Нейросеть
Шрифт:
Я свернул на узкую улочку, больше похожую на траншею из-за земляных валов по обе стороны асфальта. Под ногами настоящее болото, подошвы военных ботинок то и дело прилипают к глине на дне луж. Часто встречаются брошенные автомобили: побитые пулями и съеденные ржавчиной салоны напоминают скелеты.
Когда-то здесь шли самые ожесточенные бои. Сначала между ОПГ и бандами мародеров, потом с военными. Несколько лет был карантинный режим, я хорошо помню в то время танки на улицах. До сих пор еще можно встретить остатки самодельных блиндажей и раздавленный гусеницами асфальт.
Я закурил. На солнце наползла дымная туча,
Людей на хмурых улочках практически нет, этот район только-только стали патрулировать не военные, а полицейские. Раньше гулять по карантинной зоне было не принято.
Когда вышел на проспект, мимо тяжело прокатил броневик. Хриплый громкоговоритель вещал бесстрастно:
— Уважаемые жители и гости города, администрация убедительно просит вас пройти регистрационный контроль. Вам будет присвоен идентификационный код, чип-паспорт и статус гражданина. Вы получите работу и спокойную совесть. Не подвергайте себя риску быть…
И так гнусавый, голос окончательно смазался, когда броневичок свернул. Еще пару минут эхо мрачно коверкало слова, судя по выражению, угрозы. Потом все снова стихло.
Под взглядами пустых, часто выжженных, глазниц домов, лишь изредка можно было встретить зарешеченные обиталища, я добрался к магазину электроники.
— Добрый день, — приветствовал меня охранник на входе в магазин. Голос, пропущенный через фильтры противогаза и динамика, рвал нервы. — Вы к нам по какому вопросу?
Я прямо физически ощутил исходящее от него подозрение, что и понятно: за покупками явился оцарапанный, опухший незнакомец, хоть и одет прилично.
Мой взгляд скользнул по глухому бронированному скафандру секьюрити, массивной кобуре, оттягивающей пояс, остановился на щитке шлема. В тонированном стекле, усыпанном мелкими каплями дождя, отражалась разрушенная улица.
— Совершать покупки, — сказал я. — Постоянный клиент, если можно так выразиться.
Охранник заколебался, я понял, сейчас десятки разнообразных датчиков сканируют мой желудок и кишечник на предмет взрывчатки и оружия. Наверное, кто-то уже проверяет номер моего чип-паспорта, сверяет мою физиономию с фото в базе данных.
Большинство бизнес-контор в «старом городе», как называли все районы, кроме петли МКАДа, давно исчезли. Остались разграбленные помещения, их железобетонные стены можно было использовать в качестве Стены плача, столько там пулевых отверстий.
Остались только государственные фирмы, охраняемые напрямую армией. Естественный отбор частники не прошли…
— Проходите, — рыкнули фильтры на маске охранника, видимо, гексогена и пластида во мне не обнаружили.
Фигура в броне с неохотой посторонилась, я поднялся к двери из литого металла. Внутри щелкнуло, загудели сервомоторы, и дверь чуть вздрогнула.
Магазин электроники напоминал армейский склад. Неброское оформление стоек-прилавков, голые бетонные стены, запах пыли и пластика. Весь процесс покупок заключается в просмотре на отдельном терминале параметров оборудования, под пристальными взглядами охраны. При всем желании долго не погуляешь, теша консьюмеризм городского жителя.
После недолгих колебаний не без некоторой ностальгии я выбрал портативную деку от «Нью Хоуп» с маркировкой китайской фирмы. Точно такую же я видел в выставочном центре, куда пригласила меня Алиса. И стоила эта штуковина прилично. Зато в Сеть через нее можно войти из любой точки планеты. Конечно, где есть связь. Правда, удобства без виртуального кресла представляются сомнительными, но привередничать не в моем положении.
За никелированными прутьями решетки моргнул экранчик, женский голос попросил ввести свой персональный номер и выбрать способ оплаты.
— Виртуальный чип, — буркнул я, вводя свой ID.
Секунду компьютер обрабатывал информацию, потом сказал с радостью:
— Сумма списана с вашего счета.
— Спасибо.
Компьютер не ответил, экран уже погас. Охранники тоже промолчали, передали мне целлофановый пакет с коробкой деки и заперли за мной дверь.
— Обслуживание на уровне, — шепотом процитировал я слова из рекламы «Нью Хоуп», когда очутился на улице. — Что ж, сволочи, не обманули. Они только забыли уточнить, на каком уровне у них обслуживание.
Тяжесть пакета и едва слышное поскрипывание упаковочной пленки на коробке с декой подняли настроение. Все-таки все мы немножко наркоманы. Наш героин — цифровое пространство и доступность информации. Никогда не поймут нашу неутолимую жажду знаний реднеки и фермеры, чья связь с миром заключается в просмотре государственных заказов в виде программ по остаткам ТВ. Никогда они не познают ужас и святость Сети, наивно полагая, что виртуальность — это мусорник и порнографический редактор. Не зная, что ресурсы Сети уже давно напоминают высший разум совершенного существа под названием — Бог. Единый разум миллиардов пользователей. Единая база данных вопросов и ответов. Алтарь человечества и, наверное, венец его творений. Помню, кто-то говорил, что биологическая эволюция человечества завершилась, а с появлением Сети началась эволюция духовная.
Я вздохнул, полез в карман за сигаретами, чиркнул зажигалкой. Потом попытался себя убедить, что эта горечь во рту от сигарет, а не от моих мыслей о Сети. Получалось плохо, снова и снова возвращалась картинка, как я брошу Сеть навсегда. Не будет больше доступа мне к этому «алтарю», будто проклятому изгнаннику. Буду, как и сотни идиотов, тюленем валяться на диване перед экраном телевизора. Начинать утро с передач — абортированных чьим-то сознанием, обедать под выдуманные новости, трахать жену-реднечку под фальшивые мега-шоу с яркой рекламой. И весь этот набор визуально-бинауральных кодов сожжет мой мозг почище всяких «дублей».
Спи спокойно, биомасса…
Следующей точкой доступа… тьфу, местом назначения, стал продуктовый склад.
Я покраснел, когда мой желудок зарычал оглушительно при виде разнообразной еды. Сколько я не ел нормально?!
Работники магазина и охрана даже бровью не повели на звуки, издаваемые моим чревом. Для них, наверное, всяко стало в привычку. Хоть и ушли те времена, но еще свежи в памяти, когда такие вот склады штурмовали… нет, не мародеры, а женщины с детьми на руках, опухшими от голода. Сами едва живые, в лохмотьях, с безумными глазами, они буквально продавливали своими телами цепочки охраны, бронированные двери. И толпа врывалась на склад уже в окровавленном фарше из тех, кто был в первых рядах, набрасываясь на еду тут же.