Шрифт:
АКТ 1
Глава первая. Путь в нейтральную зону.
Северный тракт на нейтральную зону, опасная близость к границе региона.
Сильный ветер и снег летит крупными хлопьями. На несколько ярдов вперед уже и дороги не видно. Караван медленно и острожно ползет в эту ужасную метель по самой опасной дороге в человеческом королевстве — на нейтральную зону. Оставалось надеяться, что никакие разбойники не высунут из логова носа в такую погоду. Холодало, но купец — начальник каравана наотрез отказывался сворачивать с дороги и делать привал, стремясь засветло миновать опасный участок. По слухам, именно на нем происходило большинство грабежей и убийств. Дорога тут извилистая — не разглядишь, что за поворотом. А за поворотом может быть все., что угодно. От поселка до засады. Окно медленно но верно покрывалось красивыми ледяными кристаллами. Февраль агрессивно вступал в свои права. Аристарх, путешествующий с своим хорошим другом Алевтином располагался в одной
Напротив них, против хода движения прислонившись к стенке и закутавшись в меховой охотничий плащ зеленого цвета, спала девушка лет семнадцати на вид. Лицо выдавало в ней аристократку, однако распущенные волосы неестественного цвета блонд указывали скорее на независимость, чем на дворянский образ жизни. Парни, прячась друг от друга, посматривали на нее и вздыхали, вдыхая необычный аромат ее духов. А так же поглядывали за хмурой личностью также расположившейся против хода движения и сидящего уж больно близко к представительнице прекрасного пола. Причем явно не было понятно какой расы представительнице. Чуть курносый нос и чуть заостренные уши давали повод подумать о тифлингах, однако цвет кожи и слишком человеческое лицо опровергали принадлежность девушки к этой расе. Да и рогов не наблюдалось. Пару раз, когда экипаж трясло Аристарх, терзаемый любопытством, наклонялся вперед, заглядывая в лицо незнакомке. От глаз и до ушей у нее красовались едва заметные зеленые с примесью серебра отметины — верный признак затронутых богами. Четкий абрис полных губ на серьезном лице только подтверждал догадку. Девушка принадлежала к расе Аасимаров. Вероятно, одна из представителей архонов, потому что отличительных черт других представителей, таких как например серебряные волосы или изумрудная кожа, не наблюдалось. Да и перья из головы не торчали. Экипаж в очередной раз тряхнуло. Сидевший между друзьями седовласый маг оторвался от чтения большого бордового фолианта обитого кожей и недовольно нахмурился. Экипаж остановился. Аристарх вытащил из багажа большой серебряный меч. Его друг быстро последовал его примеру. Не сговариваясь, они оба оглядели остальных. Мужчины, как им и полагалось, вооружились и ждали, прислушиваясь, не произойдет ли чего такого, что возвестило бы о начале нападения.
Пойду проверю, - наконец сказал Аристарх, которому надоело сидеть как на иголках. Он осторожно приоткрыл дверь и выскользнул наружу, прихватив с собой оружие. И пропал на добрых пять минут. Пока его не было хмурый покосился на спящую девушку.
– Хороша, - проговорил он.
– Мы ее за красивую мордашку защищать должны или она нам на привале натурой отдаст?
Алевтин поморщился, как от зубной боли и ответил, не особо скрывая неприязнь:
– Посмотри на ее запястье.
На правом запястье девушки красовалась тонкая зачарованная нить охотника. Такие носили все, кто вошел в группу сопровождения. Во первых для опознания своих, а во вторых — для учета фрагов. Трое, набившие больше всего фрагов в конце похода получали премиальные. Легкое ранение противника давало один фраг, серьезное — два, а смерть — три. Магия работала ментально. Если стрелявший не знал, что случилось с жертвой, но был уверен, что попал, давалось поощрительных полфрага.
– И что?
– Презрительно отвернулся хмурый, все же вняв совету Алевтина.
– Ты видимо новенький в наших рядах. Наемник никогда не причинит вреда другому наемнику. Во первых другой наемник прикроет тебе спину в бою, во вторых фраги за мучение своих не учитываются, а в третьих это противоречит общепринятому кодексу наемников, нарушив который ты лишаешься этого звания. С лишившимся звания наемником никто не будет иметь никаких дел. На такого наемника принудительно ставится черная метка и он никогда не сможет достойного занятия в жизни.
– Честь, - чуть не сплюнул хмурый.
– В данном случае есть еще и в четвертых, - веско заметил Алевтин.
– У девушки на расстоянии фута от руки — боевой кинжал, а в багаже — составной лук с нее ростом, что означает, как минимум, ее хорошую физическую подготовку. Хилая стрелять из лука, как ты прекрасно понимаешь, не сможет.
Хмурый предупреждению внял и отсел немного подальше. Впрочем не настолько, что бы перестать любоваться выбивающейся из под плаща красивой женской ножкой, одетой в плотные зимние лосины, плотно ее обтягивающие.
Вернулся Аристарх. Отряхнув у двери налипший на одежду и обувь снег, он сел на свое место.
– Повезло нам, - проговорил он.
– Там поперек дороги дерево поваленное было. Думали засада. Но, видать, из-за погоды собачьей все по норам сидят и носа не кажут. Дерево мы убрали и через пять минут продолжим путь, как только все свои места займут.
Экипаж двинулся, с трудом снова набирая скорость. Но не успели они преодолеть и поля, как обнаружили еще одно поваленное дерево, да такое большое, что без помощи лошадей вообще не сдвинуть. Раздался грохот и позади каравана свалилось такое же массивное препятствие. Тут всем стало ясно, что первое дерево тоже было ловушкой, призванной обессилеть противника перед боем. А теперь караван заперли в коробочку. В дверь экипажа, чуть пониже стекла, с свистом вонзилась стрела, ясно намекающая оставаться внутри.
– А хрен вам, - прорычал Аристарх и они с Алевтином выпрыгнули из экипажа, в движении высматривая врага. Спрятавшись за кормой экипажа они обменялись быстрыми жестами. Противника не было видно, зато стрелы сыпались дождем.
– Куда, дура очкастая, - послышался голос изнутри.
Дверь полностью открылась и, пользуясь ею как щитом, на землю спрыгнула так старательно описываемая нами выше девушка с громадным луком и колчаном светящихся синим цветом стел. Молниеносно наложив стрелу она на миг выглянула из укрытия и спустила тетиву. С визгом стрела понеслась в чащу впереди. Раздался треск веток и еще чего то. Послышались предсмертные крики и звуки падения тел о землю. Девушка, не теряя времени, уже выпускала следующий заряд. Выпущенные стрелы, поразив цель, опасно потрескивая зарядами молний, мистическим образом возвращались в колчан. После пятого выстрела девушка повернулась к друзьям и, пригнувшись, бодро перебежала на другую сторону экипажа, где все еще велся огонь. На ее лице были надеты небольшие стильные очки с желтоватого цвета линзами, которые, надо сказать, ей очень шли. Так же, спрятавшись за дверью, она продолжила вести огонь, с успехом поражая противников. Наконец, шквал стрел прекратился и она, уже не скрываясь, атаковала остатки разбойников, те что были на дороге и дрались на мечах. Поразив цель, стрела била шаровой молнией пятерых стоящих рядом противников. Своих трескучие шары каким то образом обходили ориентируясь, вероятно, по образу мыслей. Или девушка перед отправкой каравана наложила на всех чары свой - чужой. Как бы то ни было эффективность такого подхода впечатляла. За десять минут полег отряд противника весом в девяносто три человека. Из которых, по прикидкам Аристарха, бодрая девица упокоила своими стрелами девяносто, а остальные мечами — всего троих. Сто восемьдесят фрагов это эквивалентно восемнадцати дендритам премии. Что бы вы понимали на один дендрит можно прожить пару месяцев, снимая жилье. Половина дендрита в месяц считается выше среднего заработной платой, а тут целых восемнадцать. Надо ли говорить, что всем стало немного завидно. Ну, почти всем. Кроме купца, который благодаря этому нападению обнищал на такую солидную сумму. У братьев и мага, однако, зависти поубавилось, когда девушка вернулась на свое место в заляпанном на плече кровью плаще. И вообще исчезло, когда она скинув плащ стала обрабатывать себе рану. От помощи она скромным голосом отказалась и теперь спокойно занималась ранением сама. Получалось у нее не то что бы здорово, но вполне сносно, учитывая, что работала она одной рукой. По экипажу разнесся запах какого то целительного зелья. Закончив с этим она плеснула каким то раствором на заляпанный плащ и тот снова стал чистым. С умиротворением укутавшись в него девушка прислонилась к стенке и заснула.
***
Остаток пути девушка спокойно проспала, а остальные из группы сопровождения радовались содержанию и судачили о выскочке, фактически отнявшей у них весь заработок.
– Ну что, все еще уверен в правильности кодекса наемников?
– Желчно поинтересовался хмурый у Алевтина.
– Конечно, - с легкостью ответил тот.
– Она же прикрыла нам спину. Если учесть, что она единственный лучник в команде шансов против полсотни лучников, которых и глазом то не видно было и почти полусотни мечников, у нас вообще не было. А благодаря ее вмешательству из наших даже никто серьезно не ранен. А теперь представь, что было бы если она услышала наш первый разговор?
– Я слышала, - резко распахнув свои красивые золотого цвета глаза спокойно известила их девушка.
– Приехали.
И верно, экипаж съехал с дороги и остановился, не отъезжая далеко, на ночлег. Вечерело и люди, не желавшие спать в экипажах спешно разворачивали палатки. Лучница же неведомым образом вытащив из небольшого рюкзачка огромную палатку, спокойно магичила, крепко устанавливая ее немного в стороне от основного лагеря. Делая замысловатые пассы руками, она двигалась плавно, как в танце, кружилась и негромко пела чистым, очень приятным на слух голосом. Мужчины завивались в узел, наблюдая эту картину. Только оставшиеся крохи морали и воспоминания о ее силе — такой лук использует!
– не давали им дать волю своей животной страсти. Из-за занятых не тем, чем следовало голов, из рук мужской половины лагеря все падало, а палатки оказались поставлены из рук вон плохо. Женская половина, за исключением виновницы, скрипела зубами и порывалась пойти на разборки с «вертихвосткой».
– Tulekahju, - девушка направила перст на сложенные дрова. Вспыхнуло простенькое заклинание первого уровня и пламя с готовностью взметнулось к небесам, согревая и освещая неровным светом все вокруг. В ожидании, пока пламя утихнет, девица отыскала где то пару рогатин и перекладину. Из все того же бездонного рукзака был извлечен котелок, черпак, складной столик, скатерть и столовые принадлежности. Расставив все, девушка удалилась куда то в чащу.
– Ишь ты, пикник у нее. Пойдем ка, пока ее нет, сопрем все это великолепие, - прогнусавил приятель хмурого собственно хмурому. Двое парней быстро встали и решительным шагом направились к обособленной полянке девушки. Однако, не дойдя до нее каких то трех ярдов уперлись в что то упругое и невидимое обычному глазу. Парни со злобой попинали неожиданное препятствие, попрыгали, проверяя, насколько оно высокое, обошли купол, да да это оказался купол, по краю, и не солоно хлебавши в скверном настроении, под смешки остальных, вернулись в лагерь.