Нейтрально-враждебный
Шрифт:
Тут Стасик, как с ним частенько бывало, подпустил в свои фантазии романтическую струю, и представил, что у императора Дакроса Безжалостного, о котором он ровным счетом ничего не знал, обязательно есть дочь. Естественно, принцесса окажется сказочной красавицей — на что-то меньшее Стасик был не согласен. И едва слава о Стасике Мрачном дойдет до ее ушей, как принцесса тотчас же влюбится в него. Да и папа едва ли будет против брака любимой дочурки и величайшего черного мага в мире. Еще и уговаривать станет, потому что тут ведь еще неизвестно, кто круче — император или величайший черный маг.
Дело уверенно шло к свадьбе, когда замечтавшийся Стасик услышал скрипучий голос старухи:
— Все, достаточно.
Он извлек кисть из пасти черепа, и с облегчением убедился в том, что все пальцы по-прежнему остаются на месте.
Ведьма, склонившись над черепом, вполголоса пробормотала:
— Так…. Ага…. Понятно….
— Что там? — осторожно спросил Стасик, переживая о том, что его магический потенциал окажется не безграничным, а всего лишь огромным.
— Все нормально, — заверила его старуха. — Проверка прошла успешно.
— И?
Бабка спохватилась.
— А, тебе интересно знать, на что ты годишься, — сообразила она. — Это не секрет. Обычно череп выдает неоднозначный результат. Столько-то процентов того, столько-то сего. Вот и думай-гадай, куда человека послать — в черные рыцари, в некроманты, или в иное, хе-хе, местечко. Но с тобой, голубь сизый, все предельно ясно.
— И кто же я? — теряя терпение, спросил Стасик.
Он прекрасно знал ответ. Просто хотелось услышать о своей исключительности и уникальности из чужих уст.
И он услышал.
— Тут написано — свинопас, — широко улыбаясь, ответила ведьма.
Комната закружилась перед глазами Стасика, и он почувствовал, что его тело падает вниз. Когда оно соприкоснулось с холодным каменным полом, в нем уже не было сознания — Стасик потерял его в полете.
Впрочем, недолго он провалялся в обмороке. Его быстро привели в чувства. Сделала это старая ведьма, сунув ему под нос склянку с какой-то мутной жидкостью. Аромат, источаемый ею, смог бы, пожалуй, поднять и покойника. Стасик тут же очнулся, закашлялся и замахал руками, пытаясь отстранить от себя источник невыносимого зловония.
— Что с тобой, мальчик? — удивленно спросила ведьма, тряся клиента за плечо. — Ты не больной? Сходи к целителям, тебя осмотрят.
— А проверка уже была? — спросил Стасик, которому очень бы хотелось, чтобы все это ему только померещилось. На самом деле, все пребывание в правильном мире казалось ему страшным сном.
— Только что состоялась, — обрадовала его старуха. — Пляши, малец! Ты теперь свинопас.
Стасик с криком повалился на пол и забился в рыданиях. Это был конец! Конец всему! Теперь все, что ему остается, это придумать для себя наименее болезненный способ суицида. Он не видел ни одной уважительной причины жить дальше.
— Да что с тобой? — удивилась старуха.
Стражник, который привел его, поднялся со скамьи и с беспокойством наблюдал за истерикой Стасика.
— Припадочный он, что ли? — проворчала ведьма. — Сто раз ведь говорила, чтобы всех новичков по прибытию в замок осматривали целители. Этак недолго и чуму занести.
— Эй, — произнесла она требовательно, ткнув рыдающего Стасика своим скрюченным пальцем, — у тебя ведь нет бубонной чумы? А оспы?
— За что? — закричал Стасик, елозя по полу и разбрызгивая вокруг себя фонтаны слез.
— Да что с ним такое? — проворчал стражник. — Нормально же все было. Он, часом, не проклят?
— Вот потому и нужен обязательный медицинский осмотр, — проскрипела ведьма. — Мало ли что они на себе притащить могут.
Продолжая биться в рыданиях, Стасик мысленно согласился с предположением стражника. Похоже, на нем действительно лежало какое-то ужасное проклятие. А чем еще можно было объяснить тот факт, что, попав в правильный мир, он только и делает, что непрерывно страдает? Ни тебе великой силы, ни магической мощи, ни гарема поклонниц. Одни обломы и унижения.
— Да объясни ты, шельмец, в чем дело? — потребовала старуха. — Что с тобой не так? Если у тебя припадок, могу жабий настой дать. Он от всего помогает.
Опасаясь, как бы его не напоили жабьим настоем, или еще какой-нибудь отравой, Стасик прекратил рыдать и, сквозь рвущиеся из груди всхлипы, спросил:
— Скажите, а ваш череп может ошибаться?
— Ошибаться? — удивилась старуха. — Ну, да, бывает. Но редко. На моей памяти такое случалось всего трижды.
Стасик так резко подался к ведьме, что та невольно отпрянула от неадекватного посетителя.
— Проверьте меня повторно! — взмолился Стасик. — Пожалуйста! Мне очень надо. Я просто уверен в том, что произошла чудовищная ошибка.
— Да у меня смена уже закончилась, — проворчала старуха.
Стасик рухнул на колени, обхватил руками бедра старой ведьмы, и, орошая их слезами, вскричал:
— Пожалуйста, бабуля! От этого зависит моя жизнь!
Старуха высвободилась из его объятий и проворчала:
— Ну… ладно. Хорошо. Раз ты так просишь….
Не дожидаясь ее команды, Стасик резво вскочил на ноги и сунул руку в рот каменному черепу.
— Не знаю, с чего ты взял, что результат ошибочный, — бормотала старуха, настраивая магический прибор. — Говорю же, что это очень редкое явление. Да и чем тебя не устраивает участь свинопаса? Работа тихая, на природе, опять же. Свежий воздух, дружный коллектив. И в армию свинопасов не берут. Будешь себе тихонько хрюшек пасти и горя не знать.
— Я бы пошел в свинопасы, — подал голос стражник. — Делать ничего не надо — сиди на травке да за свинками присматривай. Завидная доля.
Стасик не понимал, говорят ли они это всерьез, или просто издеваются над ним. От злодеев можно было ожидать чего угодно. Но сейчас его куда больше волновал результат повторной проверки. Впервые в жизни Стасик искренне взмолился богу. Какому именно богу, он точно не знал. Молился всем высшим сущностям, что могли его услышать. И просил их лишь об одном — избавить его от ужасной участи. Он был согласен на что угодно, лишь бы не оставаться в свинопасах.