Невыносимый Босс
Шрифт:
Кстати, где же он?
Оглядываюсь, потому что уже 20.10.
Опаздывает.
Бармен спрашивает, нужно ли мне повторить и я призадумываюсь. Не хотелось бы напиться и уснуть, но коктейль очень вкусный и я бы выпила еще.
— Повторите, — слышу над ухом знакомый голос, и по спине бегут мурашки. — И один бурбон.
Князев вращает мой стул, разворачивая меня к себе, и я оказываюсь в плену его глаз.
— Привет… — говорю тихо, пока он осматривает меня и кладет руку на мою коленку. Забирается кончиками
— Ммм…чулки… — шепчет он мне на ушко и целует его.
Глаза сами собой закрываются, а руки ложатся на его прошитые мышцами плечи. Он снял пиджак и остался в водолазке и брюках. Выглядит, как Джеймс Бонд. Дэниел Крейг по сравнению с Князевым просто неказистый карлик.
С его появлением я мгновенно расслабляюсь и успокаиваюсь. Уходят все посторонние мысли и дискомфорт от незнакомой обстановки. Он заполнил собой все пространство вокруг, наполнив мой воздух своим запахом и энергией. Чувство абсолютной безопасности, вот как можно описать то, что я ощущаю в первую очередь, когда он рядом.
— Как…день прошел?.. — спрашиваю с легкой долей заторможенности, потому что его рука осталась лежать на моей коленке, а большой палец чертит узоры на внутренней стороне бедра.
— Дерьмово, — отвечает Костя, делая глоток из своего стакана. — Ты голодная?
— Да, а ты? — спрашиваю, предлагая ему чекнуться.
— И я. Закажем в номер или хочешь тут поесть? — интересуется он, осматриваясь по сторонам.
— В номер, — без раздумий отвечаю я.
Он возвращает глаза на мое лицо и лукаво улыбается.
— Так…эм…может, хочешь массаж? — хлопаю глазами я и провожу рукой по его груди, обтянутой тонкой шерстяной тканью.
Чувствую каждую ямочку и впадинку на этом мощном торсе.
— Конечно же, хочу, — лыбится он.
Мило улыбаюсь и спрашиваю, прежде чем отхлебнуть коктейль:
— Губы или рука?
Князев поперхнулся и закашлялся. Участливо хлопаю его по спине.
— Ну что же ты так… — самодовольно приговариваю я.
Он ставит бокал на стол. Кладет одну руку на мою ягодицу, а вторую на мой затылок. Накрывает мои губы своими без предупреждения и целует так горячо, что я выронила свой собственный коктейль.
— Я сегодня с тебя не слезу, — хрипло обещает мой Герой, прежде чем отстраниться, преднамеренно задев своим пахом мое колено.
Внизу живота ощущаю кульбит. Сжимаю бедра и сглатываю. Если он хотел увлажнить мое белье, это произошло. Мне даже проверять не нужно. Уверена, там внизу его уже ждут, не дождутся.
Опускаю глаза вниз, не в силах контролировать их. Изучаю его чуть выпирающую ширинку и чувствую, как по спине бежит капелька пота.
Облизываю губы и снова смотрю на Князева-старшего. Появившийся рядом с нами бармен отвлек мое разыгравшееся воображение.
— Извините… — строя виноватую
— Да ничего, — отвечает паренек, заметая осколки моего стакана на савок. — Повторить?
— Да, пожалуйста, — благодарю я и снова смотрю на Костю.
Он оперся локтем о стойку, и смотрит на меня, склонив голову на бок. Протягивает руку и пропускает между пальцев прядь моих волос.
— На следующей неделе с тобой свяжутся по поводу визы, — сообщает мой неугомонный босс.
— Какой визы? — спрашиваю, благодаря бармена кивком за новый коктейль
— Думаю, лучше сразу все сделать. И шенген и для США, — отвечает Князев.
— Мы что…куда-то едем?
Я не против побывать в Нью-Йорке на самом деле. Побродить по всем этим местам, прямо как Кэвин МакАлистер…
— Пока нет, — отвечает он, прикладываясь к своему бурбону. — Скорее всего, весной.
— Ты имеешь в виду переезд? — хмурюсь я.
— Ага, — беспечно кивает он, но потом становится серьезным. — Ты не хочешь?
Нет, я не то чтобы не хочу. Просто я впервые подумала о своих родителях. Я, и в Москве живя, их вижу раз в сто лет. Сейчас, когда моя эмиграция стала такой реальной я боюсь.
— Что такое? — мягко спрашивает Костя, кладя руку мне на талию.
Черчу пальцем кружечки на его бицепсе и говорю:
— Мои родители в Саратове…
— Можем их тоже перевезти. Не проблема, — заверяет он.
Смотрю на него и хлопаю глазами.
— Это как?
— Обыкновенно, — хмыкает Костя. — Разберемся.
Если он так говорит, значит так и будет. Я привыкла верить ему на слово.
— А…твои родители?
— Мои родители погибли в девяносто седьмом.
Чего?
Вот сейчас я реально в шоке. Кажется, это самая неожиданная деталь его биографии из всех, что я о нем знаю.
Мой Князев, сирота?!
— Ворона в рот залетит, — усмехается он.
— У тебя нет родных? — пищу я.
— Ну, почему же. У меня есть двоюродный брат. Он живет в Штатах, вместе с матерью. Они — моя семья.
На мгновение подвисаю, пытаясь впариться в суть ситуации.
— Что случилось с твоими…родителями?..
— Автокатастрофа.
Я в шоке.
Изучаю его лицо. Спокойное и по-мужски суровое.
— Но, как же ты?..
— Мой крестный, профессор МГУ, а тетя доцент МГУ. Так что, я не мальчик с улицы, если ты сейчас об этом.
— О…а…эээ…
Не могу слова вымолвить. Чувствую, как дрожит подбородок, и по щеке бежит слеза.
— Ну, все, поехали, да? — качает головой Князев. — Ведро принести?
— Нет… — выдавливаю я, шмыгая носом.
Я просто не в состоянии осмыслить это. Он…один! Я выросла в любящей семье. Если бы у меня их не было, я бы наверное закончила жизнь в канаве, потому что совершенно не подготовлена к борьбе. Это не в моей натуре.