Незаменимый человек
Шрифт:
Интересно, как это понимать? На меня устроили фотосессию? За мной что – следят? Не зря же Ольга оговорилась о закономерности моего появления в их районе. Получается, чёрная машина с фотоаппаратом и Ольга как-то связаны между собой? Или это всего лишь совпадение, а фотографировали вовсе не меня?
Завернув за угол дома, оказался на улице Восстания, но сделав несколько шагов, оглянулся, будто какая-то сила заставила меня это сделать. Посмотрел в окно четвёртого этажа. В окне была Ольга. Да, точно, это она.
Но отвернувшись, я уверенно зашагал по Восстания в сторону улицы Ильича.
2
Вот я и дома. В это время моих домочадцев нет. Алёна – моя жена – на работе, дочь в школе. Живём мы втроём в однокомнатной квартире, которую мне выделило государство как ветерану боевых действий в Республике Афганистан.
С Алёной познакомились ещё в институте, создали студенческую семейную пару. В то золотое время мы любили друг друга. У нас была страсть. Необузданная страсть. И не важно, где мы находились, где мы жили: в общежитии или на съёмной квартире, главное, нам было хорошо вместе. И когда предоставили эту квартиру, мы были просто на «седьмом небе» от счастья. Из мебели в то время у нас был старый, на кривых ножках, шифоньер, письменный стол да чертёжная доска. На кухне стоял отремонтированный на третий раз холодильник «Свияга», который при включении громко тарахтел, этот звук отдавался эхом по всей квартире. Основным нашим достоянием был раскладной диван, подаренный моей мамой на нашу свадьбу. Да, молодость! В общем-то, чего ещё надо.
Институт мы закончили одновременно, в 1996 году. Я устроился в коммерческую фирму, взяли экспедитором, но потом перешёл в отдел маркетинга, за счёт компании получил второе образование.
Алёна устроиться сразу не смогла. Собственно, тогда мы не были уверены, что ей вообще стоит работать. Хотели сначала завести ребёнка. Но прошёл год, два, а там и третий год. Не получалось. Врачи посоветовали нам пройти совместное комплексное обследование.
Тогда я не пошёл с ней. Настолько уверенный в себе, что нашёл повод проигнорировать этот шаг. Обычно мужчины рассуждают так: если детей нет, виновата женщина. Здесь я недалеко от них ушёл, и был полностью не прав, ведь проблема была именно во мне. А я заставил свою жену целый год мыкаться по больницам. Потом, конечно, сходил к своему врачу. Оказалось, дело поправимо. Почти полтора года я лечился и проходил различные тесты, которые, в конце концов, дали положительный результат. Но отношения с Алёной были уже не те.
Через некоторое время у нас родилась долгожданная Сонечка, София Марковна. Счастью не было конца. Мы сдували пылинки с нашей Крохи. Всё, вроде бы, должно нормализоваться. Но с рождением ребёнка Алёну как будто подменили. Отношение ко мне резко изменилось. Для жены я стал сильным раздражителем. Приступы агрессии, больше похожие на ревность к дочке. Не знаю, не мог я тогда это объяснить.
Алёна находила для себя успокоение в еде. Как сейчас принято говорить – «заедала стресс». По понятным причинам жена на глазах стала меняться. Это замечали все, кроме самой Алёны. Пытался её как-то вразумить, намекал, мол, пора остановиться. Но всегда натыкался на фразы, такие как: «Я кормящая мать!..», «Не надо мне в рот заглядывать!..», «Чего ты меня куском хлеба попрекаешь!..» Понял, что делать замечания бесполезно, просто решил переждать этот период.
Но через год мою «мадонну» было вообще не узнать. Расплылась, как говорится, во все стороны. Как следствие, необходимость полной замены гардероба. Я никак не мог понять, зачем Алёна стала красить волосы в неестественно яркие цвета, которые мне нисколько не нравились. Такое чувство, что всё это она делала мне назло.
Наши отношения Алёну совсем перестали интересовать, постельная жизнь сначала стала нерегулярной, а затем и вовсе свелась на нет.
Как-то, после очередной ссоры, я сходил в магазин, купил себе простенькую кровать-раскладушку и, с молчаливого согласия жены, ночью стал стелить себе на кухне. Утром всегда вставал первым и уходил на работу. Возвращаться старался поздно.
Ну, конечно, были у нас и «приступы» мира, которые быстро проходили, возвращая жизнь в своё унылое русло.
Лет этак через пять я взвыл от такой жизни. Да, точно помню, Соне тогда уже исполнилось шесть лет. Мы с Алёной сидели на кухне, ужинали. Я первым начал этот разговор:
– Слушай, давай разведёмся.
Воцарилось молчание. Жена посмотрела на меня, потом отвела взгляд куда-то к себе в тарелку, молча продолжая, есть.
– Алёна, не могу я так больше. Понимаешь? Ведь я живой человек! Наконец, я мужчина! У нас с тобой уже давно нет никаких отношений.
– Ты сам виноват, – холодно ответила она.
– Может быть и так, – продолжал я. – Только вот и ты ничего не делаешь для сохранения нашей семьи.
– Ты прямо много делаешь! Одна работа на уме.
– Согласен, на работе мне интересней, там меня хотя бы понимают.
– Ой, да ладно, по зарплате-то не скажешь, – ухмыльнулась Алёна.
– Да уж какая есть, зарплата, – всё больше заводился я. – Я один работаю, а ты вот дома сидишь, и даже за собой следить перестала, изменилась не в лучшую сторону. Мне уже соседи вопросы задают, думают, что я второй раз женился на другой женщине.
– Опять ты за своё, – вздохнула Алёна.
– Да, за своё! Ты ведь уже давно не кормящая мать…
Помолчав немного, Алёна сказала:
– На следующей неделе я выхожу на работу. Меня Танька устроила.
– Рад за тебя, – поморщившись, выдавил я из себя.
Честно сказать, все подружки моей жены, в том числе эта Танька, мне очень не нравились. На всех их посиделках, у нас дома или у них в гостях, я чувствовал себя лишним. А эта фраза, сказанная той же Танькой на дне рождения Сони: «Что-то ваш папа на Сонечку-то совсем не похож…», как выстрел из пистолета, ещё долго будет сидеть в моей голове.
– Насчёт развода я подумаю, – заговорила опять жена, прервав мои мысли. – Соня на следующий год идёт в школу, для неё это будет некстати.
После того разговора прошло уже два года. Всё поменялось с тех пор. Я потерял работу и, собственно, занимался её поиском. Всё свободное время посвящал Сонечке. Осознавая, что до этого, много работая, занимаясь своим любимым делом, совсем забыл про свою дочь. И вот теперь словно отдавал долги. Водил её в школу и забирал после занятий. Вместе мы учили уроки, а вечером бежали в музыкальную школу, где Соня занималась на скрипке. За всё это время мы так сдружились с дочерью, что, если сейчас жена предложила бы развод, мне было бы очень сложно принять решение. Ради Сонечки я готов пожертвовать всем.
Алёна устроилась на работу бухгалтером, как говорится, «сводила дебет с кредитом», приходила домой поздно. Личная жизнь у нас так и не наладилась. Я по-прежнему спал на кухне, на своей раскладушке. Похоже, что воцарившееся равновесие пока всех устраивало.
3
Очередные две недели пролетели быстро. В заботах и делах, связанных с дочкой, а также поиском работы. История с таинственной незнакомкой, а может, аферисткой, по имени Ольга, немного поистёрлась в памяти, хотя, откровенно говоря, я всё же думал о ней, о её необычайной красоте.