее молчание было странно уютным, успокаивающим. Виолетта же полностью погрузилась в свои переживания. Было еще одно обстоятельство, которое кололо больнее, чем иголка. Но о нем она не могла говорить. Даже думать об этом было мучительно.
Дитер. Еще вчера Виолетта была так счастлива! Сначала они с Дитером долго говорили о будущем, мечтали. Он хотел, чтобы Виолетта стала его женой и они вместе шли по пути магии. Вчера не было сомнений в том, что оба станут огненными. И брак казался правильным, взвешенным и взрослым решением. А потом дело не ограничилось
Сердце Виолетты болезненно сжалось. Дитер наверняка уже знал, что она никакой не стихийник. Да, все уже пронюхали, такие новости распространяются быстро.
Девушка представила, как ее однокурсники сбиваются в группки и с наслаждением смакуют скандальную новость, потягивая пунш из бокалов. Сколько лет в Магинхоллле не случалось ничего подобного? Все шло так, как полагалось: стихии откликались, маги выпускались, а мусорные ведьмы появлялись где-то в других местах. Просто возникали из ниоткуда в своих черных платьях, фиолетовых туфлях и остроконечных шляпах. Некоторые выступали по улицам с таким видом, словно у них на головах короны, но все понимали: это сделано для того, чтобы ведьм легко было опознать и держаться от них как можно дальше.
– И я даже не знаю, что у меня за сила. Это ведь может быть что угодно!! – в отчаянии Виолетта повысила голос.
– Да, так и есть, – сказала ведьма. – Что угодно. Совершенно.
По ее губам скользнула загадочная улыбка.
– Но как узнать? – Виолетта в отчаянии сжала кулаки. – Я не понимаю… что делать! Двери во все школы стихийной магии закрыты для меня навсегда!
Прозвучало весьма патетично.
– Что есть нормальность – это большой вопрос, – философски заметила ведьма. – Но час уже поздний. Выпей горячего чая и поверь: завтра все окажется не таким страшным.
Рядом с ней оказалась чашка невесомого фарфора с тонким синим рисунком, над которой вился белый парок. Блеснула и захрустела золотая бумага, когда хозяйка отеля пододвинула к Виолетте плитку шоколада.
Девушка даже не нашла в себе сил, чтобы удивиться. Она отломила кусочек и запила его чаем, словно это было лекарство. И действительно, когда во рту разлилась горечь от темного шоколада, Виолетта почувствовала себя лучше.
Ведьма протянула ей ключ.
– Лимонная комната, – пояснила она. – Вверх по лестнице, а потом направо.
Виолетта с трудом поднялась, пробормотав несколько невнятные слова благодарности. Глаза начали слипаться. Когда она отыскала комнату, то не стала даже зажигать свет, просто разделась и повалилась на кровать, зарывшись в ворох одеял.
Уже находясь на границе между сном и явью, она подумала, что так и не узнала имени своей понимающей слушательницы. И не спросила о стоимости комнаты.
За окном бушевала настоящая буря. Изредка синие молнии разрезали небо, озаряя темные безлюдные улицы. Именно такая вспышка и выхватила фигуру. Мужчина в черном плаще с капюшоном просто стоял и скользил взглядом по погасшим окнам. Его не беспокоили струи воды, обрушивающиеся сверху со зловещим шипением. Наоборот, он поднял голову и подставил лицо под капли.
«Бум-бум-бум», – такой раздался звук. Лицо мага было очень белым, на месте глаз – темные провалы, на губах играла застывшая равнодушная улыбка.
Маска.
От резкого порыва ветра хлопнула ставня. Мужчина отмер. Неторопливо, словно нехотя, он сделал шаг и исчез за пеленой дождя на долю мгновения раньше, чем какая-то ведьма в ночной сорочке высунулась и захлопнула окно.
Глава 2
Мусорные таланты
Когда утром Виолетта открыла глаза, она почувствовала, что стыд и боль вчерашнего остались при ней. Как и следовало ожидать. Для исцеления раненого самолюбия и душевных терзаний, которые следуют за крушением жизненных планов, требуется время.
Девушка оглядела лимонную комнату при свете дня. Та была действительно лимонной: стены выкрашены в лимонно-желтый, на подушках и покрывалах – лимоны, на столике, что стоял в углу, – сахарница, чайник и даже чашка в виде лимонов. Лимоны. Лимоны. Лимоны.
Со вздохом Виолетта поднялась и отправилась в ванную. В ванной лимоны обнаружились на витраже окна. Свет проникал сквозь цветные стекла и становился изумрудно-желтыми пятнами на белом кафельном полу.
Девушка долго стояла под душем, желая, чтобы вода унесла с собой все ее печали, но потом все же пришлось спуститься вниз. Нужно выяснить, сколько она должна за комнату, и двигаться дальше. Только это «дальше» представлялось весьма туманным.
Виолетта скривилась, когда под ногами протяжно запели ступеньки, словно объявляя: «Эй! Смотрите все, кто-то идет!»
В гостиной за большим столом сидели четыре ведьмы, все в черных платьях. Но на этом сходство заканчивалось. Одна – ровесница Виолетты – была одета в нечто кружевное и полупрозрачное, вся увешана амулетами и серебряными потемневшими украшениями. Светлые волосы были уложены в сложные косы, состоящие из узелков, в которых при каждом повороте головы звякали вплетенные маленькие монетки.
– Ты, должно быть, Виолетта? Добро пожаловать! Я Стэлла, а это Бэв, – она кивнула на ведьму, сидящую по правую руку.
Та являлась полной противоположностью цветущей юности Стэллы. Самая настоящая карга с испещренными морщинами лицом. Ее черное платье было таким же строгим, как и взгляд. Единственным украшением служил красный цветок, приколотый к платью как брошь.
Бэв чинно кивнула и уставилась на Виолетту не мигая.
– Это Кассандра и Триша, – Стэлла указала на двух оставшихся ведьм.
У них были совершенно одинаковые лица и одинаковые каштановые волосы, вьющиеся красивыми крупными локонами. Девушки синхронно кивнули.
«Сестры», – решила Виолетта.
– Мы не сестры, – свирепо сказала Кассандра, словно прочитав ее мысли.
– И не близнецы, – поддержала Триша.
– Не надо думать ничего такого. Мы совершенно разные.
– Да, абсолютно.
Неужели они ясновидящие или умеют читать мысли? Да, это могущественная сила.
Пока Виолетта рассуждала, какая сила могла в ней проснуться, Стэлла легко поднялась и подошла к столику. На нем поблескивали начищенными боками серебряные посудины, в которых еда сама собой остается горячей.