Нэйт
Шрифт:
— У нас не было официальной помолвки!
— А что, слово представителя рода Эрнетеру Ар-Раор больше вообще ничего не значит? Ты дала слово!
— Какой тебе толк в моём слове, если я не испытываю к тебе ничего? Я думала, мы хотя бы друзья. Но то как ты ведешь себя сейчас…
— Как будто бы ты повела себя достойно.
В номер вошла охрана:
— Ллири, у вас всё в порядке?
— Нет! Я хотела бы остаться одна! Пожалуйста, не впускайте этого человека больше в мой номер!
— Простите, ллири, но мы не можем ограничить к вам доступ Постоянного
Что?
— С подследственными? Ты — Представитель?
— Да, дорогая, — победно улыбнулся Кайннан. — Твоя группа подозревается в военных преступлениях против Гарайской конфедерации, а ты обвиняешься в умышленном уничтожении одного из самых драгоценных артефактов во Вселенной и преступном сговоре с врагом.
— Нет, всё было не так…
Осознание того, что полагается за сформулированное им обвинение вдруг ударило меня по голове невидимой дубиной, и меня накрыла темнота.
Глава 27
Что делает Конфедерация со своими героями? Они стирает их, как ненужный материал. Если однажды ты стал героем, с этого момента ты должен оставаться кристально безупречным до конца своих дней. Любой провал станет твоим концом. Толпа безжалостна, неумолима. Никакого прощения своих вчерашних кумиров. Гайл был кем-то вроде супер-героя для каждого новобранца гарайской армии. На него все хотели быть похожи, на него все равнялись. Новобранцы или офицеры — все заглядывали ему в рот, ловя каждое слово.
— Вы признаёте, что не выполнили контракт, заключенный вами лично с Межгалактическим советом?
Гайл молчал, стоя внизу тёмного амфитеатра со связанными руками в простой серой арестантской одежде. Его кандалы были лишь жестом унижения — не более. Куда он мог деться на планете, откуда без разрешения не могла улететь даже муха? Нам всем выдали простую холщовую серую одежду. Серый символизировал пока ещё наше неопределённое положение. Как будто они собирались нас слушать.
Я, Шиат, Иргаар, Лиана, Иллеаней — каждый сидели по отдельности в просторных стеклянных камерах и наблюдали за этим фарсом, который даже нельзя было назвать судом. Все мы, члены Судебной коллегии и каждый свидетельствующий освещались мягким светом. Многочисленные зрители, занявшие почти все верхние ярусы, наблюдали за нами из темноты. Настоящий театр.
Когда я очнулась после своего обморока в номере, вылетев в коридор, тут же наткнулась на охрану, которая вежливо вернула меня внутрь.
— Я могу поговорить хоть с кем-то? Из своих?
Они не ответили, оставив меня одну. Когда я вернулась, в номере уже были Йер и Айко. Хорошо, что им не нужны двери.
— Где ты был? — зачем-то налетела я на Йера.
— У Тенемхета. Притащил его сюда. Он будет на нашей стороне на голосовании.
— Я уже привёл сюда Терона. Его голос тоже важен, — вставил Айко.
Я не знала, почему император Сайграхары должен быть на моей стороне, но раз Айко так говорит.
— Я не понимаю, я не понимаю, объясните мне. Всё это какая-то бессмыслица! Ладно, я потеряла артефакт. Но причем здесь Гайл? А ребята? В чем их вина?
— Гайл лично заключил контракт с Межгалактическим советом. А далее он: вступил в половую связь с Объектом, — это ты. Потерял тебя на Дахрариге, просто оставив тебя без охраны…
— Там были телепорты! Они могли достать меня где угодно!
— …допустил твой преступный сговор с Инраором, когда ты была его кадетом. Ты понимаешь, что за военные преступления, совершенные кадетом отвечает его прямой командир?
— Он же не знал!
— Он сказал, что всё знал, Нэйт. Значит, он такой же соучастник.
— Это чушь, зачем он это сделал?
— Чтобы снять с тебя часть вины. Если, как старший по званию, он знал, но не остановил тебя, то таким образом одобрил твои действия. А если ты, как кадет, совершила их под протекторатом командующего, то это приравнивается к выполнению его приказа. Твоя вина смягчается. Его… сама понимаешь.
— Да влезьте же ему в голову! Любой ментал докажет, что он врёт и ничего не знал!
— Это не их дело, врёт он или нет, если при этом он признает свою вину, а не отрицает.
Йер не унимался, дорисовывал для меня полную картину:
— Он допустил уничтожение Нарах-Тена, хотя его охрана также стояла вторым пунктом его контракта.
— Бред. Бывают сопутствующие потери. Это был не он.
— Ты бесполезна для Совета без Нарах-Тена. Есть факт — ты уничтожила бесценный артефакт. А здесь, — он указал пальцем на пирамиду за окном, — почти каждый хотел и имел право воспользоваться им.
— То, что я нашлась — случайность. Они не могли рассчитывать на меня до того, как узнали обо мне.
— Да, но когда узнали — очередь на твои услуги была на несколько лет вперёд. А теперь ты для них — бесполезная биомасса. И они все очень злы, поверь.
Йер тоже был страшно зол, хоть и не на меня, но и мне он это всё говорил, свернув челюсть на бок и сжав зубы.
— Вселенная намного больше, чем несколько наших галактик, пусть даже таких весомых. Все вместе мы — всего лишь четыре процента тех империй, что освоили ресурсы Космоса, что представлены здесь. Ты понимаешь разницу между четырьмя процентами и остальными девяносто шестью? Которым абсолютно до лампочки все ваши моральные подвиги, чувства, причины.
Я просто встала посередине комнаты и заорала.
— Не может быть, просто не может быть, — я не унималась. — Разве все контракты выполняются удачно? Разве за каждую неудачу наёмников наказывают?
— Это не рядовая неудача. И не рядовой контракт. Всё представлено так, будто Гайл был преступно халатен по отношению к тебе, к предателю.
— Но Айк? Разве твои свидетельства вообще ничего не стоят? Ты же знаешь, что это не было предательство, всего лишь тактический ход! Они знают, что такое тактический ход?